Книга Прелестная узница - Ханна Хауэлл

Только она собралась потребовать объяснений, как увидела, что Харриган оступился. Элла вскрикнула, увидев, как его нога соскользнула с тропинки и он потерял равновесие. Какое-то мгновение он отчаянно пытался устоять, но тропа была слишком узкой, что лишало его возможности отпрянуть от обрыва. Харриган попытался сохранить равновесие, но камни сыпались у него из-под ног. Элла дернулась было схватить его за руку, но было уже слишком поздно. Она отчаянно закричала, когда Махони полетел вниз.

Не в силах двигаться, девушка обессиленно опустилась на тропу. Ее всю трясло. Она не могла; решиться посмотреть вниз, страшась увидеть на дне ущелья искалеченное тело Харригана. Потом, несколько раз глубоко вздохнув, она взяла себя в руки и со страхом глянула вниз. Сердце у нее екнуло. Не было никакой бесформенной кучи окровавленных переломанных костей. Харриган полусидел, полулежал, едва помещаясь на скалистом выступе несколькими футами ниже.

Лишь мгновение Элла раздумывала, не бросить ли его там. Харриган был жив и вроде бы не очень пострадал, может быть, получил несколько ссадин. Она наконец обретет свободу. К несчастью, Элла не могла так поступить. У него не было никаких припасов. Она, конечно, может сбросить еду ему вниз, но беда в том, что по этой заброшенной тропе никто не ходит, а значит, на помощь ему рассчитывать не придется. Если она сейчас уйдет, то он так и погибнет на этом уступе.

— Похоже, кости целы, — окликнул ее Харриган, обеспокоенный тем, что Элла молча смотрит на него.

— Ты сделал не самый лучший выбор, — отозвалась она.

— О, да ты можешь говорить! А я уж испугался, что у тебя отнялся язык.

— Нет, я не онемела, а просто раздумывала, не оставить ли тебя здесь, развернуть лошадей и не спеша вернуться в город.

«Долго же она размышляла об этом», — с невольной дрожью подумал Харриган, И едва сдержал шумный вздох облегчения, когда понял, что девушка передумала. Теперь Харриган лихорадочно подыскивал слова, которые убедили бы ее помочь ему. Он знал, что, если она его бросит, он будет мучительно долго умирать от голода и жажды.

— Я очень рад, что ты прислушалась к своему сердцу.

— Можно было бросить тебя тут, если бы этой тропой хоть изредка, но пользовались. Однако похоже, что последний раз здесь проходили в незапамятные времена. И дураку ясно, что разумный человек сюда не полезет.

— Хороню, я признаю, что сделал чертовски неудачный выбор. А теперь давай решим, как мне отсюда выбраться, пока этот чертов уступ подо мной не обломился.

Элла довольно улыбнулась. Наконец она услышала от Харригана признание в собственной слабости. Следопыт из него действительно оказался никудышный. Она осторожно подошла к его лошади, чтобы взять моток веревки, но нахмурилась и остановилась. Харриган был слишком тяжел, и она не сумеет его вытащить.

— Как ты думаешь, твоя лошадь сможет тебя вытащить и не полетит в пропасть? — крикнула она.

— Конечно, а я ей немного помогу. Главное — понадежнее привяжи веревку к седлу.

От того, как он подчеркнул слово «понадежнее», у Эллы холодок пробежал по спине. Она не имела ни малейшего представления, как вяжутся узлы, какие узлы самые крепкие, а какие легко развязываются. Харриган был крупным мужчиной, и веревка натянется очень сильно. Пытаясь вспомнить то немногое, чему она успела научиться на ранчо у Луизы, девушка привязала веревку к седлу, подошла к краю пропасти и снова посмотрела вниз, на Харригана:

— Что мне нужно сделать, чтобы она тебя вытащила?

— Просто медленно веди ее вперед.

Элла кивнула и вернулась к лошади. Взяв ее под уздцы, она осторожно, дюйм за дюймом, начала тянуть животное за собой. В тишине было отчетливо слышно, как сапоги Харригана царапаются о скалу. Он карабкался вверх, и Элле ужасно хотелось посмотреть, как он там, но она боялась оставить лошадь. Одно неверное движение, и Харриган навсегда останется на дне пропасти. Наконец его голова появилась над краем обрыва, и Элла перевела дух.

Оказавшись на тропе, Харриган обессиленно прислонился к скале и закрыл глаза. Он никогда не думал, что способен так испугаться. Это был самый настоящий дикий, животный страх. Его спасло чудо, и он горячо возблагодарил за это Господа. Услышав шуршание юбок, он открыл глаза и увидел, что Элла присаживается рядом с ним.

— Ну что ж, это происшествие отняло у меня лет десять жизни. — С этими словами он взял девушку за руку и с чувством пожал.

— Ты обязан мне жизнью, — спокойно сказала Элла и слегка улыбнулась, увидев недовольное выражение его лица.

— Могу поспорить, что угадаю, какую награду ты за это потребуешь.

— Дай мне свободу. Скажи Гарольду, что у тебя ничего не вышло. Черт возьми, скажи ему наконец, что я умерла! Мне станет намного легче жить.

— Ты в этом уверена? — Харриган не спеша поднялся, радуясь тому, что близится конец дороги. Честно говоря, при мысли о том, что им снова придется пробираться по узкому карнизу над бездной, у него начинало сосать под ложечкой.

— Да. Тогда он перестанет меня преследовать.

— Но ему достанутся все твои деньги.

— Это правда. Но знаешь, я предпочитаю жить в бедности, чем разбогатеть на короткое время, а потом быстренько отдать Богу душу.

— Как бы мне ни хотелось сполна отплатить тебе за доброту, выполнить твою просьбу я не могу, — ответил Харриган, взял лошадь за повод и двинулся вперед.

Элла торопливо схватила под уздцы спою кобылу. Этот ирландец совершенно невозможен, решила она, и двинулась следом за Харриганом. Любой человек на его месте не задумываясь выполнил бы ее просьбу. Харриган же упрямо продолжал выполнять свои обязательства перед Гарольдом, не считаясь с ее желаниями.

— Ума не приложу, как тебе удастся уснуть сегодня ночью, — проворчала Элла, когда узкая каменная лента дороги наконец осталась позади и они сели верхом на лошадей.

Харриган тоже не мог себе этого представить. Однако к концу дня он понял, что даже чувство вины перед Эллой и ломота но всем теле не помешают ему уснуть.

С каждым разом ему все труднее было убеждать себя а том, что он поступает правильно. После всех рассказов Эллы о кровожадных замыслах ее дяди совесть его не была спокойна. Но даже если он ей поверит, это мало что изменит. Она спасла ему жизнь и попросила всего лишь избавить от встречи с Гарольдом, которого ненавидела и боялась. Это было такой малостью по сравнению со спасенной жизнью, а он хладнокровно отказал ей. Харриган никогда не был так противен самому себе, как сейчас.

К его великому облегчению, Элла больше ничего не стала говорить. Снова вступать в спор ему не хотелось, так и остатки уверенности потерять недолго. Его переполняло такое отвращение к себе, что он сорвался бы после первых же слов. Харриган вдруг понял, что отчаянно надеется на то, что взбешенная Элла будет упорно молчать до самой Филадельфии.

День только начал клониться к вечеру, а Харриган уже приглядел место для ночевки. Недавнее происшествие на перевале отняло у них остатки сил. У Эллы был такой вид, будто она сейчас заснет прямо в седле.