Книга Нетрадиционная медицина - Ирина Нельсон

Мой карандаш и пудра не пострадали от воды буквально чудом – я хранил их в целлофане и в поспешных сборах сунул их в карман прямо так, не доставая. Спасибо, пригодились, иначе краситься бы пришлось ядами. Но сам факт того, что это нужно сделать, угнетал меня невероятно.

- Спасибо, мама, за актерское прошлое. Спасибо, Регина, за бьюти-блог, - уныло пробормотал я, глянув на себя в зеркало, и взялся за кисточки.

Единственное, что доставило мне удовольствие от облачения в средневековую женщину – лица Чанов, когда я выплыл к ним.

- Ох-ох! Да вы красавица, дайфу Лим! – ахнул Хван Цзи. – Как вы так красками себя разрисовали! Я бы так не смог.

- Вам следовать родиться женщиной, - поддакнул господин Чан и прикрыл веером лукавую усмешку. – Вы и двигаться как они. Никаких сомнений.

Я мрачно взглянул на него и с тоской подумал о знаменитом азиатском фокусе со снятием макияжа. Что, интересно, сказали бы Чаны, увидев превращение фарфоровой красавицы в безбровое чудище? Даже жаль, что мне такой трюк не провернуть.

- Когда я соглашался на переодевание, то думал о нарядах империи Цин.

- Помилуйте, дайфу Лим, откуда у меня платья с родины? – округлил глаза купец.

Я молча обозрел его турецкий кафтан и тяжело вздохнул, соглашаясь. Однако ощущение, что они бессовестным образом надо мной посмеялись, никуда не ушло.

Как и желал господин Чан, я показался покупателю издали. Когда он и двое его слуг поднялись на палубу, я с томным видом пил чай рядом с рулевым. Рулевой весело скалился, матросы глазели на меня, но никто и слова не сказал. И всё шло хорошо: я любовался красотами Трехбережья, Чаны витиевато приветствовали гостей – но тут самый главный подал голос:

- Доброго здоровьечка вам, господин Чан! Можно просто Дан Вторакович!

Я поперхнулся чаем и поспешно склонился над чашкой, чтобы выплюнуть всё более-менее незаметно. Рулевой рассмотрел моё перекошенное лицо и удивленно подошел ближе.

- Дан Вторакович? – прижимая платок к лицу, прошептал я. – Не тот ли самый, который в начале осени от морской язвы в Приморье умирал?

Слабенькая надежда на то, что это всего лишь тезка, разбилась о согласный кивок рулевого. Я испуганно икнул, схватил веер и загородил им лицо. Рулевой слегка побледнел:

- Вы что, доктор, его знаете?

Я молча кивнул.

- Ох ты ж… Ядреная каракатица! – выругался матрос и скомандовал: - Так, спокойно! Сейчас мы тихонько…

Все планы по тайному исчезновению поломали Чаны.

- Тетушка Шу! Спуститесь к нам, познакомьтесь с нашим гостем! – крикнул Хван Цзи.

У рулевого забегал взгляд. Я кашлянул и выдал своим фирменным сопрано:

- Ах, я прошу прощения перед нашими гостями, мне сегодня нездоровится!

- Сестрица, всё же спуститься к нам, пусть оценить Дан Вторакович твой наряд, - настойчиво попросил господин Чан и с нервным смешком пояснил: - Она стеснительная.

Делать было нечего. Скрипнув зубами и выставив кружевной веер на манер щита, я побрел вниз. На лестнице мне закономерно попался под ногу длинный подол. Я споткнулся, покачнулся и, промахнувшись рукой мимо перил, пышной грудой свалился на Хван Цзи. Тот, естественно, меня поймал и даже удержал на ногах. Я поймал любопытный взгляд Дана Втораковича, поспешно уткнулся носом в грудь «племянника» и с намеком наступил ему на ногу.

- Ах, я сегодня такая неловкая! Простите, мне сегодня совсем нехорошо!

А Хван Цзи, дурак и осёл, вместо того, чтобы подыграть, отступил от меня и удивленно протянул:

- Тетушка Шу?..

- Дан Вторакович, позвольте представить, моя сестра Чан Шу, - не растерялся господин Чан. – Чан Шу, это тот самый мореплаватель, что избороздить семь морей в поисках земли обетованной. Она так хотела с вами встретиться!

Я едва успел взмахнуть веером перед лицом и качнуть полами шляпки, закрывшись от Дана Втораковича, и жеманно захихикал:

- Ох-хо-хо! Хи-хи-хи! Мне очень приятно, Дан Вторакович! Но, уверяю, братец всё преувеличивает! – и выразительно поднял брови в сторону «братца». – Мне вовсе не любопытно! Зачем отвлекать уважаемых мужчин такими скучными разговорами? Порядочной девице такое не пристало!

Господин Чан на меня даже не посмотрел, продолжая улыбаться.

- На языке Шу это означает, что она невероятно смущена и просто жаждет вас расспросить, - жарко произнес он.

Я мысленно взвыл. Да что они все, ослепли, что ли?!

- Нет, братец, это означает, что я жажду сменить наряд! В этом «последнем писке континентальной моды» я вот-вот издам свой последний писк! В нем невозможно дышать!

Такой антирекламный спич господин Чан не смог проигнорировать при всем желании. Он повернулся ко мне и наконец-то рассмотрел моё перекошенное в панике лицо и веер, который обмахивал это лицо так, чтобы дорогие гости не рассмотрели всё подробно.  

- Милый братец, - умоляюще произнес я. – Я же не могу так просто переступить через воспитание и показать своё лицо нашим гостям!

- Сестра, конечно же, ты будешь ужинать с нами за своей ширмой, - нашелся он после секундного замешательства. – Так ты сможешь задать все вопросы и соблюсти традиции нашей родины!

Я не удержался от облегченного выдоха и повернулся к каюте, окончательно войдя в роль своенравной купчихи:

- Тогда пойдемте поскорее! Дану Втораковичу и его спутникам немедленно нужно отведать наших куропаток! Племянник, а ты что встал? Подай локоть. Не видишь, что тетушке нехорошо?

Дан Вторакович басовито расхохотался. Неудивительно, что я сразу его не узнал. Когда мы виделись в последний раз, он больше напоминал развалину с его распухшими деснами, синюшным цветом лица и кое-как постриженной бородой. Сейчас же на палубе корабля стоял моложавый мужик лет тридцати пяти, в кафтане, новомодных сафьяновых сапогах и с двумя слугами по бокам.  

- О, ваша сестра, господин Чан, очаровательна, словно цветок шиповника!

В каюте Чана уже накрыли стол, выставив на белоснежную ажурную скатерть дорогую фарфоровую посуду и красиво оформленные блюда. Мне накрыли отдельно, как и говорил Чан, в углу за резной ширмой. Запах стоял такой, что у меня тут же заурчало в животе, а рот наполнился слюной. Я жадно принюхался к жареному поросенку, поперхнулся, поспешно шмыгнул за ширму и прокашлялся в платок. Кризис уже прошел, тело уже почти победило болезнь, но самочувствие всё равно оставляло желать лучшего. Особенно в этом дьявольском платье.

Дан Вторакович отослал слуг с сундуком и вместе с семейством Чан прошел следом за мной. Расселись, по русскому обычаю выпили за встречу, и разговор потек веселее. Потом заговорили о последних новостях. Выяснилось, что Дан Вторакович переехал в Трехбережье почти сразу после того, как встал на ноги, буквально за три дня до прибытия первых зараженных. В самом Трехбережье случаи тоже были, но местный мудрец Порядка вместе с князем вовремя заперли всех приезжих на карантин, и такой эпидемии, как в Приморье, не случилось. Дан Вторакович расспросил о борьбе с дифтерией, посмаковал детали вроде того, что Арант со своей командой лечили народ пятой песней с оголенным задом, и упомянул обо мне.