Книга Личная жизнь Александра I - Нина Соротокина

Последний конгресс Священного союза, на котором присутствовал Александр I, был в Вероне (осень 1822 года). Вопросы обсуждались разные: борьба с работорговлей, свобода судоходства по Рейну, подавление революции в Испании, признание независимости Латиноамериканских стран и т. д. Император пребывал в состоянии депрессии, молчаливый, сосредоточенный. Пришло письмо от Лагарпа, ранее он всегда был согласен со своим учителем. На этот раз Лагарп писал, что считает дело греков правым, что веронская политика только напрасная попытка задержать ход истории и что, в конце концов, грекам поможет Англия и Дарданельский пролив окажется у них в руках, что совсем не выгодно России. На письмо Александр не ответил. Он уехал в Россию и 20 января 1823 года прибыл в Царское Село.

В греческие дела, как и предсказывал Лагарп, ввязалась Англия, уже при Николае I Россия воевала с Турцией. Греки наконец обрели свободу, и в апреле 1827 года народным собранием Каподистрия был избран президентом Греции. Прах Ипсиланти позже перенесли в Грецию и похоронили как народного героя.

Большинство историков отрицательно оценивают международную политику Александра в последние годы правления, но были у него и защитники. Не надо забывать, что революционный дух Франции летал по Европе. Потом пошел бродить призрак коммунизма, потом был 1917 год, и мы всех победили. Ну и что? Конечно, борьба за свободу, независимость и справедливость — отличная вещь. Революционный дух не истребим, но и его последствия, к сожалению, тоже. Террористы и XIX, и XXI веков тоже, между прочим, борются «за свободу и справедливость».

Декабристы

В молодости, да и не только в молодости, я была помешана на декабристах. Хотела о них писать, но потом познакомилась с Эйдельманом, и вопрос сам собой отпал. Куда уж мне… Лунин стал моим кумиром. Потом фильм Мотыля и юный Косталевский в роли Анненкова. Не поверите, ездила в Нижний Новгород и ходила с подругой на его могилу, положить цветы. И к Пущину в Бронницы ездила. Там рядом и декабрист Фонвизин похоронен. Прошло время, и я прочитала у очень уважаемого мной человека, кажется у Беленкова, что восстание декабристов отбросило Россию назад на сто лет. Восстание было несвоевременным, плохо организованным и т. д… Не будь Николай I так удивлен и напуган их выступлением, царствование его было бы значительно мягче. Теперь даже пишут, например художник Глазунов: «Предатели России декабристы…» Ну уж так-то зачем? Я не откажусь от идеалов молодости, но здесь есть о чем поговорить.

Вот, например, как смотрит на декабристов Ключевский. Молодые люди, гвардейцы — большей частью из лучших дворянских семей — были детьми вельмож-вольнодумцев эпохи Екатерины II. Отцы читали Вольтера, но воспитание в детстве получили поверхностное, случайное. Гувернеры их, французы и парикмахеры, обучили разве что французскому языку, далее каждый по своему усмотрению занимался самообразованием.

Детей этих вольнодумцев уже учили французские эмигранты и иезуиты. Тогда, кстати, было повальное увлечение католицизмом, и многие дамы света, и не только дамы, приняли католичество. Иезуиты были великолепными педагогами. Далее — парадокс. Образованные русские дети не только не стали католиками, но обратились в ярых патриотов России. Этому способствовала страшная, но успешная война, кроме того, они насмотрелись европейских порядков и увидели Россию совсем другими глазами. То, что для их родителей было естественным, для них стало непереносимым. Выступление их было спровоцировано бестолковым междуцарствием, а по сути дела, это была попытка типичного гвардейского переворота, характерного для всего XVIII века. От предыдущих переворотов их выступление отличается только тем, что оно было неуспешным и последним. Это все по Ключевскому. Еще он пишет: «Событию 14 декабря придавалось значение, какого оно не имело; приписывались ему последствия, которые не из него вытекали».

Мое поколение в этом вопросе обучалось по Эйдельману. Советская власть канонизировала декабристов. Они боролись за справедливость для своего народа, проиграли и были жесточайшим образом наказаны. Последнее главным образом и формировало отношение к декабристам. Душа болела не тогда, когда я узнавала про их программу (сколько их было — борцов за правду!), а когда читала про расплату: казематы Петропавловки, допросы, предательства, Нерчинские рудники, жены-декабристки… Все это очень впечатляет! Они действительно были очень достойными и порядочными людьми. И в ссылке, и после возвращения из нее (их мало осталось) они вели достойную жизнь. Недаром ими восхищался Л. Н. Толстой.

Далее вопрос — в чем вина Александра? В том, что он не оправдал их надежд? Они были, по сути дела, его выучениками. Но уже опыт с Польшей показывает всю несостоятельность их надежд. А вопрос с освобождением крестьян лежит и вовсе не в политической, а в экономической плоскости, его очень долго не могли разрешить.

Отечественная война дорого досталась России. Конец 1812 года и начало 13-го народ убирал, хоронил и сжигал трупы. Вода была заражена, отсюда болезни и эпидемии. Казна была пуста. Войну в Европе Александру субсидировала в основном Англия. Но подъем национального чувства — великая вещь! Разоренные города и деревни на удивление быстро отстраивались.

От Александра ждали перемен, а что получили на деле? 1 января 1816 года был оглашен написанный Шишковым манифест, направленный против «безбожников-французов» и прочих революционеров. Про государя говорили, что он подвержен мистицизму, ему не до преобразований. Масонство процветало. Говорили, что государя куда больше интересуют дела польские, а до отечества ему и дела нет. О работе над конституцией для России стало известно много позднее и то случайно. Бумаги с конституционным планом Новосильцева были обнаружены поляками в 1831 году, когда во время польского восстания ими был взят Бельведерский дворец, в котором жил великий князь. Константин Павлович со своей супругой убежал столь стремительно, что забыл в спешке секретный архив. Позднее бумаги Новосильцева были опубликованы.

Сохранилась запись генерала Киселева, человека достойного и честного, ему Александр поручил подыскать дельных людей для административной работы, но вместо этого получил отчет Киселев о страшных злоупотреблениях и воровстве на юге России. Александр сказал тогда генералу: «Я знаю, что большая часть людей в управлении должна быть переменена, и ты справедлив, что зло происходит как от высших, так и от дурного выбора низших чиновников. Но где их взять? Я и пятидесяти двух губернаторов выбрать не могу, а надо тысячи…» И еще он сказал: «Армия, гражданская часть, все не так, как я желаю, но как быть? Вдруг всего не сделаешь, помощников нет…»

Разбор хозяйственной деятельности в России не входит в задачу этой книги, но все в стране как-то делалось помаленьку. Председателем департамента государственной экономии был с 1816 года адмирал Н. С. Мордвинов. Он активно работал для упорядочения бюджета страны: сделана была роспись государственных доходов и расходов, навели порядок в бессистемном и неумеренном выпуске ассигнаций (в 1817 году их было сожжено на 38 миллионов рублей), были произведены положительные изменения в фабричной промышленности, в таможенном тарифе. И при всем этом Мордвинов писал: «Томление России уже велико, и все состояния страдают… Чем речь каждого растворяется и умы, и сердца горестно наполняет? Жалобою на дороговизну, на ущерб капиталов, на умаление имущества для удовлетворения необходимо нужным издержкам. Богатый жалуется, что сделался бедным, избыточный — недостаточным, довольный — нуждающимся, и голос многочисленного народа громок и убедителен. Такое томительное состояние убеждает торжественно и безотложно к принятию мер, не временных и подверженных изменениям, но постоянных и действенных…»