Книга Копия моего мужа - Ольга Джокер

— Ты почему без шапки? — спрашивает он, едва улыбаясь уголками рта.

— А ты почему обманул моего начальника? — произношу дрожащим голосом, и чтобы скрыть своё волнение лезу в сумочку, доставая оттуда ключи.

— Что, если нет?

Связка выпадает у меня из рук, и я резко наклоняюсь, чтобы её поднять. Вместе со мной эту же манипуляцию проводит и Тахиров и мы касаемся друг друга пальцами, когда пытаемся одновременно поднять ключи. Я резко одергиваю руку, словно только что получила высоковольтный разряд тока и позволяю Рустаму взять связку.

В квартире тепло и пахнет выпечкой. Я стаскиваю с себя шарф и куртку, снимаю ботинки, мою руки и, забывая обо всем, бегу к Надюшке, которая радостно улыбается на руках у няни. Ольга Семеновна передает мне малышку, и я прижимаю дочку к себе, вдыхая её сладкий молочный запах.

— Я соскучилась, мой зайчонок… — дочка что-то лепечет на своем языке и дергает меня за волосы. — Ольга Семеновна, на сегодня всё.

— Хорошо, Лера. Я приду завтра, как обычно в восемь, — произносит она.

Спустя десять минут она уходит, оставляя нас с Рустамом один на один, если не считать Надюшки. В моей дамской сумке настойчиво звонит мобильный телефон, а дочка все ещё находится в моих руках.

— Я могу подержать, — произносит Тахиров.

Киваю и спокойно передаю ему малышку. На другом конце провода — Лена, моя коллега, которая преподает танцы. Она слёзно просит заменить её завтра утром, потому что ей кровь из носу нужно ненадолго отлучиться в больницу.

— Подожди, я посмотрю своё расписание, — лезу в сумочку, достаю оттуда свой ежедневник и пролистнув записи нахожу график работы. — Да, я смогу заменить тебя завтра. Конечно, рассчитаешься потом.

Я смеюсь, кладу трубку и замираю на месте, когда улавливаю на себе внимательный взгляд Рустама.

— Что? — мгновенно перестаю смеяться и краснею.

Кажется, что в квартире душно, нечем дышать и пора сбавить отопление.

— Нет, ничего. Ты изменилась, Лера, — отвечает Тахиров, осматривая меня с головы и до ног.

— Тебе это не нравится? — произношу слишком тихо, но он меня прекрасно слышит.

— Почему же, наоборот, — от его низкого голоса и цепкого взгляда по коже мгновенно ползут мурашки.

Рустам продолжает возиться с малышкой и у меня есть немного времени, чтобы сменить уличную одежду на домашнюю. Я влетаю в свою комнату, запираюсь на замок и начинаю судорожно искать в своем необъятном шкафу приличное платье. Чтобы было не слишком вызывающее, но в меру привлекательное. Для него. Корю себя за то, что всё ещё не остыла к нему, что всё ещё хочу ему нравится. За то, что мне безумно важно выглядеть в его глазах красивой и соблазнительной. Зачем? За то время, что я здесь живу Рустам не навестил нас ни разу. Я уж было подумала, что он вычеркнул нас из своей жизни навсегда, но он опять вернулся и взбудоражил меня.

Я нахожу платье горчичного оттенка, приглаживаю волосы и тянусь к косметичке, чтобы найти там свою любимую помаду нюдового оттенка, но потом вовремя одергиваю себя. Достаточно, Валерия. Ты забываешься.

Когда выхожу в прихожую, то не нахожу там Рустама и дочь. Квартира, которую он купил для нас достаточно большая — три комнаты, сто двадцать квадратных метров. Стильный современный дизайн и красивая мебель. Будто всё подобрано согласно моему вкусу. Я неторопливо прохожу из комнаты в детскую. Неторопливо, потому что Надюшку Тахирову доверяю как никому. Приоткрыв дверь застаю там Рустама вместе с дочкой. Он находится без пиджака — рукава на рубашке закатанны до локтя, верхние пуговицы расстегнуты. Он бережно и сосредоточенно застегивает слип на малышке и бросает на меня короткий взгляд.

— Пришлось сменить подгузник, — поясняет Тахиров и вновь берет Надю на руки.

Кажется, он пришелся дочери по душе, потому что она во всю треплет его за короткие волосы, ощупывает ручками нос и уши. Зрелище, конечно, умилительное и душещипательное. Особенно для меня. Я-то всегда думала, что отца у моей дочери нет и никогда не будет, а теперь у нас появился шанс.

Я, как радушная хозяйка, завариваю малиновый чай и разрезаю остывший морковный пирог, который испекла для меня Ирина, на кусочки. Когда мною было принято решение переехать из особняка в квартиру, Тахиров любезно предложил мне в качестве помощницы по дому Ирину, и, чтобы не забирать её к себе насовсем, мы условились, что она будет приходить к нам всего три раза в неделю.

Мы садимся пить чай, а малышка находится в стульчике для кормления поблизости. Я смотрю в свою тарелку и чувствую, как меня пробирает мелкая дрожь от того, что взгляд Рустама бесстыже скользит по моему телу. Пытка какая-то. К моему огромному удивлению, Наденька засыпает сегодня без долгих укачиваний и прелюдий. Просто вырубается в стульчике для кормления и не просыпается даже тогда, когда я вынимаю её и укладываю в детскую кроватку. Поправив одеяльце и поцеловав дочку в макушку, выхожу в прихожую и с удивлением обнаруживаю, что Тахиров уже надел своё пальто и обувь. Что-то внутри меня вдруг обрывается, мне хочется, чтобы он остался. Сердце неприятно покалывает и мне становится невыносимо одиноко в пустой огромной квартире.

— Уходишь? — мне с трудом удается скрыть разочарование.

А может и вовсе не удается. Голос дрожит от волнения и единственное, о чем я сейчас думаю, так это о том, когда мы увидимся с ним ещё.

— Уже должно быть поздно, а ты устала после работы, — отвечает Рустам.

— Я вовсе не устала! — проговариваю чуть громче. — То есть… не уходи, пожалуйста.

Глава 42

— Я вовсе не устала! — проговариваю чуть громче. — То есть… не уходи, пожалуйста.

Рустам тяжело вздыхает и делает шаг ко мне навстречу. Один-единственный шаг, который сокращает расстояние между нами до нескольких сантиметров. Его губы тут же накрывают мои, ладонь обхватывает мой затылок, а язык настойчиво проникает в мой рот. Голова кружится, а ноги подгибаются от неожиданного удовольствия. Чтобы не упасть, я цепляюсь в его плечи руками, а затем смелею, нахожу под ногами опору и стаскиваю с Рустама чёрное ненужное пальто, которое беззвучно опадает на пол.

Наш поцелуй в прихожей больше похож на схватку двух изголодавшихся хищников — такой же дикий, рваный, ненасытный. Тахиров приподнимает платье вверх, оголяя бедра и с силой сжимает пальцами мои ягодицы. Я стону ему в губы, расстегиваю верхние пуговицы рубашки и провожу ладонями по горячей обнаженной груди. Всё же близость с ним — блаженство, не иначе.

Стоящая у зеркала тумба — наша. Рустам подхватывает меня под ягодицы, я обвиваю ногами его талию и чувствую, как он опускает меня на холодную деревянную поверхность, раздвинув мои ноги в стороны.

Откинувшись назад, касаюсь спиной холодной стены и безотрывно наблюдаю за Тахировым. Вижу, как в его взгляде мелькает что-то развратное, когда он смотрит на моё тело. Странно, но я не испытываю перед ним стыда. Напротив, завожусь ещё больше от того, как бесстыже и долго его глаза блуждают по обнаженным участками моего тела — в тех самых местах почему-то нещадно жжёт и горит. Рустам прижимается своей внушительной эрекцией к моей промежности и приподнимает платье выше.