Книга Создатель чудовищ - Дмитрий Лазарев

Эдуард и Алина создавали свою аномалию на пределе Сил – их оставалось совсем немного. И Эдуард резонно опасался, что Источник Херда не позволит им этого сделать. Посвященный выступал связующим звеном между сторонами, фокусом пятерной интеграции. Только это давало шанс на успех: он делился Силой, синхронизировал их действия и управлял всем процессом.

Наверное, прошло совсем немного времени, когда наконец почувствовался химический запах, всегда сопровождающий возникновение пространственной аномалии, но Эдуарду показалось, что процесс занял целую вечность. Вот только когда они с Алиной готовы были уже шагнуть в открывшийся пространственный туннель, на него вдруг обрушилось мощное энергетическое давление, и аномалия стала закрываться…

* * *

Эгрегор Сеятелей

Посвященный чуть не взвыл от досады: ведь почти уже получилось! В последний момент Сеятель Херда попытался закрыть туннель со своей стороны. И скорее всего, у него это получится – уж слишком он силен, да и там его территория. Эх, хотелось бы Посвященному обойтись без крайних средств, но никуда не денешься… Он чуть усилил свой контакт с Белоярским Источником и попросил о помощи. Связь между ними была достаточно тесной, чтобы «свой» Сеятель не нуждался в долгих объяснениях и продуманных аргументах, – он понял все сразу. Более того – вмешался, закачав в уже разрушающийся туннель и канал связи изрядную порцию своей энергии. Посвященный понимал, что надолго этого не хватит, и распорядился подарком по максимуму: не позволил закрыться аномалии с той стороны и даже чуть расширил туннель. Ну же!

* * *

Остров Херд – эгрегор Сеятелей – Белоярская Зона

«Ну же!» – побуждающий мыслеобраз от Посвященного уже не требовался.

Эдуард сам не понял, как получилось, что туннель не закрылся. Но думать об этом не было ни сил, ни времени, ни желания. Рывок вперед, холод, мрак, очень странные ощущения утекающей из тела жизненной энергии – и несколько мгновений спустя оба они (нет, трое вместе с симбионтом!) вывалились из аномалии по ту ее сторону, в рабочем кабинете Посвященного в Белоярской Зоне. Ощущение схлопнувшегося за спиной пространственного туннеля было последним, что почувствовал Эдуард перед тем, как мощнейший энергетический откат от сверхусилий вышиб его из физической реальности в темноту беспамятства.

Интерлюдия 3

Посвященный и власти

Белоярская Зона

Посвященный стоял у окна в своем кабинете и невидящим взглядом смотрел вдаль. Дело явственно пахло керосином. Конечно, ничего хорошего Посвященный от разведывательной информации с острова Херд и не ожидал, но то, что «скачал» симбионт, превзошло самые худшие опасения. Опять цейтнот, и на сей раз критический. Если ситуация с Сидом-Пауком в Питере, безумным Лесногорским Сеятелем и с Таганайским Источником обещала крупные проблемы в дальнейшем, то эта гарантировала их прямо сейчас. А в данном случае под крупной проблемой понимался ни много ни мало конец света. Самый настоящий, без дураков. И решать, что с этим делать, надо было немедленно.

Художник с женой пропали со связи и были недоступны даже через эгрегор Сеятелей. Но короткий сигнал, который прорвался с востока, от Курильской гряды, свидетельствовал о том, что там пробуждается еще один Источник. И пробуждает его, скорее всего, бывший Хозяин Топи, а ныне просто Паук, наследник приснопамятного Сида. Стало быть, Источник этот однозначно враждебен. И можно было бы попробовать поступить с ним так же, как с Таганайским, то есть подавить мощью эгрегора, но Сеятели нужны на другом направлении – на южном. Главная угроза исходила с острова Херд. Вот только и курильскую проблему нельзя было пускать на самотек. Исчезновение Художника и его жены могло означать что угодно: они могли как попасть под маскировочную пелену их сына, так и погибнуть под совместными ударами Паука и новопробужденного Сеятеля. Причем второе куда более вероятно. А в этом случае также навсегда потерян и уникальный ребенок сувайвора и «лояльной», на которого Посвященный возлагал такие надежды…

Неужели он начинает сдавать? Последнее время ошибка следует за ошибкой, а исправлять их последствия становится все труднее и труднее. Где его прежние практически безупречные многоходовки, приносящие выигрыш в самых пиковых обстоятельствах? Сейчас же он ведет войну на два фронта и на обоих близок к поражению. А проигрывать нельзя – взять реванш, скорее всего, не получится. Стало быть, проблемы надо решать радикально. Обойтись без потерь, похоже, не выйдет, и все, что он может, – попробовать свести эти проблемы к минимуму.

Художник знал, на что шел, – его операция по спасению сына была смертельно опасна. До сих пор этому сувайвору сопутствовала удача, но все когда-то заканчивается. Конечно же, Художника очень жалко. Еще жальче его сына. Но есть предел допустимого риска, который может себе позволить Посвященный. И он уже достигнут. Разрешить продолжать делать свое дело Пауку, завладевшему уникальными способностями ребенка сувайвора, да еще и в союзе с еще одним Сеятелем, – это уж слишком. Нет, его надо остановить. Любой ценой. Как и Сеятеля на острове Херд. У Посвященного просто не осталось выбора. Если Художник еще жив, он поймет, если нет – ему уже все равно. Но ждать больше нельзя.

* * *

Москва. Кремль

– Входи, Вадим Юрьевич, входи, – президент грузно поднялся навстречу министру обороны и протянул руку для пожатия.

– Господин пре… – начал было Пахомов.

– Вадим!

– Сергей Васильевич, при всем уважении, неужели нельзя было по закрытому каналу? У меня работы…

Президент хмыкнул.

– А то я не знаю! Можно подумать, у меня меньше! Причины вызвать тебя сюда у меня были, поверь.

– Это связано с…

– А с чем же еще? – Президент нажал кнопку интеркома: – Меня ни для кого нет, – после чего вновь тяжело опустился в кресло и немного побарабанил пальцами по столу. – Не думаю, что для тебя станет сюрпризом, что я пользуюсь некоторыми… гм… услугами нашего белоярского союзника. Пожалуйста, не делай такое удивленное лицо – тебе не идет включать дурака. Более того, я в курсе, что ты тоже кое в чем прибегаешь к его помощи… И отрицать не надо – это означает делать дурака уже из меня.

Министр обороны пожал плечами.

– Как скажете. Так в чем дело?

– Не буду долго ходить вокруг да около. Некоторое время назад мне понадобился свой Измененный. Полностью свой, понимаешь? Не «лояльный», предоставленный АПБР, и не кто-то из команды Посвященного. Потому что и в том, и в другом случае у меня не было бы полной уверенности, кому он более предан.

– Это… разумно.

– Поэтому я попросил у нашего союзника пробирку с кровью Измененного, чтобы ввести ее тому, кому доверяю абсолютно.

У Пахомова пересохло в горле.

– Измененного какого плана?

– Пророка.

– Хм… ну… это разумно, – еще раз повторил министр обороны.