Книга Мафия ФИФА. Футбол вне закона - Томас Кистнер

Эти события показывают, какие именно этические проблемы есть у ФИФА. А также то, что Блаттер не наблюдает безучастно, какие фигуры представляют в ФИФА региональные конфедерации. При необходимости он сам дергает за нитки. В случае с УЕФА в 2007 году ему удалось избавиться от заклятого врага Юханссона. В течение долгих месяцев помощник Блаттера Мишель Платини тайно навязывал свою кандидатуру монархам Восточной Европы. На выборах он обходит шведа, который до последнего отказывается воспринимать вызов, с 27 голосами против 23. Это стало последним поражением Юханссона, унизительным завершением карьеры функционера. С тех пор в УЕФА господствует новая Европа: Дикий Восток. Главенствующая роль достается таким людям, как Мариос Лефкартис, кипрский нефтяной магнат с хорошими деловыми связями, или Григорий Суркис, строительный магнат из Украины, которому однажды сошла с рук даже махинация его киевского «Динамо», связанная с подкупом арбитров.

А что же комитет по этике? Он годами чахнет в бездействии. Лорд Коэ, такой же «независимый» эксперт, каким позднее станет криминалист Марк Пит, согласился, что не следует ворошить прошлого ФИФА. И действовать он может лишь по желанию ФИФА. Комитет теряет лицо уже после первого большого скандала. В ноябре 2010 года он налагает не самое строгое взыскание на шестерых изобличенных журналистами высших функционеров, среди которых были и члены президиума, Амос Адаму из Нигерии и Рейналд Темари с Таити. Коэ, вынужденный заниматься приготовлениями к Олимпиаде 2012 года в Лондоне, уже уступил свой пост бывшему швейцарскому футболисту и адвокату по имени Клаудио Сульшер. Спустя две недели после временной дисквалификации шестерых функционеров BBC публикует список выплат по делу ISL. В нем представлены четверо высокопоставленных представителей ФИФА: Авеланж, Тейшейра, Леос и Хаяту. МОК начинает расследование. Комитет по этике ФИФА хранит молчание. Блаттер держит его на поводке.

Но потом один из его членов уходит, хлопнув дверью. В начале 2011 года профессор Гюнтер Хирш, прежде президент федерального суда, называет само устройство комитета неудачным. Он подвергает критике благонадежность руководства. Утверждает, что ответственные лица в ФИФА не заинтересованы активно участвовать в расследовании, отслеживать и предотвращать нарушения этических норм. По словам федерального судьи, комитет, составленный из бывших футболистов, телекомментаторов и функционеров из Гуама, Папуа – Новой Гвинеи, Колумбии и Сенегала, хранит молчание. Кроме того, Хирш критикует мягкие санкции в отношении Адаму и Темари, которые не соответствуют тяжести проступка. В своем заявлении главе комитета и земляку Блаттера Сульшеру Хирш указывает на статью 3 этического регламента, в соответствии с которой официальным лицам ФИФА предписано являть собой образец для подражания и «запрещено использовать свои полномочия в личных целях и ради собственной выгоды» {65}.

В ФИФА пояснили, что Хирш принимал участие лишь в первом заседании комитета в октябре 2006 года, но с тех пор игнорировал все совещания, несмотря на приглашения. Хирш больше не высказывался. В том числе и о том, что ФИФА свое странное отношение к внутренней коррупции прикрывает репутацией людей, которых связывает регламентом и обрекает на бездеятельность.

На пике власти

Весна 2007 года. На пике власти Блаттер на протяжении четырех дней занимается самолюбованием стоимостью в 14 миллионов франков. Он презентует новый храм ФИФА. Штаб-квартира в Цюрихе обходится в 155 миллионов евро. Теперь, во время торжественного открытия 29 мая 2007 года, Блаттер превосходит самого себя в метафорах, испрашивая господнего благословения стеклянной громадине. К сожалению, небесам нет до этого дела. Дождь льет как из ведра, и более тысячи гостей вынуждены шлепать по спортивному парку ФИФА, спрятавшись под зонтами и капюшонами. Значит, божественная длань по-прежнему простерта над президентом ФИФА, который заступает на свой третий срок, на этот раз даже не встретив конкуренции. Самолюбие Блаттера заполняет швейцарские газетенки. Он дает понять, что его конгломерат находится уже не на одном уровне с церковью или ООН. Теперь он выше их. И сотни Беккенбауэеров и Платини аплодируют ему, что даже ладони горят.

Новый домициль ФИФА иллюстрирует возвышение Блаттера. Он венчает Цюрихберг, 140 метров в высоту, 50 в ширину и обнесен оградой. Шесть этажей в нарушение строительных норм вгрызлись в горную породу, и лишь два высятся над землей – ФИФА работает преимущественно под землей. Одним словом, символичное сооружение, с уступчивым Цюрихом у подножия. Пол украшен ляпис-лазурью, в конференц-зале над головами приближенных Блаттера сверкает люстра стоимостью в 200000 евро. Снаружи тянется улица ФИФА, названная в честь федерации – некоммерческой, но не настолько, чтобы отказываться от сооружений, подобных этому. Разумеется, этот дворец принадлежит не футбольным цезарям, а «вам, национальным федерациям всего мира», – обращается Блаттер к присутствующим и приглашает в отделанный ониксом зал: «Этот дом таит в себе массу энергии и сил, он громаден и очень укромен». Однако самой укромной зоной является просторный кабинет Блаттера. Открывается он лишь по отпечатку президентского пальца.

На 57-м конгрессе ФИФА в Цюрихе Великий руководитель не знает удержу. То и дело по залу разносятся слова «семья, любовь, вера, воспитание», в то время как сам босс, конечно же, борется «против дьявола и демонов», против которых «мы утверждаем собственные законы, и не ждем, пока чужие суды укажут, что нам делать». Чужие суды – это не ручные суды Цюриха или созданные в мире большого спорта и управляемые приближенными к спорту юристами. Чужие суды – это самое ужасное, с чем сталкивался Блаттер на своем высоком посту. Чужие – это не только государственные следователи и судьи. Это весь мир, который выходит за пределы тех 250 миллионов активных футболистов. И которых он, Блаттер, «включая семьи», с ходу насчитывает на миллиард.

Далее следует коронация, целое представление. Сперва Зепп должен выйти за дверь. Он уходит, точно ребенок в ожидании рождественских подарков. Затем к микрофону подходит Хулио Грондона и объявляет то, что известно каждому: сегодня кандидат только один. Он стоит за дверью. ФИФА ждет эту звезду. Громкие аплодисменты, фанфары, семья поднимается, протягивая руки, в зал входит маленький цезарь, целует внучку, торжественно поднимается на сцену, обходит своих любимцев и – «merci, thank you, gracias» – каждому жмет руку. На сцену выходит мальчишка и передает ему глобус, представление достигает своей кульминации в духе Чаплина. Но Блаттер, к сожалению (а может, и к счастью), не принимается подфутболивать шар ни подъемом, ни головой, ни бедрами, ни ягодицами[10]. Он передает его дальше и спешит к микрофону. «Дорогие братья, сестры, с величайшей радостью, переполняющим чувством», и так далее, «я принимаю эти полномочия!». Вновь спешный обход семейства, затем «подкат» против «гнусной» прессы. Мол, к сожалению, он не может угодить всем. Снова аплодисменты. Но непродолжительные овации. Даже подозрительно. Может, кое-кто уже чует неладное?