Книга Чёрная осень - Галина Гончарова

Маленькие столики, диванчики и стулья, длинная стойка и барные стулья...

Естественно, Анна заняла маленький столик в углу. Там она могла видеть всех, а вот на нее почти не обращали внимания.

Полистала меню, наугад выбрала кофе и пирожное, и принялась листать газету.

Училка...

А может, и правда?

Анна вспомнила свою гувернантку, госпожу Славскую. Ольга Валентиновна обладала манерами королевы, взглядом голодного василиска и добротой аспида. Анна себя такой не считала.

Но... а чему ее учила Ольга Валентиновна?

Да именно этому!

Манерам, этикету, следила за рационом, за занятиями... может Анна так поступать?

Чисто теоретически - да. А практически?

Если ее наймут.

Быть гувернанткой?

Обслугой?

Анна покусала губу. С одной стороны - она не представляла себя в подчиненном положении.

С другой - а что она еще умеет? Да и учитель - не слуга. Жаль, не все господа были с этим согласны.

Но кто мешает Анне развернуться и уйти?

Она действительно практически ничего не умеет. А работать в тире...

Может, стоит попробовать? Что она теряет?

Но... оружие, это - не ее.

Анна подумала и принялась листать газету.

Объявления 'требуется гувернантка' попросту не было. Были вакансии воспитателя. Причем, как для отдельного человека, так и для группы лиц.

Были объявления агентств по найму.

Было объявление, которое также заинтересовало Анну. Музыкальный центр набирал преподавателей, а играть и петь она все же умеет...

Но есть и минус.

Вряд ли произведения этого мира совпадают с произведениями ее мира. С нотного листа она сыграет, а если и запись нот не совпадет?

Яна-то музыкальную школу не заканчивала...

Как тут оправдываться? Что делать?

Оставить для начала, но...

Анна машинально ковырнула ложечкой пирожное, положила кусочек в рот.

И скривилась.

Тесто клеклое, пирожное несвежее, крем... за такой крем надо вешать!

Нет! Это слишком милосердно!

Накормить им повара - пусть помрет в страшных мучениях!

Кофе, как ни странно, оказался приличнее пирожного. Анна сделала пару глотков, потом заметила потеки на чашке, и скривилась еще сильнее.

'Жалобная книга' - подсказала память Яны. Или позвать администратора. Не хотелось ни того, ни другого, но есть ВОТ ЭТО?

И платить деньги, которых и так не особо много?

Даже не в деньгах дело.

Из Анны старательно выбивали непокорность, собственное мнение, характер - все то, что по мнению матери, было не нужно женщине.

Анна была идеальной дочерью, женой, матерью, тихой, безропотной, скромной, покорной... а что требуется от нее здесь и сейчас?

То же самое?

Но...

Глаза жома Тигреныша были хорошо памятны Анне.

Опять молчать?

Опять все терпеть, опять глотать обиды? Или попробовать встать, расправить плечи - и... ладно! Рявкнуть у нее не получится, но хотя бы настоять на своем? Сможет она справиться с подобной ситуацией?

Надо попробовать.

Анна подошла к стойке.

Кофейня была практически пустой, только сидели за столиком неподалеку парень с девушкой. Но те были заняты собой, и не обратили внимание на Анну.

Анна медленно поставила на стойку тарелку и чашку.

- Администратора позовите, девушка.

Девушка-бариста смерила Анну презрительным взглядом.

- Зачем?

Анна выдохнула и расправила плечи. С дерзостью слуг она сталкивалась, и справляться с этим умела.

- Любезнейшая Алла Игоревна, будьте добры позвать администратора.

- Э...

- И немедленно.

По кофейне словно стужей повеяло.

У Аделины получалось намного лучше, будь здесь ее величество - нерадивая обслуга уже мчалась бы за администратором, но кое-что умела и Анна.

Вежливость - и никаких сомнений в своем праве отдавать приказы. У Анны сомнений и не было.

Алла Игоревна сама не поняла, как ноги сделали шаг, второй, а потом она громко позвала.

- Михаил Николаевич! Вас!

Мужчина, который вышел по ее зову, Анне решительно не понравился.

Молодой, лет тридцати-тридцати пяти, чуть пониже Анны, но в два раза ее толще, с черными волосами, словно прилипшими к голове, и выпуклыми серыми глазами. Дорогой костюм сидел на нем... нет, не сидел.

Бывают люди, которые носят любые вещи, с привычной безмятежностью и душевным спокойствием.

А бывают люди, на которых любые вещи сидят, как на вешалке.

Михаил Николаевич не носил костюм. Он выставлял его напоказ! Гордился им!

Посмотрите, люди, какой я костюмный!

Я купил себе дорогой костюм!

Вы должны мне завидовать! Ну позавидуйте же мне!

Анна посмотрела на менеджера. Вот как есть - приказчик в третьесортной купеческой лавке! И волосы зализаны чем-то жирным и блестящим - у них бриолином пользовались. И взгляд заискивающий, бегающий...

Обслуга всегда остается обслугой. И речь не идет о тех, кто занимается чем-то подобным в силу обстоятельстве. Речь идет о халдеях по духу.

- Сударь, в вашем кафе отвратительное питание и ужасное обслуживание. Прошу вас, попробуйте это пирожное...

Михаил Николаевич пожал плечами.

- Ну, щас...

Взял чистую ложку, отколупнул кусок пирожного и сунул его в рот. Двинул челюстями, напоминающими ковш экскаватора.

Зря.

- М-мать!

Это был достаточно вольный перевод его выражения. Анна поморщилась, Алла наоборот, пригляделась.

- Чего?

Мужчина взвыл и сплюнул прямо на ладонь...

Пирожное было с орехами. А вот если орехи плохо почистить... кусок скорлупы попался Михаилу под зуб. Зуб не сломался, но судя по всему, десна болела. Поди, укуси!

- Надеюсь, вы понимаете, что это несъедобно, - мягко произнесла Анна.

Мужчина поднял на нее злые глаза.

- Ты! Приперлась тут...

- Я не буду подавать в суд на ваше кафе. И не буду рассказывать об этом отвратительном инциденте. Но советую обратить внимание и на повара, которого давно пора гнать в шею, и на девушку, которая вместо работы болтает по телефону, и на грязные столики, и на плохо вымытую посуду, и на отсутствие салфеток... перечислять можно долго. Всего вам наилучшего.