Книга Тестировщик миров - Владимир Перемолотов

Но что это дает? Мы среди врагов, и там не видно никакого замешательства. Нас ждали. Не удивлюсь, если вся та куча фигур, что рухнула с президентского насеста, оказались чучелами с соломенными мозгами. Да что ж это такое? Я в очередной раз сомкнул ладони и…

Получилось! Не важно в кого, но главное, подальше от раскатывающих где ни попадя танков. И снова взгляд со стороны. Кто я тут теперь? А-а-а! Старый знакомый, майор Тартелло.

* * *

…В иллюминатор я видел приближающуюся землю и кучку людей на ней. Танк со сбитой башней стоял рядом и чадил черным дымом.

Вертолет жался к земле, вот он коснулся травы, вот откинулась задняя аппарель…

– Пошли!

Гвардейцы выпрыгивали и сразу разворачивались в цепь.

– Живьем брать! Живьем!

Так называемые борцы за свободу сходились в круг, по-звериному затравленно озираясь. Я пригляделся и ухмыльнулся. Враги оказались почти безоружны. Да и окажись каким-то чудом у них оружие, что с того?

Для них наступил такой момент, когда разум осознавал, что, сколько бы патронов ни лежало в подсумках, врагов все равно гораздо больше. Стрелять имело смысл, если бы впереди имелась надежда на спасение, а тут… Триста, а может быть, и все четыреста человек молча окружали маленькую кучку негодяев, а за их спинами рокотали моторы подходящих бронемашин. Тут впору задуматься не куда стрелять, а не застрелиться ли?

– Всем лечь на землю! Всем лечь на землю!

Террористы не слушались, а только сходились теснее, словно близость товарищей давала надежду на избавление.

И тут над нашими головами зашипело, словно там появилась огромная змея. Я поднял взгляд. В пустом небе, где не видно было ни облаков, ни туч, ни самолетов авиаразведки, что-то все-таки было. Это продолжалось пару секунд, не более. Когда мой взгляд опустился на террористов, то я увидел, как их начинает окружать нечто голубое и блестящее. Фигуры врагов стали расплывчатыми, словно мы смотрели на них через толщу воды или полупрозрачного льда. Я не знал, что это, но ответ на любую неожиданность сейчас мог быть только один.

– Огонь!

В ответ на это «нечто» закружило людей. В нем, словно в жидком густом стекле, огненными росчерками застревали пули, а оно вращалось, вращалось, с каждой секундой набирая скорость и силу. Не прошло и двух десятков секунд, как размытые силуэты террористов вдруг подняло в воздух и неторопливо повлекло вверх и в сторону. Солдаты охраны продолжали стрелять, но ничего это не изменило.

Наши враги, словно группа Элли и Тотошек, уплывали в небеса. Как будто не перестрелка тут случилась, а какая-то добрая детская сказочка. Они поднимались все выше и выше, пока совсем не исчезли.

– Привет Страшиле Мудрому и Дровосеку… – ошеломленно пробормотал я. – Неужели и это оригинальная находка программистов, а не баг?

Мир вокруг стал голубым и вдруг ослепительно вспыхнул желтым. По нему, словно вилы по воде, побежала частая рябь, и все успокоилось.

Снова пришла пора перемещаться в другой режим. Может быть, там что-то прояснится? Или задумка программистов, или глюк в игре. Надо разобраться…

Хлоп-хлоп-хлоп…

* * *

Пока темно…

Это что такое? Я слышу дыхание нескольких человек. Я не вижу никого, но почему-то уверен, что это моя группа. Несколько осторожных шагов вперед. Ага… Это мы все за углом стоим, и нас не видно, а тут все-таки своя жизнь идет.

Стена блестит позолотой – то ярче, то тусклее. Так бывает, если свет от костра… Значит, где-то недалеко горит живой огонь. Еще пара шагов. Люди! Но явно не десантники.

Один стар, лыс и низкоросл, а второй – гораздо моложе и волосатей, только выражение лиц у них общее – оба наслаждались беседой. Перед ними лежало что-то вроде игровой доски, на которой стояли фигурки и лежали кубики.

Я знаком попросил у своего воинства тишины и прислушался.

– Послушай, мой молодой друг! Все в мире происходит в соответствии с замыслом Творца, – бормотал лысый. – Все тут сделано для чего-то.

Волосатый молчал, но на лице его имелось выражение сомнения. А может быть, он просто раздумывал над очередным ходом.

– Для чего? – продолжил старец. – Получить представление о замысле Творца можно по тем намекам, которые мы своим слабым разумом в состоянии понять.

Одна из фигурок на доске сдвинулась с места, и волосатый вопросительно поднял бровь.

– Например, делая какую-то вещь, мы придаем ей такие качества, чтобы она могла выполнить свое предназначение. Допустим, сделал наш Баханга жертвенный стол…

– Баханга делает хреновые столы. Он, по совести говоря, их вообще не умеет делать. Из него столяр как из меня…

Волосатый передвинул фигурку на доске.

– А ты абстрагируйся. Представь, что у него все-таки получилось. Так вот стол обладает устойчивостью, плоской столешницей, имеет определенный размер. Если б этот предмет имел сознание, то он мог бы догадаться, что предназначение его как-то должно оправдывать его форму, его размеры, его свойства, – и догадаться, что он предназначен для того, чтобы где-то стоять, и верхняя его часть предназначена для того, чтобы что-то на ней делали. Например, приносили жертвы…

Он махнул рукой назад, показывая на жертвенный стол, на котором лежала связанная женщина.

– А табурет? – спросил волосатый. – Послушав рассуждения стола, табурет наверняка сообразил бы, что и он не новая сущность, а просто маленький стол. Недоразвитый стол. Или предположил бы наличие лилипутов в этом мире.

– Оставь табурет в покое. Подумай вот над чем: если мы творения, то все наши врожденные качества должны подсказать нам, для чего мы созданы. Что у нас есть? Способность передвигаться и думать, пять чувств…

Но второго захватили мысли о столе.

– Стол тоже имеет ноги. Кстати, чем предмет может думать, по-твоему, старший?

– Столешницей, разумеется. Она над ногами.

– Так вот, возможно, ему придет в столешницу, что он создан для бега.

Лысый, улыбнувшись, покачал головой:

– В столешницу другая мысль и прийти бы не могла. Если б стол подумал головой, то сообразил бы, что для бега его ноги должны были бы непременно сгибаться в коленях. И еще должны быть мышцы… Стол – законченное творение. Ты подумай о том, что, если мы делаем то, для чего предназначены Творцом, мы получаем подтверждение этому.

– Как? – задумчиво спросил волосатый, разглядывая привязанную к столу жертву. – Лилии в ее венке подвяли. Непорядок. Садовника нужно будет наказать. Страх божий, видимо, позабыл…

– Через удовольствие… Через охватывающую нас радость…

Волосатый, пораженный этой мыслью, поднял глаза от цветов и засмеялся:

– Тебя послушать, так мы созданы для того, чтобы пить вино, есть, чесаться и бегать за женщинами.