Книга Повседневная жизнь французов во времена религиозных войн - Жан Мари Констан

Наиболее резкая критика исходила из прихода Фонтене-сюр-Эр; тамошних прихожан возмущала роскошная жизнь местных каноников, сеньоров и кюре. Жители нарисовали критический портрет каноников Нотр-Дам де Шартр: «Так, множество имущества, которым владеют вышеуказанные деканы и капитул, употребляется не на дела богоугодные или дела милосердия, а на разврат и разгул; каноники пищу едят прямо вместе с лошадьми, собаками и птицами, и каждый день едят так плотно, что вряд ли даже сам наш господин король, наши принцы и вельможи держат такой обильный стол».

В деревне Арпантиньи, где большинство жителей во главе с сеньором были протестанты, также выражали возмущение поведением приходских священников, небрежно одетых, посещавших «таверны и прочие запрещенные и непристойные места». Эти священники часто слонялись «между городом и деревней, лишь бы не исполнять своих обязанностей, занимались разными вещами и даже вели дела торговые», в то время, как положено им было «отвечать за души и не избегать забот о спасении своей паствы, а, напротив, наставлять ее в том, какую потребно вести жизнь, дабы получить спасение».

Решение, по разумению глав семейств деревни Шодон, состояло в том, чтобы запретить священникам накапливать имущество. Это мнение разделяли 18% жителей приходов. Четвертая часть всех наказов требует, чтобы приходские священники знали основы всех наук, а также пребывали в расположении духа, позволяющем исполнять свои обязанности. Жители Шартренвилье предложили проводить экзамены, дабы будущие церковники ответили на ряд вопросов, и к исполнению должности допускать только тех, чьи ответы будут «удовлетворительными». Идеальный портрет приходского священника набросали жители деревни Вов: «Пусть тот будет избран приходским священником, кто способен вести службу и имеет добрый нрав, кто человек ученый и хорошего роду, кто ведет простой образ жизни и не одевается в непотребные одежды, какие носят теперь».

Подчеркнем слово «избран», употребленное жителями деревни Вов. В самом деле, в 28% наказов выражено пожелание прихожан самим избирать своих священников. Прихожане хотели вернуться к традиции церковных выборов. Однако известно, что приходских священников стали избирать только после конкордата 1516 года, подписанного Франциском I и римским папой. Поэтому прихожане не столько восстанавливали ситуацию, сколько выступали в роли новаторов, тем более что желание выборности приходских священников было совершенно недвусмысленным. В Илье выборы духовных лиц считали «делом святым и похвальным», в Лешен-Доре говорили о «призванном народе» и утверждали, что ни на одну церковную должность не следует назначать без «вышеуказанных выборов». В Сен-Престе были уверены, что выборы станут верным средством возвращения приходских священников в свои приходы, ибо если священник станет слишком часто покидать свой приход, его смогут сместить, избрав на его место человека, который будет постоянно проживать в приходе. Пять босских деревень, составивших общий список наказов, высказали аналогичное предложение и добавили, что, «когда место станет вакантным по причине смерти вышеозначенного священника, можно будет выбрать следующего священника, человека достойного, знающего, и выбирать его будут люди благородные, служители правосудия, служители церкви и представители третьего сословия».

В Шодоне были менее категоричны и соглашались на компромисс. Тамошние жители понимали, что подобное новшество произведет настоящую революцию в лоне католической церкви. И они предлагали, чтобы при отсутствии приходского священника «его должность занял бы человек грамотный, добропорядочный и добронравный, коего бы представили раздатчики бенефиций, дабы прихожане могли его одобрить».

Итак, мы убеждаемся, что установленная кальвинистами выборность пасторов, избираемых старейшинами консистории, отвечала глубинным чаяниям народа, по крайней мере сельских жителей бассейна Сены. Прихожане верили, что если им дадут право выбирать священника для своего прихода, они, наконец, получат священнослужителя, который укажет им истинную дорогу к спасению. Сами того не сознавая, подобными рассуждениями они расшатывали иерархическую систему, на которой покоился фундамент католической церкви. Известно, что введение выборной системы в период революции 1789 года повлекло за собой острый кризис в среде церковников, разбившихся на два лагеря — священников, присягнувших конституции, и тех, кто не принял революционной присяги. В департаменте Эр-и-Луара большинство отдало свои голоса за присягнувших. Почти весь бальяж Шартр входил в этот департамент, поэтому можно считать, что в этом регионе обе эпохи связаны прочной нитью традиции.

Крайне мало наказов связано с десятиной, просьбы облегчить бремя десятины содержались всего в 14% наказов. Но так как в Босе десятина была пропорциональна не собранному урожаю, а обрабатываемым землям, бремя ее в этом краю было более легким. Таким образом, отсутствие данных жалоб обусловлено особой ситуацией в этом краю. Остались вне критики и монахи. Только в двух наказах, один из которых составлен протестантами, а второй написан викарием, высказывалось требование запретить монахам бродить по краю и повелеть им жить исключительно у себя в монастырях. Большое внимание было уделено соблюдению общественной морали, и в частности, высказывалось пожелание наказывать штрафом богохульников: такое требование содержалось в 26% наказов.

Только 20% селений затронули проблему помощи бедным. В деревне Треон было высказано пожелание распределять излишки из доходов духовенства среди «божьих бедняков». В Илье и кальвинисты, и католики пошли еще дальше и предложили провести национализацию имущества духовенства, чтобы изыскать средства на борьбу с бедностью. Жители четырех деревень, расположенных в районе Перш-Гуэ, а именно Лезис, Лекорве, Лешен-Доре и Пюи-де-Вильбон, сообщали, что бедняков и страждущих не принимали в приюты, больницы и странноприимные дома, а за последние двадцать, а то и все тридцать лет на нужды бедных не было выделено «даже куска хлеба». Они предлагали сделать выборной должность раздатчика милостыни, дабы по прошествии определенного времени тот мог отчитаться перед теми, кто его выбрал.

В бальяже Шартр, похоже, верили в действенность выборного принципа для приходских священников и администраторов приютов. Такие умонастроения еще раз подтверждают, что среди сельских жителей сформировалась элита, способная продуцировать новые политические идеи.

Не все наказы уделяли пристальное внимание вопросам, связанным с церковной жизнью. В 18% наказов церковь не упоминается вовсе, не затронуты эти вопросы и в наказах деревни Бевиль-ле-Конт, за проведением выборов в которой мы имели возможность наблюдать. В наказе этой деревни говорится, что церковные вопросы надо «передать в ведение короля». Жители 20% приходов были озабочены исключительно материальными проблемами, связанными с церковной жизнью.

Таким образом, в 30% наказов вопросы, связанные с церковью, практически не затронуты. В других наказах, содержащих требования религиозного характера, в 22% случаев речь идет о непримиримых католиках, выступавших за полное уничтожение протестантов, в 32% наказов вопрос о протестантах не затрагивался, и только 2% наказов были составлены людьми, откровенно выражавшими свою приверженность новой, реформатской вере.