Книга Неизвестная война - Илья Мощанский

К середине дня сводный отряд 120-й гвардейской стрелковой дивизии, пройдя по тылам противника, перехватил шоссе Рогачев — Новый Быхов.

На следующий день наступление на плацдарме за Днепром продолжалось. В этот день особенно успешно действовали части 5-й стрелковой дивизии. Ее 336-й стрелковый полк, совершив смелый маневр, прорвался в глубь расположения противника и вышел в район станции Тощица (25 км севернее Рогачева), где установил связь с лыжным батальоном дивизии, вышедшим сюда еще в ночь на 22 февраля. Овладение станцией означало перехват железнодорожного сообщения между Рогачевом и Могилевом. Поэтому выход сюда наших частей сильно встревожил немецкое командование, которое спешно подтянуло в район станции подкрепление. Сюда же подошел вражеский бронепоезд, с которого был высажен десант автоматчиков численностью до 100 человек. Наша авиация совершила налет на станцию. Несмотря на яростное сопротивление врага, ночью 23 февраля станция была очищена от противника.

В это время полки 120-й гвардейской стрелковой дивизии, продвигаясь на запад, вышли на подступы к Рогачеву с северо-востока, а 169-я стрелковая дивизия полковника Ф. А. Веревкина, прорвав оборону врага юго-восточнее Рогачева, подошла к городу с юго-востока, Противник на помощь к действующим здесь частям 31-й и 6-й пехотных дивизий подбросил в район Рогачева 5-ю танковую и часть сил 4-й танковой дивизии и в течение 23 февраля предпринял серию ожесточенных контратак, поддержанных сильными ударами авиации. В то же время враг поспешно укреплял оборону на следующем рубеже — по реке Друть. Отряд белорусских партизан численностью до 500 человек, подошедший из вражеского тыла в район станции Тощица, соединился с частями 5-й стрелковой дивизии. Партизаны передали, что с севера по дорогам движутся колонны танков и автомашин. Как потом было установлено, это подходила 20-я танковая дивизия вермахта, перебрасываемая врагом из-под Витебска.

24 февраля явилось завершающим днем операции. К утру этого дня, после ночного штурма, части 120-й гвардейской и 169-й стрелковых дивизий освободили Рогачев. В этот день столица нашей Родины Москва салютовала войскам, освободившим важный город на Днепре. Части и соединения, отличившиеся в борьбе за город, получили почетное наименование «Рогачевских» или были награждены орденами.

В это время войска 3-й армии, действовавшие севернее Рогачева, вышли на рубеж южнее Новый Быхов, Озеранье, и далее по р. Друть. К югу от Рогачева наши войска, ликвидировав плацдарм противника на левом берегу Днепра, вышли на восточный берег реки.

В боях за город Рогачев нашими войсками было захвачено 105-мм самоходное орудие StuH 42, первые образцы которого только начали появляться в германском вермахте. Подобная штурмовая гаубица, смонтированная на шасси танка Pz.Kpfw.III, имела экранировку рубки из бронелиста толщиной 30 мм, приваренного к основной броне. Таким образом, общая толщина лобовых листов установки составляла 80 мм. Передние листы боевого отделения по бокам от маски пушки были усилены железобетонными плитами, установленными снаружи основной брони. Общая длина железобетонных плит составляла 150–200 мм. Внутри плит имелась арматура из 6 мм железных прутьев, приваренных к стенкам отсеков. Борты САУ были защищены навесными экранами из 4-мм железа. Гусеницы САУ имели дополнительные «шпоры» противоскольжения.

В боевом отделении была смонтирована 105-мм артсистема с коротким стволом и дульным тормозом. Пушка раздельного заряжания имела в боекомплекте фугасные и кумулятивные заряды (70 % фугасных, 30 % кумулятивных) в количестве 40 выстрелов. Пулеметного вооружения подобное САУ не имело.

Стрельба бронебойным снарядом в лоб StuH 42 из 76,2-мм пушки ЗиС-3 была малоэффективна. Только стрельба бронебойным снарядом по бортам установки выводила ее из строя. Огонь ПТР был действителен только по кормовым листам установки. Пулеметный огонь был действителен только по смотровым и прицельным приборам установки. Однако большинство советских танков и САУ довольно успешно справлялось с этой германской новинкой.

В Рогачевской операции войска Белорусского фронта добились важных результатов. Ликвидировав плацдарм врага на левом берегу Днепра, они форсировали реку и захватили выгодный в оперативном отношении плацдарм шириной 60 км и глубиной 20–30 км. От врага был освобожден Рогачев — важный опорный пункт и узел дорог на Днепре. Противник в результате внезапного удара понес большие потери. Для укрепления положения под Рогачевом он вынужден был перебросить две дивизии с других направлений.

В Рогачевской операции активно использовались 48-й и 49-й аэросанные батальоны, которые соответственно были приданы 50-й и 3-й общевойсковым армиям.

Боевые аэросани применялись для эвакуации раненых через пойму реки Днепр до ближайших пунктов медицинской помощи. В дальнейшем тяжелораненые, требующие экстренной хирургической помощи, транспортировались на аэросанях до города Пропойска. Обратными рейсами на передовую действующим частям подвозились боеприпасы. Так, 48-й аэросанный батальон с 22 февраля по 2 марта 1944 года эвакуировал 2104 раненых, подвез 72,2 тонны боеприпасов и 8,6 тонн продовольствия. Но использование аэросанного транспорта было рентабельно только в условиях бездорожья. Например, 1-я рота 48-го аэросанного батальона, совершая рейсы длиной 50 км, перевезла 443 раненых и 18,5 тонн боеприпасов, израсходовав при этом 6,5 тонн горючего. Простой подсчет показывает, что в нормальных условиях для переброски такого же количества людей и грузов автотранспортом горючего потребуется в три раза меньше.

На этом активные действия наших войск на центральном направлении прекратились. Последующие бои имели местное значение, цели которых заключались в сковывании сил противника, захвате отдельных опорных пунктов и улучшении оперативного положения. В середине апреля войска 1-го Прибалтийского, Западного и Белорусского фронтов получили приказ Ставки Верховного главнокомандования о переходе к обороне, закреплении на занимаемых рубежах с целью подготовки к летним операциям.

Во время позиционной обороны теперь уже советские войска совершенствовали свою тактику и активно модернизировали вверенную им материальную часть.

Например, в оборонительных боях 3-й армии в течение марта 1944 года на участке Гомель — Жлобин использовался 55-й отдельный дивизион бронепоездов в составе 664-го и 698-го бронепоездов. 55 одбп был нужен для подавления огневых точек врага с закрытых позиций. Наведение осуществлялось с КП и специально выбранных наблюдательных пунктов (вне ж/д) по телефону. Бронепоезда вели обстрел не более 40–50 минут, постоянно перемещаясь с одной огневой позиции на другую.

В 50-й армии для САУ СУ-76 при буксировке противотанковых орудий с расчетами, а также для перевозки десанта разработали специальные прицепные лавки-сиденья, способные вмещать 4–5 человек. Там же проводились эксперименты по укладке увеличенного боекомплекта из 90 снарядов (для СУ-76М), из которых 30 должны были расходоваться в первую очередь. Вероятнее всего, так укладывался боекомплект в легких самоходно-артиллерийских полках, приданных 50-й армии в боях за Рогачев.

В целом действия наших войск на центральном направлении зимой 1944 года не получили должного размаха. Поставленные перед ними задачи полностью выполнены не были. Это явилось следствием ряда причин, важнейшей из которых являлась недостаточная укомплектованность войск личным составом и боевой техникой, особенно танками, а также слабая обеспеченность боеприпасами. Как уже указывалось, основная часть ресурсов личного состава, боевой техники и материальных средств перебрасывалась Ставкой Верховного главнокомандования на те направления, где решались основные задачи зимней кампании — под Ленинград и Новгород, на Правобережную Украину и в Крым. Фронты же, действовавшие на центральном направлении, получали все это в весьма ограниченных количествах. Нужно сказать и о тяжелых условиях лесисто-болотистой местности и распутице, затруднявших маневр наступающих войск. На характере и результате операций сказывались также недочеты в их организации, а именно — недостаточное массирование сил и средств, слабая разведка противника и как следствие этого — недостаточно эффективное подавление его обороны и подходящих резервов. На ряд недочетов, имевшихся в организации операций, указала комиссия Государственного Комитета Обороны (ГКО), обследовавшая положение на Западном фронте.