Книга Страна на дембель - Николай Нестеров

Масла в огонь подлил товарищ Ахундов, второй секретарь горкома, который неуклюже стал оправдываться, что аэропорт и бассейн — это важные, очень полезные и нужные объекты, которые поднимут статус города. Что исключительно для блага народа это будет строиться. На фоне предыдущего оратора, его выступление выглядело абсолютно диким и нелогичным. Народ начал звереть и дело могло закончиться банальным линчеванием, ибо услугами «Аэрофлота» из присутствующих только он один и пользовался, а бассейн местные жители восприняли просто, как издевательство. Ибо бесплатное море под боком, купаться в котором можно примерно восемь месяцев в году. А купаться в бассейнах у местных традиционно не принято в виду отсутствия оных. Но оратор вовремя сообразил, что надо менять риторику и тут же перешел к тезису, что сто рублей — это ничтожная сумма за такие трудности и тяжести, которые падут на плечи трудящихся района. Поэтому он поставит вопрос перед Баку и Москвой чтобы сумма компенсации была не меньше пятисот рублей на каждого, а строительство бассейна, аэропорта и ливневой канализации чтобы из республиканского бюджета оплатили.

Такой поворот сюжета пришелся простым гражданам по душе, пятикратное увеличение размера халявы обрадовало всех, товарища Ахундова хотели качать на руках, но он вовремя сбежал, резонно опасаясь, что уронят ненароком.

Особую радость митингующих вызывали два выставочных автомобиля, покоящиеся на кирпичах. Колеса и аккумуляторы сняли на третий день, как подручные Исы Гумбара удержались и не сожгли машины — то осталось загадкой для меня. Все же дисциплина в их банде на должной высоте. Когда просил не бить стекла — даже не надеялся на успех.

Товарищ Громов рвал и метал, обещал отдать меня под трибунал, а дедушку-вредителя «взять за цугундер» и тряхнуть так, чтобы из него всю дурь выбить. Мои увещевания и объяснения слушать не стал, наверное обиделся на историю с прапорщиком Зейналовым, где я немного покуролесил не поставив его в известность.

Конечно же, фальшивый «майор КГБ» не явился с деньгами лично, а послал вороватого прапорщика, который должен был оставить сверток и забрать мое послание из машины.

Прапорщика взяли с поличным, обнаружив четыре с половиной тысячи рублей — пятихатку он успел отложить для себя, как комиссионные. Чем и подписал себе окончательный приговор. Если с полной суммой у него был шанс отбрехаться, что он знать не знал, что внутри, то присвоенные пятьсот рублей этот шанс уничтожили.

Но мне этого показалось мало, слишком часто гражданин Зейналов делал мне и моим братанам гадости и подлости, чтобы оставить это без справедливого воздаяния. Вот за эту самодеятельность и обиделись на меня и Громов, и Жилинский.

В послании надо было расписать мифический сценарий ядерного взрыва на турецкой авиабазе Инджерлик и передать сведения о старце Исмаиле. Ведь именно эта информация интересовала ликвидатора. Но мне сразу стало понятно, что с такими доказательствами дело никуда дальше не пойдет. Любое упоминание о предсказателе неуместно, а без ссылки на него рассказ о диверсии где-то в Турции будет странным и неубедительным. Любой вменяемый судья или прокурор сразу поймут, что это какая-то лажа, типа сотрудничества с «итальянской разведкой» в 1937 году. В результате дело развалится, не начавшись.

Поэтому я расписал в ответном послании совсем не то, что от меня ожидали. Рассказал, что пока не удалось выяснить схему охраны контрольной радиостанции, зато выяснил численность караула и режим обхода РЛС. Также поведал о том, что на побережье между поселком Имишлы и маяком Порт-Ильича около десяти километров побережья, где есть три удобных места для скрытой высадки с рыбацких лодок. Координаты пообещал в следующем послании. Ну и так далее в подобном духе.

Когда прапорщик Зейналов узрел, что находится в записке — его чуть инфаркт не хватил. Громова, кстати — тоже. Лишь майор Жилинский сохранил спокойствие и невозмутимость, произнеся загадочную фразу: «Нечто подобное стоило ожидать». К сожалению, как выяснилось позже, мои старания были напрасными. Делу ход не дали, решили не выносить сор из избы, прапорщика так и не посадили. Всего лишь уволили со службы с «волчьим билетом».

Мне же эта история еще раз напомнила, что нельзя быть таким самоуверенным и наглым, везение не может быть бесконечным. Следующей встречи с ликвидатором я точно не переживу. Проанализировав ситуацию с самого начала, разобрал свое поведение и те ошибки, которые совершил, их оказалось непозволительно много. Когда прапорщик первый раз попытался вербовать меня — уже тогда интуиция кричала, что дело нечисто. Но я не придал значения и благополучно забыл об этом. Вторая ключевая ошибка — понадеялся на свою физическую силу и подготовку. Очень самонадеянно, учитывая мой нынешний уровень, отсутствие регулярных тренировок и весьма посредственные кондиции. Вывод: для таких случаев надо иметь гранату. Саша Белый из сериала «Бригада» не даст соврать, он на важные встречи только с ней ходил и всегда выручало. Между прочим, сценаристы нагло украли эту идею у моего знакомого — будущего адмирала ФСБ (КГБ?) товарища Громова. Именно он в девяностые годы придумал этот аргумент для разборок с бандитами во Владивостоке, где заведовал контрразведкой флота. Слишком часто приходилось ему общаться с бандитами и беспредельщиками, для которых обычный ствол не аргумент ни разу. Зато выдернутая чека — очень даже убедительно. По крайней мере в его биографии, что я читал, таких историй несколько. Хотя, не исключаю, что кто-то еще раньше использовал этот способ, только история о нем умалчивает.

— Товарищ капвтор ранга, я вот что подумал насчет Тбилиси, — попытался я загладить свою вину, сгенерировав очередную креативную идею, не известную в этом времени. Заодно отвлечь от темы с митингующими, переключить внимание на точно таких же, но в другом месте. — Надо предотвратить митинг на главной площади? Так?

— Якорь тебе на воротник. — видимо на шварто-буксирном наречии это означает «да», судя по интонации.

— Так вот! Есть два способа. Один — мягкий и относительно приличный, второй — грубый, но эффективный. Про какой из них рассказывать?

— Выкладывай оба, не тяни кота за хвост.

— Первый способ такой: объявляем конкурс детского рисунка на асфальте. Назначаем его на этот день. Под это дело завозим декорации, качели и прочий антураж, так чтобы всю площадь заставить хламом. Детки и рисунки по возможности, в зависимости от степени угрозы, чтобы не рисковать. Главный недостаток: мера одноразовая, и растянуть надолго не получится.

— Гм. Неожиданно, надо подумать, пораскинуть мозгами. Можем здесь использовать. Только без детей обойдемся — это цинично и некрасиво.

Оно и понятно, черный пиар всегда на грани фола, и с доброй ранимой душой им заниматься трудно. Поэтому Громов тут же совершил первую ошибку — без детского праздника идея не имеет смысла и не сработает. Но разубеждать не стал — полезно расширять его кругозор, начальник Особого отдела — мужик умный, ему идею подкинуть, подтолкнуть в новом направлении — он сам конфетку сделает из нее. В его биографии есть история, когда матрос забаррикадировался в торпедном отсеке подводной лодки и хотел взорвать ее. Что требовал и по какой причине пошел в террористы — уже не помню, но факт остается фактом: Громов, руководивший операцией, придумал как проникнуть в загерметизированный отсек и обезвредить буйного дебошира. Удивительно в этой истории то, что способ проникновения засекретили, и даже через двадцать лет после случившегося подробностей найти не удалось. Засекретили на случай, если случай, не дай Бог. повторится.