Книга На что способны блондинки - Николас Фрилинг

В мрачном настроении старина Руди миновал Доннибрук, пересек Эйлсбери-роуд и поднялся на Темпл-Хилл, испытывая скорее стыд, чем торжество победы.

Приятный теплый вечер, закат должен быть красивым, жаль, что придется его испортить. Стаси в пальто из грубой ткани симпатичного серо-розового цвета выглядела, следовало признать, весьма привлекательно. Обаятельная улыбка, которая стала бы еще прекрасней, не будь она притворной. Но все равно обаятельная. Бурное веселье от мысли, что можно прогулять школу, счастливый смех — вот как мы подшутили над всеми приличными буржуа. Она улыбалась так лукаво — и так плотно запахивала пальто, — и у него закралось подозрение, что под ним ничего нет. Он вздохнул с облегчением, когда она сняла пальто: строгая юбка и итальянская цветастая блузка. Сегодня она распустила волосы, и они свободно спадали на плечи. Выглядела юной и ранимой, и он уже не был уверен, что она притворяется. Напротив, ему казалось, она искренне радуется возможности поразвлечься, и он подумал, не окажется ли в дураках второй раз за эти два дня.

Нужно скорее выпить, решил комиссар, потирая нос.

— Куда мы едем?

— В «Степэсайд».

— Отлично, — рассмеялась Стаси, видимо что-то вспомнив. — Молодец. Но откуда ты узнал о «Степэсайде»?

— Нашел на карте и не смог устоять. Похоже, там можно вкусно поесть.

— Верно. А еще оттуда открывается великолепный вид на Дублин.

— Тебя там знают?

— Нет-нет, не беспокойся; я знаю, как быть осторожной. Я сто лет уже там не была; когда-то хорошо знала это место, но в то время это был просто паб Дойла. Ты знаешь дорогу?

— Если я ошибусь, ты направишь меня на правильный путь, правда?

— Да. Там была моя школа. Дашь мне твою вкусную сигарету? Нет, не нужно, я сама прикурю.

Он все время оказывается на шаг позади! Ему приятно общаться со Стаси. А почему нет? Она умная, образованная женщина. Более того, она — дочь Мартинеса. Разве там, в Голландии, его не поразила ее сложная, богатая натура? Ведь он сразу понял, что Стаси ему ближе всех других детей старика. Она с симпатией относится к его показным манерам, понимает его хитрости и уловки. Он вспомнил изящные белые руки, дорогое золотое кольцо, уловку с ключами от «мерседеса».

«А способность к приспособлению?! Здесь тоже нечему удивляться, — думал он. — Провинциальное окружение — мир, где вяжут, сажают детей на горшок, моют посуду, — вполне гармонирует с Белгрейв-сквер. Стаси ходит за покупками в супермаркет, катит перед собой коляску, покрывает голову шарфом, чтобы скрыть накрученные на бигуди волосы, — все это не вызывает потрясения. Типичная голландская домохозяйка! Стаси номер два, явившаяся к нему в гостиницу, — вот это, да, повергает в шок. Но не слишком глубокий шок — он все-таки подозревал о ее существовании. А эта… уверенная в себе, искушенная, небрежно заказывающая дорогие блюда и напитки так, словно делает это каждый день… Мартинес был точно таким же. Безусловно, Дэнис не смог устоять перед ее обаянием и жизнелюбием».

Нет, Ван дер Вальку импонировали ее легкость и разговорчивость, уверенное поведение в отношении полицейского, расследующего убийство ее отца, который подозревает ее в соучастии. И к которому она спокойно забралась в постель. Нет, она точно свихнулась. Слишком просто. А Стаси не так проста.

— Не возражаешь, если я звякну Агате? Она сегодня дома. Хочу, чтоб присмотрела за детьми. — Эти простые слова звучали обворожительно в устах столь неискренней женщины.

— Разумеется. Передавай от меня привет.

Она весело рассмеялась. Как и с миссис Линч, он заработал хорошую оценку.

Сошедшие на холмы сумерки, закат и тихий плеск залива внизу превзошли все его ожидания. После ужина они выпили три чашки кофе и заказали еще по одной порции коньяка, давая время своим войскам занять позиции. Ее глаза обещали, что он не напрасно тратит время, и он надеялся, что она права!

В машине она забралась с ногами на сиденье, от нее пахло коньяком, сигаретами «Житан» и помадой. Она много выпила, но ничуть не опьянела.

— Чудесный ужин.

— Великолепный вид, — поправил он.

— А теперь я хочу покататься. Вдохнуть свежего воздуха и сменить обстановку.

Да, становилось темно. В сгустившейся тьме он с трудом различал проезжавшие мимо машины.

Действие развивалось точно по его сценарию, даже жутко стало! Стаси артистично расположилась в машине, словно заднее сиденье было естественной средой ее обитания. Разбросанная повсюду одежда — она произвела бы впечатление в салуне «Крейзи хорс». Он сам едва мог пошевелиться: не так уж и плохо — не придется резко вскакивать, что может испортить ракурс. Комиссар пытался с юмором относиться к ситуации, и тем не менее эти полчаса оказались едва ли не самыми кошмарными в его жизни. Он мог вспомнить только один такой случай: ему было восемь, и он сидел у кабинета стоматолога с нарывающим корнем зуба. Знал, что ему дадут вдохнуть газ и удалят зуб. Мать сидела рядом, сжимая в руках сумочку и страдая сильнее, чем он. Удаление, как гильотина, прошло незаметно; а вот ожидание было невыносимым. Теперь он, уже взрослый мужчина, испытывал гораздо более острые и изощренные муки деградации и унижения. Его терзало сознание собственного лицемерия, притворной страсти, искусственно вызванного желания. «Так, — думал он позднее, — я расплатился за свое распутство».

Он не почувствовал облегчения даже в тот момент, когда его ослепила вспышка: он испытал лишь разочарование. Он слишком долго ждал. Никакого удовлетворения от подтверждения собственной правоты, никакого чувства освобождения. Он всех перехитрил, как Шерлок Холмс, который выбрался из Рехенбадского водопада.

Стаси убедительно закричала и бросилась на пол. Ван дер Вальк нащупал замок и вывалился в пахнущую травой темноту, встретившись с высоким широкоплечим человеком, который снимал приспособления с фотоаппарата и рассовывал их по карманам.

— Похоже, ты вырыл себе яму, приятель. — В его речи слышался выговор коренного дублинца, немного смазанный в результате увлечения сериалом о похождениях полицейских из 99-го участка. Он был крупнее Ван дер Валька, к тому же его ключица была цела, поэтому он чувствовал себя совершенно спокойно.

— Как поживаете, мистер Коллинз? — тихо спросил Ван дер Вальк.

Тот опешил и отступил назад, но продолжал играть свою роль. «Недостаток воображения», — подумал Ван дер Вальк, глядя в зрачок направленного на него дула пистолета 9-го калибра.

— Вы сильно рискуете, — холодно заметил он, — размахивая заряженным оружием в таком возбужденном состоянии.

— Одно неверное движение, парень… — Какая банальность!

— Ты не оригинален, старик.

Из темноты вынырнула рука размером с пивную кружку — во всяком случае, она так выглядела — и забрала у Коллинза пистолет.

— И даже не вежлив, — добавил инспектор Флинн. — Тебе повезло, что я знаю, насколько ты глуп — крался в темноте, как доктор Фу Манчу, — слишком громко сопишь.