Книга Синдром рыжей мыши - Броня Сопилка

   Ева

   Плескались они всего минут пятнадцать, не дольше, да дольше и нельзя было с такой-то температурой воды. Что бы ни думал Драго, а сумасшедшей Ева всё же не была.

   Хотя выходить не хотелось, особенно с учётом остроты и размера камней на дне скального озера. Входить туда было явно проще, чем выходить…

   Но Ева даже не успела толком пожаловаться – Драго подошёл сзади и, не спрашивая разрешения, подхватил её на руки.

   – С ума… – просипела она в полном шоке. – Я ведь тяжёлая…

   Он не ответил, просто пошёл вперёд,держа Еву на руках. И впервые за всю прогулку она вдруг ощутила что-то горячее, острое и щемящее в груди. И внизу живота плеснуло таким возбуждением, что вода сразу показалась кипятком…

   Драго дошёл до камня, возле которого они оставили одежду, осторожно опустил Еву на землю. Она проехалась ладонями по его груди, задержавшись на щупальцах татуировки с Ктулху, чуть прижалась всем корпусом, благодаря за заботу – и отпрянула, боясь, что Драго не выдержит и позволит себе больше.

   Но нет – выдержал. И даже не опускал глаз ниже её лица.

   – Спасибо, - прошептала Ева и потянулась за полотенцем.

   Чуть позже, когда они, уже одетые, шли обратно к своим палаткам, Драго поинтересовался:

   – А почему ты не ела мясо за ужином?

   – Я так и знала, что ты спросишь, – она улыбнулась, стараясь говорить помягче – понимала, что байкеру наверняка до сих пор обидно, хотя он этого не показывал. – Я просто не ем красное мясо. Уже лет… двенадцать, наверное. Лет шесть из этого срока я была вегетарианкой, а потом всё же вернулась к курице и рыбе.

   – Рыбу, значит, ешь? – уточнил Драго, она кивнула, и тут они оба подпрыгнули, потому что из глубины ближайших кустов раздался дикий женский крик, а следом за ним – протяжное вибрирующее «в-ву-у-у-у!»

   Переглянувшись и толком не размышляя, они бросились не от кустов, как поступили бы нормальные люди, а к ним.

   Дэн

   – Ш-ш-то эт-то? - просипел Саня.

   – Хороший вопрос…

   Вопрос звучал на самом деле так : какого хрена ей делать на скалах? Впрочем, если это он, это может быть опасно.

   Прихватив стропорез*, я выскочил из палатки, заверив ребёнка, что всё нормально (вряд ли он поверил, конечно).

   *Стропорез – складной туристический нож.

   – Но вниз ты не спускайся! – бросил я уже на бегу, в три прыжка слетая с карниза.

   Крик повторился, рёв тоже… я ломанулся на звук через кусты.

   Блин… глаза… я так точно их по веткам развешаю…

   Ева

   В кустах, на маленькой полянке, застыла одна из гламурных тёлочек Дэна, прижавшись спиной к деревцу и пытаясь его обойти, но оно не пускало её, впившись в одежду колючими ветками. На лбу девчонки сиял перекошенный фонарик. Голос у неё уже кончился,и она лишь тихо хрипела, с ужасом глядя на тянущийся к ней белый рогатый череп, парящий в воздухе…

   – Охренеть! – восхитился Драго.

   Гламурная тёлочка снова завопила,дёргаясь в лапах дерева.

   – Му-у-у-у, – грустно и немного удивлённо возразила телочка настоящая.

   – Чё ты орёшь, дура? – рявкнула Ева на первую из тёлочек. – Ты коров, что ли, не видела?!

   – К-к-к-ко… – членораздельных звуков у девчонки не вышло.

   – Напугала бедную бурёнку, – Драго подошёл к корове и потрепал её за ухо. – Воплем оглушила. Надеюсь, молоко у неё не пропадёт.

   Гламурная тёлочка обиженно надула губы, вытирая мокрые щёки и глядя на Драго, словно раненый оленёнок. Но Драго даже не посмотрел в сторону этой Бэмби, продолжая почесывать коровку меж рогов и тихонько что-то приговаривая…

   …И тут, сияя звездой во лбу, из кустов вывалился пятый участник действа.

   – Охренеть!

   Конечно, это был Дэн. Кто ещё мог прибежать на место ЧП, как не начальник всея лагеря?

   – Любопытная масть у коровы, - сказал он, поглаживая подбородок, а Ева только плечами пожала. Чего тут любопытного? Белая морда с чёрными глазами и чёрным же туловищем. Хотя в свете фонарика и правда жутковато смотрится. Но орать всё равно не обязательно. - Натуральная Корова Баскервилей! – Дэн явно был покорён.

   – Знаете, что это всё мне напоминает? – протянула Ева, глядя, как парень обходит бурёнку по кругу. - «Простоквашино». Кот у нас есть, корова теперь тоже, за дядю Фёдора ты, Денис, сойдёшь. Осталось где-то надыбать Шарика, галчонка и почтальона Печкина.

   – Телёнок там еще был, - уточнил Драго.

   – Телёнка нам потом Мурка родит.

   – Мурка?.. - Дэн приподнял бровь, и Ева пояснила :

   – Корову так звали.

   – А-а… Ну не знаю, как по мне, ей Баскервиля больше подходит. – Организатор похода подошел к корове ближе, ощупывая её шею. - Блин, затянулась. Драго, не выпускай рог. – Дэн достал из кармана ножик и разрезал впившуюся в шею животного верёвку.

   Первая тёлочка тем временем высвободилась из лап дерева и выбирала, к кому из парней бросаться на шею, но оба стояли слишком близко к «страшной корове».

   – Так! – Дэн обернулся к девице. – Ты! Марш в палатку!

   – Но…

   – Никаких «но»! Дуй спать! Драго, Ева, вы поможете мне довести эту подружку к лагерю и привязать. Утром отведём в Верхний хутор, наверняка местные потеряли.

   – Есть, шеф! – хором согласились они с Драго и весело переглянулись под глубокомысленно-меланхоличное «му-у-у-у!»

   «Точно – Mу-у-урка. Какая из неё Баскервиля?» – хмыкнула Ева про себя.

   Дэн

   Выйти из кустов оказалось проще с другой стороны. Я с трепетом оглянулся на дебри , пощадившие мои глаза, и направился по тропинке, придерживая корову за левый рог. За правый держал Драго. Верёвки с собой ни у кого не было. Я только качал головой – вот я дурень… тореадор-укротитель нашелся, хоть бы репик* прихватил! С голым ножичком на быка собрался. Впрочем, я уже по второму крику понял, что «монстр» не злобствует,и бежал спасать потерпевших скорее от разрыва сердца, чем от реальной опасности.

   * Репик, репшнур – незаменимый в туристическом хозяйстве кусок тонкой (0,5-0,8 см) веревки.

   Но ведьма – хороша-а-а. Че орёшь, говорит, дура? Ы-ы-ы.

   Ни хрена не боится человек.

   Чего не скажешь о большинстве членов моей труппы…

   Лагерь стоял на ушах. Народ вывалил из палаток и теперь стаей пуганых сусликов кучковался у костра. При виде нас, «несущих сияющий череп», одни завизжали, другие ощетинились пылающими палками. Герои! И только Серый невозмутимо напевал высоким голосом «Кабы не было зимы в городах весёлых».