Книга Гермиона, первая леди Грейнджер - Латэна

никуда не ехать. Потому что «Серебряный источник», судя по описаниям, был именно тем местом, которое больше всего подходило под определение «тихая гавань». В реальности же он казался ещё лучше. Несколько больших зданий из белого камня в окружении высоких елей и ровных лужаек.

Гермиону сначала не хотели пускать в эту обитель покоя и комфорта. К собственному сожалению она не озаботилась сменить одежду после путешествия. Джинсы и рубашка из фонда «Армии спасения» не внушали уверенности в её платежеспособности. И только после проверки баланса на ее банковской карточке, убийственно вежливая администратор пансионата смилостивилась и позволила занять один из номеров в дальнем, лечебном корпусе.

Там жили действительно те, кому постоянно требовалось внимание врачей. В коридорах этого корпуса было пустынно и тихо. Лишь из-за плотно прикрытых дверей доносились бормотание телевизора и сдержанные голоса врачей, проверяющих подопечных.

Оплата номера на первом этаже и полного комплекта услуг сроком на два месяца уничтожила половину родительских накоплений. Оказалось, что пока Гермиона царапала стены в Азкабане, мир потрясло несколько крупных финансовых кризисов. Так что на руках у нее была внушительная сумма денег, но отнюдь не состояние, как она думала поначалу.

Впрочем, мысли о необходимой для существования работе, девушка отложила до момента выздоровления.

Первые недели она, казалось, только и делала, что спала, ела и наслаждалась обычными человеческими благами. Удобством широкой постели, теплотой коврика под ногами, телевизором, с помощью которого можно было узнать, насколько сильно изменился мир. А он изменился. Чего только стоило введение единой европейской валюты. Англия счастливо избежала введения этого, но швейцарские доллары, немецкие марки и французские франки ушли в небытие.

Первое же медицинское обследование, проведенное врачами пансионата, выявило неприятные для Гермионы вещи. Азкабан, вернее последствия пребывания в его стенах, останутся вместе с ней навсегда. До конца дней её рацион будет состоять только из строго определенных продуктов и блюд. Ничего жирного, сладкого или острого.

У вас не желудок, а дуршлаг, — заявил врач, составляя записку диетологу пансионата.

Гермиона некстати вспомнила трапезы в доме на площади Гриммо. Сириус, игнорируя уговоры миссис Уизли, всегда оставлял тарелку полупустой. Он отказывался от бифштексов с жареной картошкой, от пирогов с почками и пирожных, утопающих в сгущенном молоке. Сириус ещё мог употреблять алкоголь. Но Гермиона, не обладавшая «собачьим» желудком анимага, была лишена и этого.

Целители из клиники святого Мунго, возможно, могли бы помочь её атрофированной пищеварительной системе. Скорее всего, существовали какие-то зелья или даже заклятья, помогавшие в подобных случаях. Но обращаться к магам Гермиона не могла. Даже если опасности не будет, она никогда не сможет обратиться к целителям. Воспоминание, всплывшее после визита дементоров, навеки лишило ее доверия к магическим эскулапам.

Магия клятвы, которой пугал её Люциус Малфой пока не ощущалась. Честно говоря, никакая магия не чувствовалась. Вполне возможно, что после Азкабана она превратилась в сквиба или сильно ослабела. Пожирателям Смерти понадобилось около полугода, чтобы восстановить магические силы. Но это они…  чистокровные маги. А Гермиона магглорожденная. Много ли ей нужно?

Но даже если магия и вернётся к ней, вряд ли получится исполнить клятву Беллатрикс. Она просто физически не сможет сделать этого. А значит, придётся умереть. Можно медленно и мучительно, агонизируя от невозможности исполнить обещанное. А можно и быстро — пустить себе пулю в лоб или принять смертельную дозу яда. Гермиона даже начала прикидывать, где взять первое или второе и что быстрее отправит её на тот свет.

Но прежде чем совершить самоубийство ей нужно разобраться, кто и за что отправил её в Азкабан. И…  нужно встретиться с Молли.

Глава 8

В третьей палате на втором этаже лечебного корпуса умер пациент, долгое время находившийся в коме. Врачи старались изо всех сил поддержать в нём искру жизни, но сердце пятидесятилетнего мужчины перестало биться ночью двадцатого июля. Все усилия реанимационной бригады были тщётны.

Травмы этого несчастного человека вызывали у всех врачей недоумение. Непонятно как он вообще умудрился получить их и остаться в живых. Сын покойного объяснял раны серьёзной автомобильной аварией, последствия которой не могут устранить даже лучшие врачи Европы. Но лечащий врач мистера Финнигана подозревал, что это лишь малая часть истории. Судя по повреждениям, мужчина угодил в автомобильную катастрофу, в пожар и в сельскохозяйственную зернодробилку одновременно. К тому же анализ выяснил отравление организма какими-то ядами или токсичными веществами. Из-за этого внутренние органы пациента постепенно переставали работать. Сначала отказали почки, потом печень, а несколько месяцев назад в палате установили аппарат для искусственной вентиляции лёгких.

Лечащий врач переминался с ноги на ногу, искоса поглядывая на сына покойного. Молодой человек уставился на тело на кровати влажными от слёз глазами и уже несколько минут не шевелился. Возможно, он испытывает шок и ему самому необходима помощь.

Он мучился перед смертью? — шепотом спросил молодой мужчина.

Нет. Совсем нет. Его мозг умер задолго до этого, — поспешно сказал врач. — Строго говоря, он вообще ничего не мог ощутить. Примите мои соболезнования.

Оставьте нас. Мне нужно…  нужно попрощаться.

Врач кивнул и вышел за дверь. Он когда-то работал в отделении скорой помощи муниципальной больницы Брайтона и навидался там смерти и горя. Невооруженным взглядом было видно, что молодой человек держится из последних сил, стыдясь плакать перед посторонним человеком.

В коридоре около двери шепотом переговаривались люди, прибывшие вместе с сыном пациента. Врач, в который раз, отметил некоторую необычность их одежды. Длинные приталенные сюртуки, жилеты с низким вырезом и шелковые платки вместо привычных галстуков. Возможно, эти люди члены какого-то оригинального клуба или сам врач в который раз отстал от моды.

Как он? — сдержанно спросил ближайший к двери молодой мужчина с пепельными волосами, убранными в короткий хвост. Прямоугольные очки в тонкой золотистой оправе сползли на кончик длинного острого носа, и он поправил их указательным пальцем.

Просил оставить его для прощания, — ответил врач.

Мужчина нахмурился.

Посторонитесь, — попросил он и зашел в палату.

Врач краем глаза заметил, что темнокожий молодой человек в темном костюме гораздо более скромного покроя рефлекторно дернулся в сторону двери, но остался на месте. Его положение, как немедленно определил врач, было ниже, чем у остальных членов компании. Наёмный работник. Скорее всего, водитель или личный помощник.

Здесь не курят, молодой человек.

Светловолосый посетитель, чей серебристо-серый шейный платок был украшен мелким рисунком оскаленных черепов, скривился, но сигареты не убрал.

Драко, — мужчина средних лет издал тихий смешок. — Потерпи, это же медицинское учреждение.

Врач с трудом подавил желание протереть глаза кулаками. Говоривший, судя по