Книга Взывая к мифу - Ролло Мэй

Во время свадьбы вспыхивает несколько ссор; несколько парней подзуживают Пера к драке с кузнецом, но Пер не поддается на это, помня, что за несколько дней до этого тот кузнец его сильно побил.

Затем Пер сбегает вместе с невестой Ингрид, что является драматическим примером соблазнения, к которому мужчины подобного типа, использующие секс только в качестве средства, так склонны прибегать и в котором имеют такие большие способности. Он тащит ее вверх, в гору, где соблазняет, а затем, несмотря на ее умоляющие призывы, отталкивает ее от себя со словами «Замолчи!» и «Возвращайся откуда пришла!»

Потом он вынужден покинуть страну под страхом смерти – и начинаются его скитания. Он встречает трех девиц, которые оказываются троллями; они, насмехаясь над ним, вызывающе предлагают ему заняться сексом со всеми троими одновременно. Пер отвечает: «Убедитесь в силах моих!» и приступает к выполнению действа.

На примере наших пациентов мы, психотерапевты, видим, как люди подобного типа постоянно ведут себя схожим образом: соблазняют и бросают. Такой человек испытывает серьезную необходимость в том, чтобы его мать оставалась дома и ждала его (в этом случае он может, скитаясь по миру, растягивать связывающую его с ней пуповину, оставаясь всегда привязанным к своей матери). Мужчины типа Пера Гюнта – это сексуальные спортсмены. Но вся их потенция направлена на то, чтобы служить той символической «королеве»: если девицы-тролли командуют, то он должен «быть на уровне», чтобы выполнять эти приказы. Поэтому невозможны никакие длительные отношения – только триумфальная победа и бросание. Евтушенко видит в этой неспособности к обретению привязанности проблему:

А мне бубнят,

и нету с этим сладу,

что я плохой,

что с жизнью связан слабо.

Эти мужчины не хотят и не нуждаются в отношениях, в привязанностях. Они хотят видимого всем своего триумфа. Но если смотреть глубже, то, что они хотят и чего так страстно добиваются, – это возможности оставаться объектом, который в глазах его «королевы» достоин всяческого внимания и заботы. Они хотят заставить ее признать их значимость. Игра мускулами призвана показать «королеве», что они сильны. Результатом является их зависимость от матери, при этом неважно, насколько далеко от дома они уходят.

В этот момент драмы Пер Гюнт на мгновение бросает оценивающий взгляд на то, что же он делает, чувствуя фальшь и противоречивость в самооценке.

Гендин под вихрем летучим,

Басни, вранье, похвальба

…

К девкам подвыпившим льнешь,

Дружбу ведешь с чертовщиной,

Падок бываешь на ложь.

Но он оказывается не в состоянии твердо и прямо этому противостоять. Он выбрасывает такие мысли из своей головы и снова предается грандиозным фантазиям.

Пер, выступай из потемок!

В песнях поют напрямик:

Ты великанов потомок, —

Будешь, выходит, велик!

Продолжая свое странствие, он встречается с дочерью короля троллей, которую околдовывает своими сладкими речами. Потом они верхом на огромной свинье, которую называют «свадебным конем», направляются в королевство троллей. Там король говорит ему, что если он останется и женится на принцессе, которой суждено стать королевой, он сам станет королем троллей и унаследует королевство в приданое. Вот тут мы имеем наглядный пример упомянутого выше момента: мужчина возносится на трон не благодаря своим усилиям, а вследствие своей связанности с королевой.

Что это такое – «быть троллем»?

Миф о Пере Гюнте строится на противопоставлении людей и троллей – каких-то полулюдей, живущих под землей в темноте и выражающих собою исключительно животное начало в человеческой природе. Будучи мифическими персонажами, тролли нередко представляются карликами, живущими, по легенде, в пещерах. Король троллей[141] спрашивает Пера: «Скажи, от людишек чем разнится тролль?»

Пер ГюнтДа ровно ничем. Это все ведь одно:Здесь маленький щиплет, а крупный грызет,Но это вошло и у нас в обиход.Доврский старецТвое наблюденье довольно умно,Но день – это день, а ночь – это ночь,И сделаны мы не совсем уж точь-в-точь.Послушай меня да раскинь-ка умишком:Под солнцем все люди объяты одним,Твердят: «Человек, будь собой самим!»У нас же в горах говорит любой:«Тролль, будь только самим собой!»

Получается, что вся разница заключается в коротком слове «только». А это означает – в соответствии с тем, что имеет в виду король троллей:

…ты жить себе будешь, не зная

О том, что творится вне нашего края,

И шастать не станешь на солнечный свет.

По словам переводчика этой драмы, это значит «пошел весь остальной мир к черту!»

Все тролли отличаются косоглазием, а значит, Пер должен отказаться от способности смотреть на вещи прямо – из-за такого зрения все предметы видятся троллям искаженными. Тролли живут во мраке, поэтому они принимают свинью, верхом на которой Пер въезжает в их логово, за коня, а его девку – за «королеву». Пер соглашается носить хвост, который тролли прикрепляют к нему по указанию своего старца-короля, продолжающего свои поучения и провозглашающего, что тролли живут, ориентируясь исключительно на свои чувства, и «что ветхий Адам» должен быть «навек умерщвлен в моем будущем зяте». Пер на все это соглашается. Но когда ему говорят, что он никогда вообще не сможет покинуть эту стоянку:

Ты хвост мне приладил? Какая беда?…Клялся, что корова – девица? Так что ж,Но знать, что нельзя помечтать о свободе,Для вас этот жребий, быть может, прекрасен,Но я на него ни за что не согласен[142].

Старец-король требует, чтобы Пер женился на его дочери, так как, возжелав, уже ее оплодотворил:

Таким человек остается всегда.

Твердит о душе и поет ей во славу,

А следует только кулачному праву.

И что вам до чувства и прочего вздора!

Когда Пер решительно отказывается, тролли набрасываются на него, стремясь убить. Он не может противостоять их ударам, падает на землю и взывает: «Погибаю! Спаси меня, мать!» Вдалеке раздается звук церковного колокола, под воздействием чего тролли с воем и воплями разбегаются. Пер снова спасен матерью.