Книга Шоколадная вилла - Мария Николаи

Макс не обращал внимания на дистанцию, которую она соблюдала.

– Как вас зовут? – спросил он вместо этого.

Хелена покачала головой. Однако на ее лице появилась улыбка.

– Вы никогда не сдаетесь, – сказала она.

– Нет, – подтвердил Макс. – Никогда, если сражение настолько оправдано.

Молча они пошли дальше. Вокруг царила тишина, слышен был только шум их шагов, чувствовался интенсивный аромат леса, земли и трав; прекрасные виды на каждом шагу способствовали тому, что Хелена начала терять бдительность.

– Меня зовут Хелена, – внезапно сказала она.

Макс остановился.

– Вы произносите имя по-французски.

– Да, я родом из Франции.

– Хелена и Макс, – сказал он задумчиво. – Прекрасная пара.

Хелена рассмеялась:

– Скорее, безумная любовь.

– А что же в этом безумного?

– Я прошу вас, Макс. Это же очевидно!

– Для меня – нет, – серьезно сказал он. – Невозможно отрицать, Хелена, что между нами что-то происходит. И если я проявляю интерес, то это не говорит о легкомыслии. – Он сделал паузу. – Не в вашем случае, – добавил он тихо.

Это последнее замечание зацепило Хелену.

То, что он был избалован женским вниманием и чувствовал себя очень уверенно в общении с женщинами, она поняла с самого начала. И то, что он не стал играть перед ней беззаботного завоевателя, тронуло ее.

Между тем другие участники группы ушли далеко вперед, хотя Хелена и Макс шли не очень-то и медленно. Но в ходе разговора они часто останавливались и, таким образом, даже не заметив, оказались на определенном расстоянии от группы. В качестве следующего пункта экскурсии Хелена указала Молина-ди-Ледро, и до этого места каждый мог идти в комфортном для него темпе.

– Что возраст говорит о человеке? – вызывающе спросил Макс.

– Все, – ответила Хелена. – И ничего.

– Верно. Если бы мы не знали даты нашего рождения, что было типично для некоторых слоев населения в давние времена, многие вещи даже не обсуждались бы.

– Но все же есть разница, идет речь о годе или о десяти?

– Значит, вы думаете, что мне двадцать пять.

– В таком случае двадцать девять.

Макс широко улыбнулся.

– Тогда между нами одиннадцать лет разницы.

Хелена вздохнула.

– Значит, одиннадцать. В любом случае слишком много.

– Нет же, не много. Каждый этот год вел вас к той, кем вы сейчас являетесь.

Макс шел рядом с ней так близко, что их руки постоянно соприкасались. Наконец, он взял ее за руку, посмотрел на нее и улыбнулся. Хелена вдруг почувствовала себя абсолютно беззаботной, как в детстве, когда она летом бегала с подружками на лужайке перед родительским домом.

У гостевого дома в Молине туристы опять собрались группой. По пути к этому месту Макс держал ее руку, а затем с таким заметным сожалением отпустил. При всей той нежности, которая между ними возникла, он следил за тем, чтобы не поставить под удар ее репутацию.

Хелена и Макс непринужденно сели за длинный деревянный стол со скатертью в красно-белую клетку. Вино и пиво были налиты, хлеб, сыр, масло и колбаса были поданы. Вскоре они снова стали частью веселой команды, которая вела беседы о преимуществах более позднего сезона для отдыха. Затем пришло время идти дальше.

От Молины было уже рукой подать до восточного берега озера Ледро.

– Вот мы и пришли к еще одному пункту нашей сегодняшней экскурсии, – сообщила Хелена. – Это озеро расположено на шестьсот метров выше, чем озеро Гарда; до строительства дороги, по которой мы сюда пришли, оно было изолировано от окрестностей. – Она немного напряглась. – Обратно мы отправимся по дороге, которая приведет нас в Риву через Ледроштрассе. Мы не будем больше проходить над водой.

– Я очень этому рад, – пошутил один из мужчин, – мне всегда очень сложно в ботинках ходить по воде!

Под громкий дружеский смех они направились обратно, перед водопадом Понале повернули налево и отправились по Поналештрассе в Риву.

– Вода в озере была прекрасного темно-голубого цвета, – сказал Макс Хелене, когда они настроились на определенный пеший ритм.

– Да, и такая чистая, – ответила Хелена. – Я уже несколько раз рисовала его.

– Вы рисуете?

– Живопись – это моя страсть. Зимой я собираюсь обработать некоторые сюжеты, которые набросала за последние несколько недель.

– Как вы к этому пришли?

– К живописи? Я несколько месяцев провела в санатории фон Гартунгена. Возможно, вы слышали о нем.

– Я думаю, каждый, кто отправляется в Риву, знает об этом месте, – сказал Макс. – В моем случае все же не слишком много. Там, если я не ошибаюсь, лечат нервные расстройства, не так ли?

– Да, но как бы там ни было, именно там я начала рисовать. И теперь не могу остановиться. – Хелена развернулась к озеру. – Разве это не прекрасный вид, Макс? Там виднеется горная цепь Монте Бальдо и восточный Торболе вплоть до Мальчезине. Еще пара шагов – и перед нами откроется лучший вид на долину Сарка…

Она повернулась к нему и поняла, что он смотрит на нее, а не на ландшафт. В его глазах она увидела глубину, которая задела ее душу.

– Макс…

Он подошел к ней очень близко и положил руку на затылок. Потом наклонил голову и коснулся ее губ своими губами. На какое-то мгновение Макс обнял ее, прошелся губами по щеке, пока не дошел до чувствительного места за ухом. Затем он отпустил ее.

Хелена стояла неподвижно, она не знала, что делать. У нее в душе переплетались неведомые ей до настоящего момента чувства.

Молча они продолжили свой путь и, следуя за другими участниками группы, пришли в Риву.

Хелене было очень жаль, что этот день подошел к концу, она с удовольствием провела бы с Максом еще какое-то время. Это было то чувство, которое она воспринимала как фантазию, когда читала романы.

Тем не менее она приветливо попрощалась со всеми. В конце экскурсии к ней подошел мужчина, который утром плыл с ними в одной лодке и сказал:

– Благодарю вас за увлекательную экскурсию, госпожа Ротман. Я буду вас советовать знакомым. Хорошего вечера!

Хелена была рада слышать похвалу в свой адрес, но она заметила, что Макс рядом с ней словно застыл. Неужели на него так подействовало такое безобидное замечание? Когда они вскоре вдвоем шли через площадь Беначенсе, он опять казался раскованным. Разумеется, ей просто показалась его необычная реакция. День выдался очень насыщенный.

Глава 28

Штутгарт, конец октября 1903 года