Книга Похититель ангелов - Александр Горский

Черный «лендкрузер», отчаянно заскрипев тормозами, вильнул в сторону и, оставляя на асфальте черные следы, заскользил к обочине. Кое-как водителю удалось справиться с управлением и не дать тяжелой машине свалиться в кювет. Открыв дверь внедорожника, он выскочил на дорогу и бросился к лежащему неподвижно мотоциклисту. В этот же момент, взревев мотором, белый «дастер» рванул с места и помчался по трассе, стремительно удаляясь от места аварии. Сплюнув ему вслед, водитель «лендкрузера» присел на корточки перед распростертым на асфальте телом. Из-под закрытого тонированного шлема послышался глухой стон. Приподняв треснувший щиток, водитель взглянул на окровавленное лицо мотоциклиста и покачал головой:

— Вот тебя, парень, угораздило.

Он вздохнул и достал из кармана мобильный, собираясь звонить в службу спасения. Совсем рядом с ним остановился еще один мотоцикл, на этот раз черный. Соскочивший с него человек подбежал к раненому и бросился перед ним на колени.

— Жорка! Жорка, черт, ты слышишь меня?

— Да не слышит он, — буркнул водитель внедорожника, набирая короткий номер. — Алло, девушка, у нас тут на трассе человек разбился, капитально разбился. Где находимся? Шоссе на Воронеж, километров сорок от Ростова. Что? Не знаю я, что у него. Без сознания он, езжайте уже!

Он повернулся ко все еще стоявшему на коленях Фишману:

— Что, друг твой?

— Друг, — процедил, не оборачиваясь, Лёня.

— Да уж. Не повезло ему. А этот-то гусь, в которого он влетел, на «дастере», видал, как рванул? Я ж видел, он через сплошную на разворот пошел, даже поворотник не включал. У меня, наверное, и в регистратор попало… А ты чего делаешь-то такое?

Фишман расстегнул молнию на куртке Мясоедова и достал из спрятанной под одеждой кобуры пистолет, затем поднялся на ноги и убрал оружие себе в карман.

— Мужик, ты будь здесь, дождись «скорую», — он хлопнул водителя внедорожника по плечу, — а я сейчас вернусь.

— Эй, а ты куда? — растерянно окликнул его мужчина.

— Гусей погоняю, — не оборачиваясь, процедил Фишман.

Догнать маломощный автомобиль удалось довольно быстро. Левое переднее колесо, на которое в основном и пришелся удар мотоцикла, каким-то чудом уцелело, однако теперь при вращении с диким скрежетом выписывало замысловатые фигуры, не позволяя «рено» набрать хотя бы ту скорость, на которую он был способен еще недавно.

Поравнявшись с «дастером», Фишман махнул рукой, призывая водителя остановиться, однако тут же был вынужден выехать на встречную полосу, чтобы уйти от столкновения с попытавшимся в него врезаться автомобилем.

— О как, — пробормотал Фишман, — оно еще и кусается.

Сбавив скорость, он вновь оказался позади белого автомобиля и достал пистолет. Первый же выстрел оказался точным. «Рено» вильнул в сторону и вскоре замер, развернувшись почти поперек дороги. Фишман остановил мотоцикл в нескольких метрах от «дастера» и, держа оружие на изготовку, осторожно приблизился к автомобилю.

— Чего притих? Выходи! — скомандовал он сидевшему за рулем мужчине.

Водительская дверь, тоже изрядно пострадавшая при столкновении с мотоциклом, никак не хотела открываться. Наконец водитель «рено» смог выйти из машины и теперь, растерянно улыбаясь, стоял перед держащим его на прицеле Фишманом.

— Ты что, урод, пьяный, что ли? — оценив высокий рост и широкие плечи мужчины, Фишман не стал убирать пистолет в кобуру.

— Да почему сразу пьяный, командир? — забормотал мужчина. — Растерялся я. Испугался. Вот те крест, трезвый. — Он действительно быстро перекрестился и сделал небольшой шаг вперед. — Ну хочешь, дыхну.

— Я тебе что, ветлечебница? Дышать он на меня будет. — Фишман выставил вперед руку, не позволяя мужчине приблизиться. — Стой спокойно.

Мужчина послушно замер. Лёня взглянул на него еще раз и нахмурился.

— Слушай, а где я тебя раньше мог видеть? Уж больно у тебя морда лица знакомая.

— Да где ж меня видеть можно? — изумился мужчина. — На рынке, разве что. На рынок я по субботам овощи вожу. Фермер я, с Макеевки. Отсюда совсем недалеко будет. У меня и сейчас в багажнике картошка есть, два мешка. Если надо, могу вам отсыпать.

— Какая картошка? — От злости Фишмана почти трясло. — Ты человека чуть не угробил, картошка. — Он неожиданно замер. — А ну, погоди секунду!

Перехватив пистолет в левую руку, правой он достал из кармана смартфон и нашел нужную ему фотографию.

— Вот оно как…

Лёня поднял глаза в тот самый момент, когда стоявший перед ним человек, приблизившись еще на шаг, выкинул вперед правую руку, сжимающую неизвестно откуда появившийся в ней нож.

Майор инстинктивно отклонился назад, лезвие мелькнуло прямо у него перед глазами, а в следующее мгновение прозвучал выстрел. Охнув, Булгаков осел на асфальт.

— Вот как-то так, Рома, — усмехнулся Фишман, отбрасывая ногой нож в сторону, — а я ведь тебя и не признал поначалу. Богатым будешь.

— Так ведь уже. — Раненный в плечо, Булгаков скривился от боли.

— Ну да, точно, ты уже у нас миллионер, — вспомнил Лёня, — ну и как оно с миллионом живется?

— Да как видишь, не очень. — Лицо Булгакова начало стремительно бледнеть.

— А ты чего это? — забеспокоился Фишман. — Ты что, помирать удумал? Ты погоди, рано тебе еще. Это не по-миллионерски — на обочине загибаться. Аптечка в твоем драндулете есть?

— Не знаю, должна быть, — простонал раненый, — посмотри в багажнике, за картошкой.

— У тебя что, вправду картошка есть? — удивился Лёня. — Я думал, так болтаешь, зубы заговариваешь.

В багажнике «дастера» действительно лежали три сетки с картофелем. Выкинув их из машины прямо на асфальт, Фишман достал из боковой ниши аптечку и швырнул ее Булгакову.

— На, обмотайся как-нибудь, а то мне за тебя потом знаешь, сколько отписываться, если ты тут загнешься. А это что тут у нас?

Одна из сеток разорвалась, и картофель раскатился по асфальту. Присев на корточки, Лёня осторожно достал из полупустой сетки металлический чемоданчик.

— Возьми себе, — раздался за спиной хриплый голос, — двести тысяч, это же на наши деньги тринадцать миллионов, даже больше. Дай уехать.

Фишман обернулся и покачал головой:

— Мало даешь. За мало меня ты точно не купишь, а за много — боюсь, у тебя денег не хватит.

— Много — это сколько? — Булгаков здоровой рукой обхватил раненое плечо. — У меня же есть, есть больше миллиона. Это же много!

— Нет, — Фишман кинул чемоданчик в багажник «дастера» и закрыл машину, — это не много, после всего, что ты натворил, это совсем не много.

— Ну вы, менты, вконец зажрались, — прохрипел Булгаков, — тогда сколько, по-твоему, много?