Книга Переплёт - Бриджет Коллинз

— Это уже мне решать.

я поборол желание силой отнять у него письмо. Лучше остановиться^ решил я и зашагал по снегу к своей лошади^ чувствуя на спине его взгляд. На лошадь вскочил одним быстрым движением: еще одна моя маленькая победа.

Мне хотелось уехать^ не оглядываясь^ но вопреки себе у съезда на дорогу я бросил взгляд через плечо. Люциан Дарне по-прежнему стоял на пороге^ хотя черепица на крыше дребезжала под порывами ледяного ветра. Он поднял руку, в которой держал мое письмо.

— Передай мое почтение родителям, — голос его в заснеженной тишине звучал ясно и четко. — И скажи сестре, что скоро я ее проведаю.

Два дня спустя я вьппел во двор и увидел его лошадь, привязанную к воротному столбу. Раньше у меня не было возможности толком ее разглядеть. Кобыла бурой масти, грузная и спокойная. Таких выбирают те, кто боится упасть. Я сразу понял, что лошадь принадлежит ему: в нашей деревне никто не ездил в дорогом седле, а если у кого и имелось подобное, каждый день его не использовали, держали для особых случаев.

Я поставил корзинку с лучиной у поленницы. Смеркалось, и я чуть не споткнулся о полено, откатившееся к ногам. Выругался и ухватился за один из новых столбиков, которыми мы подперли крышу в рухнувшем углу сарая. — Эмметт?

Альта звала меня. Дверь конюшни открылась, и свет от лампы пролился на мощеный камнями двор. Я прикрыл глаза от резкого света и заморгал.

— Ты почему не в постели? — спросил я. — Холодно же. — Пружинка ощенилась. Зайди, посмотри.

Я перепрыгнул через корзину и поспешил вслед за ней в конюшню. Там было тепло и душно, пахло сеном и лошадями. Крепыш, увидев меня, заржал, но я прошел мимо, лишь мимоходом похлопав его по носу.

— И сколько их?

— Всего двое. Но оба живы.

Я подошел к самому дальнему стойлу, которое всегда пустовало, и перегнулся через загородку, выглядьшая в соломе щенков. Пружинка суетилась, закрьшала мальшхей своим телом, но спустя некоторое время беспокойно отошла в угол, и я успел увидеть два крошечных тельца с куцыми хвостами. Один щенок был темным, а другой — белым с пятньшисами. Я улыбнулся.

— Аппетит у них хороший, папа их осмотрел — вроде здоровые. И какие миленькие!

И верно. Я потянулся чуть дальше через загородку. Пружинка завиляла хвостом, но когда я протянул руку, чтобы погладить ее, проигнорировала меня и вернулась к щенкам. Те начали сосать молоко, уткнувшись слепыми мордочками ей в живот, и я, кажется, даже слышал, как громко они проглатывают его.

— Совсем маленькие, — холодный голос Дарне разрушил идиллию, и я чуть не потерял равновесие. Он стоял прямо за моей спиной.

— Да, — ответил я, схватившись за деревянную загородку. — Совсем.

Он вышел из тени и заглянул в стойло. На нем была та же темная дорогая одежда, что и вчера; прилипшая к лацкану соломинка переливалась на свету, как тонкая золотая цепочка. На щенков он смотрел, будто прикидывая, можно ли сшить из них пару перчаток.

— Похожи на маленьких пушистых червячков, — заметил он, — только с хвостами.

— Точно, — отвечала Альта, — но такие миленькие, правда? Эмметт, подвинься. — Зацепившись ногами за трещину между двумя досками, она приподнялась, повисла на загородке и потеснила меня в сторону, чтобы Дарне тоже мог посмотреть. — Смотрите...

— Черненький станет отличным крысоловом, — сказал я. — Спорим?

— Папа сказал то же самое! — Альта сморщила нос. Черный щенок зевнул, зажмурив слепые глазки, и устроился спать на соломе. — Но откуда вы знаете? Я вот думаю, вы просто гадаете.

— Вид у него такой, решительный. — Поймав ее взгляд, я рассмеялся. — Правда! Я не придумываю.

— Его-то папа и решил оставить. Сказал, что ухаживать за двумя нам не по силам.

— А беленькую, значит, отдаст Альфреду Картеру? — Нет. Миссис Картер сказала, что у них своих собак хватает. Придется поискать малышке других хозяев. — Альта погрустнела. Ледяной ветер дул мне за шиворот. — Вы собираетесь ее продать? — спросил Дарне. Я глянул на него поверх головы сестры, потом отвернулся. — Это же терьер, — ответил я. — Не каретная собака^ и не охотничья.

— И что?

^ Каретная собака (carnage dog, англ.) — группа пород, которые выводили специально, чтобы собаки бежали рядом с каретой и охраняли путешествующих от разбойников; таких собак обычно заводили купцы и знать. Например, далматины изначально были каретными собаками.

— Если она никому не нужна, значит, ничего не поделаешь, придется...

— Брось, Эм, — вмешалась Альта. — Кто-то из Миллеров наверняка ее возьмет. Или цыгане, если вернутся в этом году... Им же всегда собаки нужны, верно? — Веселость в ее голосе была напускной.

Малыши перебирали лапками, забывшись доверчивым щенячьим сном.

— Да, — ответил я, — мы обязательно ее пристроим. Дарне нахмурился.

— А если не пристроите?

Я бросил быстрый взгляд на Альту. Та смотрела на щенков и притворялась, что не слышала, но глаза ее были безрадостными.

— Не волнуйся об этом, — ответил я. — Но что с ней будет?

Я заколебался. Альта подняла взгляд и опустила. Взяв соломинку, стала теребить ее и оплетать пальцы. Дарне не отрывал от нее взгляд.

— Тогда отец ее утопит, — сказал я. Последовала тишина, в которой слышался лишь шорох соломы и плеск струи помочившейся лошади. Альта бросила соломинку в стойло, сжав губы.

— Но ведь не может...

— Ты спросил, Дарне. А я ответил.

— Ясно.

— Неужели? Здесь, на ферме, мы не можем позволить себе привязываться к животным.

Вмешалась Альта:

— Эм, прекрати, прошу. Не надо...

и в ту же секунду Дарне спросил:

— А можете отдать ее мне?

Альта резко развернулась, уцепившись рукой за стенку стойла. Мы оба уставились на Дарне. Наконец я произнес:

— Что?

— Можно я... возьму ее себе? Я вам заплачу. И буду о ней заботиться. Я никогда... я хоть и не фермер, но постараюсь хорошо за ней ухаживать.

— За беленькой?

— Что? Да. А ты думал, я о ком?

— Но зачем тебе терьер?

— Я просто... — Он сделал глубокий вдох. Что-то мелькнуло в его глазах. — А какое это имеет значение? Обещаю, я позабочусь о ней.

— Ну конечно, идеально, большое спасибо! И у щенка будет хороший дом, правда. Эм? Папа так обрадуется! Спасибо, Люциан!

Альта спрыгнула с перегородки, и Дарне протянул руку, поддерживая ее. На миг она засомневалась, брать его руку или нет; их ладони почти коснулись друг друга, и она вспыхнула. Дарне улыбнулся, она ответила ему тем же. Не глядя на меня, она проговорила: