Книга Игра Хаоса. Книга четвертая - Алексей Свадковский

Я еще даже не успел подумать, что мне делать дальше, когда пришлось подавлять настоящий бунт. Сознание мальчишки буквально рвалось на свой пост, и оковы, связывавшие его разум, с трудом сдерживали этот напор. Удивленный и слегка напуганный, решил все-таки не препятствовать ему. Что произойдет, если он сможет разорвать узы, я просто не знал. Может, он просто вышибет мой разум из своего тела — и что тогда будет со мной? Пропаду, со временем растворившись в пустоте, вернусь в свое тело или просто погибну? В любом случае рисковать мне не хотелось.

На время я отступил в сторону, ослабив контроль над разумом Ульгарда, позволив ему действовать. И стал наблюдать со стороны, как мальчишка стремительно несется по коридору, вбегает одним из последних в оружейную, где под недовольным взглядом однорукого старика быстро надевает снаряжение. Легкая однослойная кольчуга из серебристых колец, шлем из такого же метала, перчатки, наручи, энергопосох и запасные ячейки к нему. Подхватывает короткий меч — а дальше новый забег по длинным коридорам, заполненным сотнями воинов.

Я чувствовал себя, словно оказался в муравейнике, где тысячи насекомых готовятся к отражению атаки на свой дом. И я сейчас оказался одним из этих муравьев, бегущим по просторным коридорам с одной ему ведомой целью. Наконец мы почти добрались до своего поста — открытая кабина вознесла нас на верхний ярус, короткая пробежка, и мы оказываемся в одной из надвратных башен, еще с четырьмя такими же мальчишками.

Все четверо не обратили на мое появление никакого внимания. Вооруженные так же, как и я, энергетическими посохами и короткими мечами, все они напряженно всматривались в тонкие щели бойниц. Кто-то тихо молился, но остальные предпочитали стоять в тишине. А я наконец смог разглядеть вдали то, из-за чего мы здесь собрались.

Из-за кромки горизонта, поглощая небо, накатывался сплошной фронт мглы. Густое темно-серое облако, в котором было практически невозможно что-либо разглядеть. Мгла стремительно разрасталась и быстро ползла вперед. Я чувствовал страх в разуме Ульгарда, а также внутреннюю готовность, придавившую страх волей и решимостью биться за что-то невероятно важное для него. Так что же эта мгла такое? Прежде чем вступить в бой, я хотел бы знать, против чего мы должны сражаться. Мой мысленный вопрос вызвал целую бурю эмоций у юноши. Религиозные догмы, слова наставников, собственные мысли бурным потоком хлынули в мой разум, не давая толком разобраться в происходящем.

Усилием воли я прервал этот поток и, глядя на неумолимо надвигающееся на нас облако непонятной хмари, постарался максимально быстро разобраться в том, что узнал. Серая мгла, ползущая сейчас к нам, оказалась дыханием Неназываемого. Неназываемый — это темный бог, тысячи лет назад запертый за кромкой мира аватаром светлого бога Паладиуса. Сделано это было для того, чтобы спасти этот мир, так как темный бог собирался его поглотить, уничтожив вместе с населявшими его людьми.

Чтобы остановить бога, пусть даже не полностью воплотившегося в этом мире, Аредиус (так звали аватара) вынужден был принести себя в жертву. Для этого он в течении трех дней возлежал у алтаря Паладиуса и непрерывно молился. Служители подносили ему чаши, которые Аредиус заполнял своей кровью, отдавая не только жизнь, но и душу. Аватар уничтожил свою суть, навсегда лишившись возможности возродиться, но добровольно принесенная жертва смогла запечатать проход для Великого Врага, удержав того за кромкой мира. Овеществленным символом этой Печати являются три наполненные кровью Аредиуса чаши, и пока целы они — цела и Печать.

Люди, понимая, что сохранность чаш означает спасение их жизней, построили три крепости — Цитадели, в которых и хранились священные сосуды под неусыпной охраной лучших воинов и боевых братьев…

Так, что еще? Быстро перебираю обрывки знаний: враг не смирился с заточением и веками штурмует Цитадели, стремясь уничтожить священные сосуды. Две уже пали, и мы сейчас в последней, где сохранилась единственная чаша, наполненная неусыхающей кровью Аредиуса.

Теперь хоть более-менее становится понятно, зачем я здесь. Осталось понять, чего хочет Смеющийся Господин: чтобы я уничтожил последнюю чашу или помог ее спасти? Или этот выбор предоставлен мне самому?

Обдумать эту мысль я уже не успел. Сквозь узкую щель я увидел, как по наползающей мгле нанесли удар защитники Цитадели — сотни сверкающих синевой шаров ударили по серой пелене, взрываясь и выжигая туман, обнажая скрытую под ним землю. В этих разрывах я сумел разглядеть сотни бегущих к стенам существ, похожих на карикатурные подобия людей и животных. А это еще что такое?

«Бесформенные. Раньше они были людьми или животными, пока мгла не забрала их тела, похитив их души».

«Чем опасны и что они могут?»

Торопясь, Ульгард собрался и начал более упорядоченно выдавать сведения, почерпнутые им на уроках:

«Быстрые, опасные. Способны взбираться по любым поверхностям и могут одним прикосновением растворять плоть, не защищенную электриумом. Это металл, из которого сделана наша кольчуга и шлем, но и он долго не сможет противостоять их воздействию. Уничтожаются сильным огнем, выстрелами из энергопосоха или ударами меча из освященного металла. Для убийства одного бесформенного, как правило, требуются совместные действия двух-трех бойцов».

Несмотря на мощный обстрел со стен Цитадели, мгла продолжала ползти вперед, пусть и сильно потеряв в темпе. Правда и защитники не теряли времени даром: к взрывающимся шарам теперь присоединились огненные лучи, бившие откуда-то изнутри башен. Они буквально вгрызались в особо плотные клубы серой мерзости, быстро их растворяя, обнажая скрытых в них бесформенных и лишая защиты. Туда без промедления неслись огненные шары, взрываясь среди измененных тварей. Но долго защитникам вести безнаказанный обстрел не дали: откуда-то из мглы потянулись в сторону крепости черные сгустки, оставляющие за собой дымный след.

«Плевуны».

Что это такое, я успел мельком разглядеть, когда огненные лучи, разогнав на время мглу, высветили несколько огромных уродливых созданий. Больше похожие на причудливую смесь слизняка и жука с массивными хоботками, они плевались сгустками мглы в сторону крепости. Результат работы одного из них я сумел увидеть в совсем не нужных мне подробностях, когда в шагах пяти от нашей башни в стену врезался один из плевков, и прочная стена под его воздействием стала оплывать, как догорающая свеча, оставляя глубокие бреши. Что будет, если подобное ударит по нашей башне, мне даже думать не хотелось. Теперь понятно, почему она такая небольшая: чтобы труднее было в нее попасть — и минимизировать ущерб, если все-таки сумеют.

Тем временем мгла замерла перед неожиданно возникшей преградой: часть земли пред крепостью обвалилась, обнажив широкий ров, заполненный серебристой водой.

«Жидкое серебро, — прокомментировал Ульгард. — Его наши алхимики лет пять назад изобрели, а серебро для него собирали по всему Мелевалесу».

Что ж, теперь хоть буду знать название мира, куда попал.

Преграда, неожиданно возникшая на пути мглы, на время ее задержала, но остановить не смогла. Над серебристой поверхностью стали возникать сотни тонких дымных мостиков, по которым бесформенные начали шустро перебегать на другую сторону. Защитники тоже не теряли времени даром, не прекращая обстрел. Росчерки огненных лучей обрезали серые мостки, и часть бесформенных падала в жидкое серебро, постепенно в нем растворяясь. Огненные шары так же вносили свой вклад, но остановить этот напор они явно не могли.