Книга Чародейка по ошибке - Валентина Савенко

– Я бы сказала… – Я машинально повторила его жест, потом поняла, как странно это выглядит. Но руки надо было чем-то занять, и я принялась выставлять из коробки флаконы, – что вы в детстве слушали слишком много сказок.

Лорд Рилан усмехнулся, облокотился о стол.

– Иногда сказки – это безболезненный и простой способ рассказать кому-то о правде, Даяна…

Я замерла с флаконом в руке: за плечами Ариеса-старшего медленно, словно давая привыкнуть, появлялись два огромных крыла с темно-синими, почти черными перьями, отливающими металлом.

– Подготовить ребенка к тому, что он узнает, когда станет взрослее…

Темный шевельнул крылом, я сглотнула. Опять видение? Оно что, расползлось на всех Ариесов? Я теперь и Барта с леди Клеа так видеть буду?

– Или девушку, которая понравилась твоему воспитаннику. – Ариес-старший понимающе улыбнулся уголками губ. – Тебе не мерещится Даяна, крылья у меня есть. У меня, у Клеа, у Барта и Эва.

Флакон со стуком упал на столешницу. Хорошо невысоко, а то бы благоухала лаборатория апельсинами.

– У Эва? – повторила я.

Подтвердил слова мары! Или не подтвердил? Но и не опроверг! Почему?

– Да, и ты их прекрасно видишь, правда?

Крылья за спиной темного начали неторопливо таять, точнее, исчезать. Или их просто маскировали какие-то чары, которых я не чувствовала? Чары из другого мира?

– Видишь, – кивнул Ариес-старший. – Именно поэтому я решил с тобой поговорить.

Он вытащил из кармана портальный камень, толкнул его на середину стола.

– А это, чтобы ты не сомневалась, что я говорю правду. – Темный провел пальцами, сложенными щепотью, по воздуху, раз и второй.

Над столешницей появились две небольшие воронки портала. Без артефактов, без заклинаний! Хлоп! И они исчезли.

Скрытые чары, способность создавать порталы… О светлые боги… Да он действительно путешественник! Ну, мара! Ну, интриганка!

– Зачем вы мне рассказали? – нахмурилась я.

Тут не надо быть провидцем, и без того ясно, что путешественники в нашем мире не афишируют свое происхождение.

– Поверила. Хорошо. – Ариес-старший снова переплел пальцы. – Рассказал, потому что ты можешь помочь Эву.

Я подхватила флакон со стола, сунула в коробку. Что еще переставить? Или передвинуть… Ага, стеллаж вон передвинь. Или шкаф с утварью! Хватит суетиться! Я решительно положила ладони на колени, распрямилась и приготовилась слушать.

Ариес-старший молча смотрел. Видимо, у меня был очень взволнованный вид, словно вот-вот подскочу и сбегу куда-нибудь.

– В чем я могу помочь Эву? – переспросила я.

– Не погибнуть.

Я беззвучно открывала и закрывала рот. Мара советовала представить, что Эва не будет в моей жизни. Представила! От страха и обреченности дыхание перехватило, сердце словно в ледник сунули.

– Погибнуть? – эхом отозвалась я.

Пусть он скажет, что оговорился!

– Да, – медленно кивнул отец того, кто забрал мое сердце и привязал к себе душу безо всякой магии, – пока у Оллистера Кеймрона наша реликвия, Эв в опасности. Но он слишком тебя любит, чтобы просить о помощи.

– Любит?

– Да. Поэтому ты видишь его крылья.

Я ошалело смотрела на темного. Кольцо на палец ноги, признание в любви от отца того, кого я люблю. Светлые боги, детей мне вместо аиста принесет некромант?

– И ты его любишь, – добил меня темный, – иначе бы крылья Эва не видела.

Чудеса для Даяны продолжаются! Я себе толком еще не призналась в любви к Эву, а его батюшка уже в курсе! И опять крылья… Эв любит и поэтому я их вижу? Или я люблю и поэтому их вижу?! А сейчас я видела крылья Ариеса. Я его тоже люблю? Тьма и демоны, совсем задурили голову!

– Я с ума сойду с вашими крыльями! – Я проглотила нервный смешок. – Кто, когда и почему их видит?

– Увидеть крылья ты можешь в двух случаях. – Темный ласково улыбнулся. – Если тебе их хотят показать или если вы оба любите друг друга. И чем сильнее любовь…

– Все! – Я вскочила со стула, быстро обошла вокруг стола. – Я вообще ничего не понимаю! Крылья, путешественники, Эв! Какая-то реликвия и король чародеев! Расскажите по порядку, иначе вместо помощницы у вас будет истеричная девица в лечебнице для душевнобольных!

С разбега плюхнулась на стул.

Лорд Рилан понимающе усмехнулся и заговорил… Начал он с путешественников. Они действительно жили в одном из миров, могли управлять стихиями, летать, создавать порталы и ходить через Межмирье в другие миры. Иногда не просто ходили или проводили туда кого-то, а поселялись, с согласия и одобрения местных или без него, если верования аборигенов не позволяли объяснить появление иномирян. Правда, при этом приходилось учитывать, какие расы там живут. Порой нужно было скрывать некоторые умения.

К примеру, в нашем мире сейчас крыльев нет ни у кого, потому иномирянам пришлось их спрятать. Чары отступали лишь перед взаимной любовью. Сказки про одну любовь на всю жизнь были правдой.

– Но ведь это опасно? – скептически нахмурилась я. Любовь – это чудесно, прекрасно, романтично. Но есть ведь и другая сторона, как у ежа мягкое пузо и колючки. – А вдруг ваша половинка вас выдаст?

– Если любишь, не выдашь и не предашь, – отрицательно покачал головой темный.

– А если не любишь? Ведь эти ваши игры с крыльями – не сто процентов, так? Нет, ну вы влюбитесь, ладно. – Я вопросительно покосилась на сидящего напротив Ариеса-старшего. – А вдруг вас в ответ не полюбят? Вдруг симпатия, при которой ваша половинка тоже видит ваши крылья, так и останется симпатией? Или исчезнет?

– В таком случае сработают чары, – уверенно ответил темный. – Наши «игры с крыльями» – это дар богов. Если нет любви, то половинка сначала перестанет видеть крылья, а потом его или ее память изменится: половинке станет казаться: все то, что она видела, было просто сном.

– А дать еще один шанс на любовь своим путешественникам ваши боги не могли? – пробурчала я, поежившись.

Повезло, что я влюбилась. Я… влюбилась… Придется привыкать.

– Нет, мы любим только раз, – усмехнулся Ариес-старший.

– Жаль. Что там с вашей реликвией? Откуда она взялась?

Взялась реликвия семьи Ариес, вполне ожидаемо, из их родного мира. И была таким же даром богов, как леорийские Светлые Звезды, мои кольца или камни чародеев.

А нужна эта реликвия, чтобы не дать сработать древнему проклятию. Ребенок мужского пола, рожденный во второй день второго месяца по календарю их родины, погибал в двадцать шесть лет и два месяца.

– Сколько Эву? – тихо спросила я, отлично зная ответ.

– Двадцать пять, – ответил темный.