Книга Игроки - Бронислава Вонсович

– А я? – трагично сказал Гастон. – Я вас столько ждал, а вы сразу меня покидаете? Я так и умереть могу.

– Мы скоро вернемся, и будем все вместе пить чай, – обрадовала я неудачливого поклонника. – Марте я сейчас скажу накрывать. А пока нам нужно уединиться с инорой Маруа. У нас дела такие, знаешь… женские. Не для посторонних.

– Да, да, – важно кивнула «компаньонка», – женские дела не терпят мужского вмешательства.

Выглядела «она» необычайно довольной, но я жестоко обманула его надежды сразу, как мы оказались наедине, заявив:

– Бернар, вы должны сварить противоядие к любовному зелью.

– Я? – переспросил он. – Шанталь, с чего вы взяли, что я это умею? Я таким никогда не занимался. Потом, его же вы приворожили…

– Я его не привораживала! – возмутилась я. – Он сам. И потом, Бернар, должны же были вас в этой Академии научить хоть чему-то необходимому? А не только мороки ставить и на сознание крыс влиять.

– Думаете, мне так необходимы отвораживающие зелья? – ехидно спросил он. – Они нужны только тем, кто привораживает по ошибке не тех, кого нужно.

Я глубоко вздохнула и попыталась успокоиться, а то нервы у меня на пределе, могу не выдержать, устроить скандал, а этого сейчас никак нельзя допускать.

– Бернар, – почти ласково сказала я, – Гастон нам очень мешает. Обоим мешает, между прочим, не только мне. Он ставит под угрозу наш план в целом. Заметьте, при провале я теряю намного меньше вас. – Тут я несколько слукавила, поскольку была уверена, что при провале моя жизнь точно так же окажется под угрозой. – От вас требуется всего-навсего воспользоваться прекрасным оборудованием, присланным моим щедрым женихом.

– Не такое уж оно прекрасное. – Гримаса Бернара в этот раз полностью соответствовала его лицу. – У нас в Академии было намного лучше.

– Пользуйтесь тем, что есть, – отрезала я. – В Академию вас никто не пустит, даже если вы скажете, что хотите всего лишь приготовить отвораживающее зелье.

– Сделать зелье, отменяющее прием предыдущего, не так просто, – важно сказал Бернар. – Нужно учитывать много факторов. Для каждого выводить свою, уникальную формулу. А это, Шанталь, требует времени, за которое ваше простенькое зелье выйдет само.

Да, иной раз образование только вредит…

– Хотите сказать, что не знаете ни одного рецепта универсального антидота? – ехидно спросила я. – К чему нам выводить какую-то там формулу, если можно воспользоваться тем, что уже сделали за вас?

– Почему не знаю? Знаю, – Бернар немного смутился. – Только универсальные редко используют, лучше против конкретного зелья. А то последствия, знаете ли, могут быть непредсказуемыми.

– Не думаю, что станет хуже, чем сейчас, – заметила я. – В любом случае, если компоненты зелья выведутся, можно будет пригласить целителя и отправить Гастона домой. И поставить на него сигнализацию. А то лезет, куда не просят.

– Сигнализацию я могу.

Бернар заметно оживился. То ли желал показать свои знания во всей красе, то ли пытался меня отвлечь от щекотливого вопроса с антидотом. Но я от маркиза отстану, только когда он сварит нужное. Или выяснится, что это он делать тоже не умеет.

– Замечательно, – воодушевленно сказала я. – Вот как напоим Гастона антидотом и выставим из дома, так сразу и поставите. Приступим?

Тяжелый вздох Бернара меня поначалу испугал, поскольку я решила, что после него последует признание в неумении сварить любое зелье, поскольку до сих пор он был лишь пассивным наблюдателем. Но нет, маркиз прошел к набору «Юный алхимик», который я утром старательно расставила у себя в комнате, и начал придирчиво изучать все, что там было.

– Не хватает нескольких ингредиентов, – наконец сказал он.

– А заменить чем-нибудь? Или обойтись? – предложила я. – Нам всего-навсего нужно вывести любовное зелье, а не ликвидировать последствия серьезного отравления. Что-нибудь попроще, без восстанавливания утраченных функций.

Бернар задумался. Я умоляюще на него посмотрела и, чтобы подтолкнуть хоть немного в нужном направлении, добавила:

– Иначе я в своей комнате буду сидеть, пока из него дурь не выйдет. Придется вам в одиночку с ним разбираться. С ним и с папой, который положил глаз на инору Маруа.

Бернар вздрогнул и с укором на меня посмотрел. Наверное, папа уже успел ему признаться в чувствах, но настоящий мужчина не станет распространяться о чужих слабостях, поэтому маркиз только вздохнул и сказал:

– У него и собственной дури достаточно, а она, увы, не выйдет, сколько бы в него антидота ни вливали. Ладно, попробую что-то скомбинировать.

Вот теперь точно было понятно, что маркиз получил нужное образование: руки его двигались с такой скоростью, что мне не всегда было понятно, что же он делает. Он смешивал, нагревал, остужал, что-то добавлял по капле или подсыпал по крупинке. Что он там бормотал себе под нос: заклинания или ругательства, мне было не слышно. Но в целом выглядел Бернар как настоящий дипломированный маг и был очень красив в этой занятости делом. Очень нужным делом, для нашего общего блага. Наконец, он убавил огонек в спиртовке до самого маленького и сказал:

– Теперь выпарится, и все, можно использовать.

– Чему там выпариваться? – восхитилась я. – Там едва наберется чайная ложка. Давайте в пустой флакон перельем и так и добавим. Все равно выпаривается жидкость, а Гастон нас уже заждался.

– Положено, – неуверенно ответил Бернар, – по технологии.

– Какая технология? У вас фактически авторская разработка, – льстиво сказала я. – Бернар, вы такой умный. Сделать на таком несерьезном оборудовании нужное зелье, это не каждый сможет.

– Да там ничего особенного, – скромно сказал маркиз, но в улыбке расплылся и несколько приосанился. – Думаю, любой дипломированный маг с этим бы справился.

– С недостающими ингредиентами?

– Пока непонятно, как их отсутствие повлияет. Зелье-то точно должно выйти…

К тому времени, как в дверь постучала Марта с напоминанием о чае в гостиной, спиртовку погасили, а частично выпаренный антидот перелили во флакончик, Бернар был полностью убежден в собственной гениальности. Практически от нее раздувался. Смотреть на это было забавно. Уверена, в следующий раз, когда потребуется что-то сварить, он не будет столь долго отнекиваться, а приступит сразу.

– Шанталь, вы так долго! Я уже думал, что умру здесь один, несчастный, никому не нужный, – встретил нас упреками Гастон. – Что вы так долго делали, если даже не переоделись?

Надо же, какой наблюдательный. Ладно, в меня он влюблен, но ведь инору Маруа демонстративно не замечает. Хотя Бернар мог бы, конечно, сменить один морок на другой – времени это не требует, в отличие от настоящей смены одежды.

– Гастон, неужели ты подумал, что о тебе забыли? – заворковала я. – Какой ужас! Нет, конечно, мы думали постоянно только о тебе.