Книга Нумерат - Анна Кондакова

В течение минут десяти никто не издал ни звука, зато за дверью изредка слышались приглушённые словесные баталии Сени и Вики. Кажется, они обсуждали компьютеры и их влияние на общество.

Наконец Денис решился.

– Асель, я о тебе ничего не знаю. Расскажи немного.

Собственный голос показался ему до неприличия кротким, неуверенным, как у двоечника около доски.

Асель продолжала смотреть в окно.

– А что ты хочешь узнать? – спросила она тихо и настороженно, словно ей было что скрывать.

– Ну… Ты, например, не говорила даже, сколько тебе лет.

– Разве не говорила? – Асель обернулась.

– Нет, не говорила. Иначе я бы запомнил.

– Мне шестнадцать, как и тебе.

– А когда у тебя день рождения?

Асель не сдержала усмешки.

– Тебе зачем?

– Может, я цветы подарить собираюсь. Ну, и когда же? – продолжал напирать Денис.

– В декабре.

– Зимой, значит.

– Угадал, – с иронией заметила Асель и присела на краешек стола. Помолчав с минуту, она негромко произнесла: – Если тебе интересно, то мой любимый цвет – синий, дарить мне лучше ромашки, и я планировала стать врачом. Люблю читать детективы, терпеть не могу геометрию, не смотрю телевизор, пытаюсь учить английский и китайский. Пока получается плохо. Моя бабушка – казашка, она владела некоторыми способностями… шаманскими, что ли… Ещё я очень скучаю по своей младшей сестре и всё равно найду способ с ней увидеться… Ах, да. Я, в отличие от тебя, вечно сомневаюсь в себе, боюсь принимать решения, мечтательна и верю в чудеса. Столько тебе достаточно?

Денис молчал, не совсем понимая причину такой неожиданной откровенности Асель. Разговор не клеился, свернув совсем не в то русло.

– Ладно, Асель, – буркнул он. – Всё понял. Больше никаких вопросов. Сказала бы сразу, что к беседам со мной не расположена. А то, как осёл, задаю тебе дурацкие вопросы.

Асель проигнорировала его обиженное бурчание.

– Знаешь, я никому, кроме сестры, не рассказывала, но я чувствую души людей, – неожиданно призналась она.

– Какие ещё души? – скривился Денис: при слове «душа» его материалистическое видение мира тут же дало о себе знать.

– Душа человека – как правда о нём. То, чем человек является на самом деле, – пояснила Асель, нисколько не смутившись скептицизма собеседника. – Понимаю, ты привык рассуждать иными категориями. Числами, формулами, научными законами, нейронными связями и химическими процессами. Не удивлюсь, если человек для тебя – мешок костей с кучкой потребностей и инстинктов.

– Грубовато, конечно, но примерно так и есть.

– Значит, ты никогда не поймёшь тень.

– В смысле? – растерялся Денис. – Я не собирался её понимать, вообще-то.

– Тень не будет с тобой разговаривать, пока ты не примешь тот факт, что в мире существуют понятия, которые не объяснить с помощью точных наук. Их нужно просто чувствовать…

Асель притихла. Наверняка ей было неловко за свои пространные философствования.

– Лучше ты о себе расскажи, – предложила вдруг она, круто меняя тему разговора. – Любимое время года у тебя какое, например?

Странный вопрос поставил Дениса в тупик.

– Ты обо мне и так всё знаешь. – Он недоверчиво покосился на Асель: во-первых, рассуждать о самом себе вот так, ему не приходилось, а, во-вторых, как лучше ответить, чтобы не выглядеть ещё большим ослом? Денис постарался, чтобы фраза прозвучала как можно небрежнее: – Насчёт времени года никогда не думал, но… хм… наверное, лето или весна. Что-нибудь тёплое. Тебе правда интересно?

Асель поёрзала на столе, устаиваясь удобнее.

– Мне очень интересно. А какой тебе месяц нравится?

Да уж, приехали. Этот вопрос показался Денису ещё более лишённым смысла, чем предыдущий.

– Ну-у о месяцах я вообще не… – До Дениса вдруг дошло, куда клонит Асель. Ему, признаться, стало за себя обидно. – Ты из-за уравнения спрашиваешь, верно? Про любимый месяц?

Асель опустила плечи.

– Не злись, Денис. У нас нет времени вести светские беседы. Надо уравнение решать. А в уравнении написано: поиск начните с себя. Давай потратим время ожидания на то, чтобы понять, какой месяц у тебя может быть любимым.

– Да не знаю я, – суховато бросил Денис. – В моём любимом месяце должно произойти что-то очень-очень хорошее, значительное. То, что не забывается. Но пока я не припомню такого… нет…

Печальный вздох Асель оповестил о том, что на сегодня она прекращает попытки докопаться до души Дениса – высушенной, как школьный гербарий. Зато он сам уже усердно копался в собственной памяти. Копался до тех пор, пока сердце его не заколотилось от внезапного открытия: кажется, он понял, что ему никогда не забудется.

Ему не забудется этот апрель. Апрель. И не потому, что именно в апреле он стал нумератом, а потому, что этим весенним месяцем он встретил Асель, необычную и чуткую, такую на него не похожую. И пусть она никогда не узнает, чем Денису так дорог апрель, зато для решения уравнения появилась точка отсчёта.

– Какая ты молодец! Ведь это апрель. Слышишь?

Асель молчала.

– Асель? – насторожился Денис, предчувствуя самое неприятное.

– Она бы рада тебе ответить, да уже не мож-ж-ет, – неестественно склонив голову, прошептала Асель. Затем грациозно соскочила со стола, как пантера с ветки дерева. – Ну, привет, друж-ж-жок.

Денис медленно поднялся на ноги, напружинился и сгруппировался, готовясь к нападению появившейся гостьи. Асель тем временем оглядывала пустую комнату, будто видела её впервые. Не найдя орудия нападения, она кинулась на Дениса, как ощетинившаяся кошка, готовая сию секунду выпустить когти. Судя по направлению плотоядного взгляда, целилась ему в шею. Денис схватил Асель за плечи и с силой оттолкнул от себя назад, к столу. Девушка оскалилась и сверкнула глазами, полными животной злобы.

– Давай не будем ссориться, – переводя дыхание, предложил Денис.

Он отступил назад и выставил руки – готовился к новому поединку.

– Ссориться с тобой никто не с-с-с-обирается, – прошипела тень голосом Асель. – Я собираюсь тебя прикончить. Хочу твоей крови, нумера-ат.

Она вновь с остервенением бросилась на Дениса, выставив пальцы, словно металлические крюки. Напор оказался такой неожиданной силы, что Денис не удержался и рухнул вместе с обезумевшей Асель на спину. Девушка навалилась на него, придавив к полу, цепкими сильными пальцами сдавив шею. Ещё чуть-чуть – и спятившая подруга вцепилась бы в его глотку зубами.

Перед тем, как зайти в комнату, Денис дал себе мысленное обещание – не наносить Асель травм при битве с тенью, но тут у него не осталось выбора. Он грубо схватил её за руки, сдавил. Девушка вскрикнула и ослабила хватку, но борьбу не прекратила, всё ещё крепко прижимая врага к полу.