Книга Свитки Мертвого моря. Долгий путь к разгадке - Джеймс Вандеркам

Иногда, как кажется, тексты упоминают только одного мессию; в 4Q521 (Мессианском апокалипсисе) в разделе, который, к сожаленью, разорван, читается: «…небо и земля услышат Его помазанника, и никто на них не уклонится от заповеди святых» (2 i + 4.1–2). Естественнее всего принять, что формула, переведенная как «Его помазанник», написана в единственном числе, хотя ее параллель в следующей строке («святые») дана во множественном. В этом тексте примечательна властная роль мессии, равно как и святых. Несколькими строчками ниже (строка 12) появляется пассаж о воскресении; однако, как кажется, новую жизнь мертвым дает Бог, а не мессия.

Как мы уже видели в главе 3 А.2.а.2, высказывания свитков о жизни после смерти не всегда ясны. Тем не менее, как там отмечалось, имеются тексты, говорящие, что Бог воскресит мертвых. Очевидно, это воскресение происходит после того, как завершилась финальная война и произошли катастрофические разрушения. Тогда настанет время нового союза с Богом и ангелами. Этот союз будет продолжением того, которым члены общины наслаждались в настоящее время, поскольку они верили, что некоторым образом объединены с небесным воинством в своем нынешнем поклонении Богу. Храмовый свиток говорит о новом храме, который создаст Бог, а в ряде текстов описывается планировка нового Иерусалима. То есть кумраниты предвидели возвращение в очищенный Иерусалим с его новым храмом, где жертвоприношения и праздничное богослужение будут происходить должным образом.

С. КУМРАНСКИЕ ЕССЕИ И ИХ МЕСТО В ИУДАИЗМЕ

Занятно почитать какую-нибудь книгу об иудаизме конца периода второго храма, изданную до 1947 г., и сравнить ее с книгой, содержащей информацию об открытии свитков. Остается много неясностей об этих временах, несмотря на прирост источниковедческого материала, который теперь доступен, но общая картина выглядит более радужной и намного более детализированной благодаря тому, что выявили свитки Мертвого моря.

Из трудов Иосифа Флавия и других источников историки знали, что в последнем или двух последних веках до нашей эры и в I в. н. э. среди иудейского населения существовало несколько групп, сект или партий (трудно подобрать адекватный термин). Говоря о времени хасмонейского правителя Ионатана (152–142 гг. до н. э.), Иосиф сообщает, что среди иудеев было три секты: фарисеи, саддукеи и ессеи. Он добавляет, что зелоты, которые появились позже, были похожи на фарисеев, за исключением их политических взглядов (отказ признать власть смертных людей). Новый Завет также говорит о фарисеях и саддукеях и даже упоминает зелотов, сообщая о них немного. Об этих группах Иосиф повествует достаточно подробно и позволяет нам получить представление о них, но наибольшей информацией он, по-видимому, располагал о ессеях. Его самого (или его источник, или обоих) очень интересовал их необычный образ жизни и то, как они заботились о членах своей группы. Фарисеев он изображает как пользовавшихся влиянием среди народа и говорит, что их считали наиболее искусными интерпретаторами законов («слывут точнейшими толкователями закона», Война 2.162 или 2.8.14), а саддукеи апеллировали к более зажиточным слоям населения. Эксперты задавались вопросом, насколько полно или точно Иосиф описал эти группы и в какой степени он или его источники отредактировали их изображение, с тем чтобы оно было понятно или, возможно, притягательно для более широкой, нееврейской аудитории.

Свитки позволяют нам дополнить информацию, содержащуюся в подобных источниках, довольно неожиданными элементами. Давайте начнем с фарисеев, группы, относительно хорошо известной многим, поскольку Иисус вступает с ними в столкновение в Евангелиях, где они редко предстают в позитивном свете. Например, у Матфея фарисеи не только возражают, когда ученики Иисуса срывают колосья в субботу (12:1–8), но также противятся его исцелениям в субботу, возможно на том основании, что исцеление считалось работой, а все виды работы в седьмой день были запрещены (12:9-14), хотя ни один иудейский источник того времени не определяет исцеление как работу. Позже они обвиняют учеников Иисуса в том, что они нарушают предание старцев, не умывая рук перед едой, а он обвиняет фарисеев в нарушении заповедей Божьих ради своего предания (15:1–9). Иисус предупреждает своих учеников о закваске фарисейской и саддукейской, имея в виду их учение (16:5-12). Иисус и фарисеи полемизируют о законах супружества и развода (19:1–9). Они пытаются поставить ему ловушку, спрашивая, позволительно ли платить налоги императору (22:15–22). Конфликт между Иисусом и фарисеями достигает апогея в гл. 23, где он произносит длинный ряд филиппик против книжников и фарисеев. Он начинает с обвинения их в лицемерии: «На Моисеевом седалище сели книжники и фарисеи; итак все, что они велят вам соблюдать, соблюдайте и делайте; по делам же их не поступайте, ибо они говорят, и не делают» (23:2–3). Возможно, совокупность его обвинений против них получает наиболее ясное выражение в следующих строках: «Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что даете десятину с мяты, аниса и тмина, и оставляете важнейшее в законе: суд, милость и веру; сие надлежало делать, и того не оставлять. Вожди слепые, оцеживающие комара, а верблюда поглощающие!» (23:2324). То есть показаны лидеры, которые уделяют внимание второстепенным вещам и, поступая так, забывают о сути религии, проповедуемой ими.

Иосиф Флавий пояснил, почему фарисеи считались точными толкователями законов. Они не соглашались с саддукеями по ряду вопросов, говорит он. Например, фарисеи, как это явствует из Евангелий, придерживались традиции юридического толкования, которую они унаследовали от своих предшественников и передали своим последователям. Эта традиция предлагала интерпретации и объяснения закона Моисея, адаптируя его к меняющимся социальным и политическим условиям.

Свитки дают ясное представление о том, что основной стороной, с которой члены общины вели дискуссию, были фарисеи того времени. Хотя такая трактовка ситуации будет слишком корректной. Фарисеи были их врагами, людьми, которые, на их взгляд, страшно заблуждались, причем то, как они рисуют фарисеев, может вызвать удивление у читателей Нового Завета. Тот факт, что фарисеи являются основными оппонентами в споре как с Иисусом и его учениками, так и с кумранской общиной, вероятно, показывает, насколько влиятельными они были и насколько активно действовали во многих местах странах.

Как нам уже случалось отметить, досадным обстоятельством в изучении свитков Мертвого моря является то, что они почти никогда не называют по имени индивидуумов или группы, которых они обсуждают. Их авторы предпочитают пользоваться закодированными обозначениями, которые зачастую носят оскорбительный характер. К примеру, главного врага секты в ранние дни ее существования они называют Нечестивым священником. В ряде текстов среди свитков группу оппонентов именуют «ищущими обольщения». Слово, переведенное как «ищущие», может быть употреблено, когда говорится об исследовании или истолковании писаний, а слово, переведенное как «обольщение» (или "приятного"), обычно имеет негативный оттенок, когда оно связано с высказываниями и речью. Этот термин встречается в Притчах 26:28, где он служит параллелью лживому языку («Лживый язык ненавидит уязвленных им, а льстивые уста готовят падение»), а Даниил 11:32 относит его к враждебному царю, который льстит, говоря приятное («Он привлечет к себе лестью»). По-видимому, смысл выражения «ищущие обольщения» не только в том, что их характеризует льстивая или приятная речь, но также в том, что они ищут легкого выхода из ситуации. Используемый с глаголом «искать» или «разыскивать», этот ярлык, вероятно, относится к людям, которые ищут способ, облегчающий соблюдение заповедей писания, делая их более приятными, чем требует должная, строгая интерпретация этих законов. «Ищущие обольщения» — обозначение, которое община создателей свитков дала своим оппонентам, которыми почти наверняка были фарисеи.[49] Нижеследующие пассажи проиллюстрируют практику использования закодированных названий и эпитетов в свитках и покажут, что секта хотела сообщить об «ищущих обольщения». Вероятно, что еврейское слово, переведенное как «приятное» (халакот), обыгрывает фарисейский термин галахот (законы).