Книга Эльфийская песнь - Элейн Каннингем

– Должно быть, о лорде Хьюне, – предположил Пайргейрон, переглядываясь с архимагом.

– Несомненно, – сухо подтвердил Хелбен и протянул Каладорну лист бумаги. – Полюбуйся на образчик дипломатии Хьюна. Он наводнил этим весь город.

Каладорн рассматривал сатирический портрет Хелбена Арунсуна, стоящего у мольберта, а двое других Лордов наблюдали за ним. Наконец он озадаченно тряхнул головой и вернул листок.

– Чего добивается этот Хьюн?

– Это еще не совсем ясно. У себя на родине он занимает пост мастера гильдии купцов. Как предполагается, он прибыл в Глубоководье с грузом товаров для Летней Ярмарки. Однако члены его команды обладают очень разнообразными талантами. Некоторые из них были замечены в портовом районе, где они встречались с ворами и убийцами, пытаясь организовать в городе тайные гильдии.

Разговаривая, Пайргейрон не раз потирал покрасневшие глаза. Напряжение последних недель сказывалось на здоровье Первого Лорда.

– Мы почти уверены, что лорд Хьюн – член Ордена Щита, – продолжил Хелбен и протянул Каладорну большую золотую монету. – Такими знаками награждают рыцарей, оказавших особенно важные услуги ордену. Несколько таких монет было изъято у людей Хьюна, причем и у тех, кто появился в городе до его приезда. – Архимаг устало вздохнул. – Сам Хьюн недалекого ума, но вот оживление и рост числа его агентов, замеченное после прибытия купеческого корабля, позволяет предположить существование в Глубоководье другого, более хитроумного партнера.

– Никто из наших осведомителей так и не смог выяснить его личность, – добавил Пайргейрон. – Но и без того ясно, что Рыцари Щита усилили свою деятельность в Глубоководье. Тебе известно о гибели трех торговых судов?

– Да, – тихо произнес Каладорн. – Я был знаком с одним из капитанов и никогда не встречал более искусного моряка. Очень странно, что он попал в лапы пиратов.

– Все корабли отправлялись из гавани Бальдургейта. Агенты Арфистов расследуют происшествие на месте. Похоже, что начальник порта тоже является агентом Рыцарей Щита. Он передавал информацию о маршрутах и времени выхода кораблей неизвестному связному. Это уже не первая попытка Рыцарей погубить суда с товарами, – со вздохом признал Пайргейрон. – Вот только на этот раз они выбрали особенно неподходящее время.

– Что вы предпримете относительно Хьюна? – поинтересовался Каладорн.

– Хьюн, похоже, мелкая рыбешка. За ним будут следить на случай, если он выведет нас на агента в Глубоководье.

При этом известии лицо Каладорна осветилось счастливой улыбкой, и он с поклоном удалился, чтобы приступить к своим обязанностям на арене. После его ухода Пайргейрон кивком головы показал на лист бумаги в руке Хелбена:

– Умен он или нет, но его выходка произвела немало шума, друг мой. Теперь я начинаю понимать твое беспокойство по поводу изменения баллад, они ведь тоже могут быть очень эффективными. Неужели и заклятие, наложенное на бардов, – дело рук Рыцарей Щита?

– Если и нет, то они не стесняются им пользоваться, – устало ответил Хелбен. – Мне пора на встречу с человеком, который может рассказать кое-что интересное. Сейчас отправлюсь на его поиски.

Архимаг пробормотал слова заклинания, и через мгновение высокий Хелбен Арунсун исчез, а на его месте появился молодой человек среднего роста и телосложения. Приятные черты его лица скрывались под широкополой шляпой. Простая, но добротная одежда из серого льна была уместна как дома, так и на рыночной площади. В целом он был совершенно непримечательным и мог бродить по городу, не привлекая внимания. Так, замаскировавшись, Хелбен Арунсун покинул дворец Пайргейрона и направился в сторону Шутовского квартала. В этот вечер у архимага была назначена встреча с одной знакомой дамой.

* * *

В последние дни Имзелю по прозвищу Бочонок пришлось выслушать слишком много информации. И все же потомок от союза дворфа и человека, хозяин таверны «Могучий Мантикор» продолжал внимательно прислушиваться к голосам своих клиентов, пришедших на ранний ужин. Он улавливал обрывки фраз и не переставал тщательно полировать тряпкой стойку бара.

– С таким рвением ты еще до восхода луны протрешь в дереве дырку, – поддразнила его Джинали, пухлая смешливая женщина, так долго прослужившая в таверне официанткой, что могла позволить себе подобную фамильярность.

Она была не просто его служащей, несмотря на двойственное происхождение и бочкообразную фигуру своего хозяина, а потому старалась отвлечь его внимание от чего бы то ни было. Джинали уперлась в сияющую деревянную стойку локтями и пышной грудью, открыв взгляду Имзеля ложбинку, которая могла бы разбудить и мертвого. Трактирщик равнодушно скользнул по ней взглядом и вернулся к прерванному занятию.

Отвергнутая официантка вырвала тряпку и ловким движением повесила на клыки львиной головы, украшавшей стену над баром. Этот трофей благодаря стараниям таксидермиста и богатому воображению хозяина дал таверне впечатляющее название. На минуту Джинали задумалась, не сказать ли хозяину, что его заведение больше известно под названием «Шелудивый Мантикор», но сдержалась. Вздохнув, она решила, что это известие вряд ли огорчит Имзеля, пока его дело процветает.

А оно действительно процветало. «Могучий Мантикор» был расположен в самом сердце Дворцового квартала, на пересечении Серебряной и Посольской улиц. Те, кто проводил свои дни в трудах на ниве коммерции и дипломатии, частенько заходили в таверну обменяться новостями или заключить сделку за обедом из густой, ароматной устричной похлебки, острого сыра, свежего черного хлеба и забористого эля. Что не менее важно, задняя стена таверны выходила в Шутовской квартал, а там всегда происходило что-то интересное, Те, кто занимался нелегальным бизнесом, тоже посещали заведение, хотя и через черный ход. В результате получалась восхитительная смесь из достоверных сведений и слухов, ценившаяся Имзелем не меньше, чем чистая прибыль. Владелец таверны отыскивал и коллекционировал слухи еще старательнее, чем его предки-дворфы рылись в шахтах в поисках мифрила.

В этот день подслушанные разговоры сильно обеспокоили Имзеля. Он снял тряпку с чучела и возобновил полировку стойки, не переставая прислушиваться. Раздавались вроде обычные жалобы по поводу неудач в морских перевозках и воровства, но их было слишком много. Целые караваны судов и содержимое огромных складов бесследно исчезали под самым носом у городского правительства. Еще большую тревогу вызывали передаваемые шепотом слухи об исчезновении Лордов Глубоководья. Народная молва называла и вероятного виновника – известного в городе архимага.

Тот факт, что Хелбен Арунсун был одним из Лордов, ни у кого не вызывал сомнений. Находились такие, кто считал, что архимаг и без своего поста обладает слишком большой властью в городе, но основная часть жителей ничего не имела против правления колдуна. В конце концов, башня Ахгариона – памятник могущественному волшебнику, первым установившему правление Лордов Глубоководья несколько веков назад, – и сейчас стояла неподалеку. Во времена его длительного царствования город процветал, и такое положение сохранилось, когда его сменил Черный Посох, да продлят боги его дни. Жители Глубоководья не собирались смазывать колеса, пока они не заскрипят. Но вот на город обрушились несчастья, и люди решили, будто Хелбен Арунсун тратит слишком много времени на устранение соперников и мало занимается городскими делами.