Книга Меньшее зло - Андрей Красников

– Если вдруг что-то понадобится – нажмите вот эту кнопку, хорошо?

– Да, спасибо вам большое.

Помня о том, что на меня могут смотреть другие пассажиры, я проводил удалявшуюся девушку заинтересованным взглядом, после чего одобрительно покачал головой и даже облизнул губы. Вряд ли кто-то действительно за мной следил, но продемонстрировать естественные реакции молодого организма все равно было верным решением. Тем более, что особых усилий для этого не требовалось.

Состав продолжал бесшумно мчаться через континент, лишь изредка останавливаясь возле населенных пунктов, а затем снова погружаясь в царство однообразных пейзажей. Монотонность путешествия сыграла свою роль – спустя два часа после отъезда, когда сердобольная бортпроводница выдала мне скромный обед и спросила о самочувствии, я понял, что окончательно пришел в норму.

– Извините, что доставил беспокойство. Кажется, все закончилось.

– Вот и прекрасно, – радостно улыбнулась девушка. – Зовите меня, если что-то будет нужно.

Доев щедро политые соусом котлеты и в два укуса проглотив толстый бутерброд, я отвернулся к окну. До Спарты оставалось не больше четырех часов пути, так что мне требовалось в спешном порядке придумать красивый рассказ о своей поездке. Красивый, правдоподобный, но при этом немножечко фантастический. Такой, какие обычно сочиняют возвращающиеся из отпуска солдаты.

– Например… хм…

Мое появление в части вызвало достаточно сильное оживление – сослуживцы каким-то чудом узнали о том, куда я ездил и сразу после отбоя вокруг меня собралось не меньше пятнадцати заинтересованных слушателей.

Благо, что подходящая история уже была готова.

– Да, был на море… нет, море не понравилось. Вот ты когда-нибудь плавал в грибном супе? На дне какая-то погань растет, ходишь, как по размокшему дерьму. Вода невкусная, плавать неудобно…

– Сержант, а девчонки там какие?

– Жадные. Готовы что угодно сделать, но когда-нибудь потом. А сначала тащат тебя в первый попавшийся центр и пытаются раздеть до нитки. Вот…

– Да они везде такие, чего вы ждали?

– Не везде, Джонни. Это просто на твою рожу никто не клюет.

– Да пошел ты. Сержант, а что…

– Тихо! Короче говоря, ловить на этом море нечего. Зато когда едешь обратно, в дорогом красивом вагоне, вот там…

История о том, как восхитительно прекрасная, стройная и длинноногая бортпроводница поддалась чарам обычного фронтового разведчика и занялась с ним любовью в техническом отсеке пересекавшего страну поезда, была воспринята жадными до подобных историй солдатами с небывалым энтузиазмом. Скептиков тут же отодвинули в сторону, меня засыпали уточняющими вопросами, кто-то начал делиться собственным опытом – и я понял, что добился своего.

Рассказ признали достойным, нужное впечатление создалось, косвенное алиби возникло.

– Накоплю отпускных и тоже туда смотаюсь.

– Да, чертовы грибы уже надоели.

– Главное, ту самую проводницу найти.

– Это верно…

То ли я чересчур сильно расслабился после удачно выполненного задания, то ли сыграло свою роль обычное невезение, но буквально следующий же рейд через Полосу едва не стал для меня последним. До определенного момента все шло прекрасно – мы с группой под прикрытием очередного грозового фронта вышли к Греческому лесу, миновали его и остановились на привал в одном из разбросанных вдоль дороги поселков. А потом нас кто-то заметил.

Артиллерийский удар оказался не слишком удачным – противники ошиблись на добрых пятьдесят метров, а также использовали самые обычные фугасы, от которых можно было спрятаться даже за стенами приютившего нас дома. Однако мне «повезло» выйти на улицу именно в тот момент, когда рядом начали взрываться снаряды.

Боли не было. Было странное ощущение полета, затем у меня перед лицом оказались мокрые камни, звуки резко отдалились и я полностью утратил связь с реальностью. Неподалеку что-то шумело, в груди нарастала странная тяжесть, левая рука ощущалась чужеродным предметом, зачем-то приставленным к телу…

Потом меня куда-то дернули. Потом уронили на камни. И сознание окончательно погасло.

Когда я пришел в себя, то увидел вокруг только уходящие ввысь стволы деревьев. Это показалось мне очень странным, но уже через несколько секунд проснувшаяся жажда начисто стерла все остальные мысли и желания. Затем к ней присоединилась боль, охватившая всю правую сторону груди.

– Пить…

– Тихо, – раздался над ухом чей-то шепот. – Ни звука.

– Дай ему воды. И вколи снотворное.

Губы ощутили божественную прохладу, я сделал несколько жадных глотков – и снова отключился.

Следующий раз мне позволили очнуться только на самом краю Полосы, в полностью контролируемой снайперами зоне. Командовавший группой лейтенант вызвал медиков, меня спешно загрузили в маленький вездеход и куда-то повезли.

Потом шея ощутила слабый укол, а вокруг опять сгустилась тьма.

– Открывайте глаза, сержант, – пробился сквозь небытие усталый мужской голос. – Нужны ваши реакции.

– Реакции… какие… реакции…

Мир постепенно обретал четкость. Глаза смогли различить висящий на стене дисплей и распахнутое окно.

Затем в поле зрения попал сидевший около моей кровати человек.

Наверное, это был врач.

– У вас проникающее осколочное ранение грудной клетки, а также открытый перелом левой плечевой кости. Операции прошли успешно, вашей жизни ничего не угрожает, но есть проблемы с функционированием запястья. Мне нужно проверить вашу чувствительность.

– Да…

На этот раз отделаться малой кровью не получилось – спустя неделю мне сделали еще одну операцию, а затем начался длительный период восстановления, в течение которого я был вынужден лежать на одном месте, пропускать через организм лекарственные растворы и скучать. Палата была рассчитана на одного пациента, гости сюда не приходили, у врачей хватало других забот, так что очень скоро моим главным и единственным развлечением стало местное телевидение.

За прошедшие месяцы я более-менее привык к официальной пропаганде новостных каналов, сжился с ней и научился игнорировать. А вот коммерческие передачи оказались для меня самым настоящим шоком – в погоне за вниманием аудитории ведущие зачастую превращали их в отвратительно гротескные поделки, наполненные спорами, ненавистью и откровенной глупостью.

Впрочем, сквозь потоки нечистот иногда все же пробивались дельные мысли. Требовалось лишь грамотно отфильтровывать информационный шум.

– Скажите, как долго продлится это безумие? – вопрошал импозантный лысый мужчина, требовательно глядя на убеленного сединами старика, одетого в скромный черный костюм. – Вы посвятили свою жизнь стратегическим исследованиям. Кому, как не вам, сделать этот прогноз?