Книга Любовь без рецепта, или История Нади Шараповой, родившейся под знаком Девы - Елена Ларина

— Почему нет? — тем временем продолжала она бесстыдно. — Пока она спит. Это ведь так пикантно! Раньше ты любил все пикантное, экстремальное, рискованное…

— Это было раньше, — сказал Меркулов холодно. — По-моему, тебе лучше поехать домой и поспать.

— Я спала днем и я превосходно себя чувствую, — не отставала она. — Давай, не стесняйся — возьми меня, как раньше, безо всяких слюнявых поцелуев. Знаешь, какой у меня опыт? Твоей малявке далеко…

— Хватит, я сказал!

— Тише, разбудишь девочку! Ладно, я пошутила — успокойся! Совсем не хочешь старую любовницу, — она вздохнула. — Все вы, мужчины, одинаковы! Выкладываешься по полной программе, а в результате — ноль внимания, фунт презрения! Поговорим тогда о наших делах.

— Насколько я помню, у меня с тобой никаких дел нет, — осторожно сказал Меркулов.

— Но я ведь сказала тебе уже, что сама займусь теперь баранинским бизнесом, — заявила Нина. — Что ты ухмыляешься? Но я помогала Иннокентию, он не был, мягко говоря, ангелом — наш друг Кеша… Боже, как он не любил, когда я его так называла! И сколько раз я ему говорила: смени имя, оно тебе не идет. Иннокентий Баранин — это же смешно. А он отвечал, что я плебейка и ничего не понимаю! Герб собирался на ворота повесить, — злости в ее голосе все прибавлялось. — Я его спрашивала — какой герб, с баранами, что ли? Так он меня едва не побил! С гонором был мужик, ничего не скажешь! Но это не мешало ему использовать меня в самых разных ситуациях. О большинстве из них тебе лучше вообще не знать, а то совсем перестанешь уважать нашего дорогого покойного. Впрочем, конечно, все мы друг друга используем так или иначе! Разве ты не привлек свою ненаглядную Надю, чтобы та пошуровала у Борицкого в бумажках?

Я просто окаменела — откуда у нее такая информация?

— Слухами земля полнится, — ответила она на мой немой вопрос, который, очевидно, сейчас читался и в глазах замолчавшего Игоря.

— Что-то здесь не так, — сказал наконец он, и я была готова подписаться под этим высказыванием. — Откуда…

— Откуда я знаю? От Иннокентия!

— Я ничего ему не говорил. Это его не касалось.

— Забыл, наверное, что сказал… Ну я, пожалуй, пойду. Спать со мной ты не хочешь, а я так надеялась!..

— Уходи!

— Хорошо! — стул скрипнул. — Но скоро я нагряну снова — нужно обсудить кое-что насчет вашего договора с Иннокентием. Я могу тебе предложить более интересные условия, чем он — хочу, чтобы ты перестал зависеть от этого вашего главврача, его дурацкого центра и вообще кого-либо. Кроме меня, конечно! — игриво добавила она. — Теперь, милый, босс — это я, и собираюсь воспользоваться своим положением по полной программе!

Я осторожно выглянула в окно. Нина вышла и села в машину. Охранников не было видно поблизости, значит, Нина приехала сама. После зверского убийства мужа она разъезжает одна, никого не опасаясь? Это было странно, очень странно!

Игорь еще долго сидел на кухне, видимо, размышляя. Когда он вернулся в спальню, я лежала на животе, прижавшись щекой к подушке. На щеке отпечатался след от розетки, и я не хотела, чтобы он его видел.

Во сне я носилась по осеннему лесу за Ниной с чем-то крупнокалиберным, а она пряталась от меня в больничных палатах, которых в лесу оказалось на удивление много. Это, наверное, все из-за компьютерных игр, на которые меня подсадила Галочка в свое время…

Но шутки шутками, а необходимо было действовать. Наутро я встала вместе с Игорем, покормила его завтраком и, пока он брился, нашла в мобильном телефоне Нинин номер. Вид у Меркулова был озабоченный.

— Что собираешься делать? — спросил он, уходя.

— Тебя ждать, дорогой! — я поцеловала его в нос.

Закрыв за ним дверь, я устроилась с ногами в кресле и прикинула все «за и против». Потом решилась и набрала номер.

— Здравствуйте, Нина, это Надя. Я могу попросить вас встретиться со мной?

— А в чем дело, милочка? — спросила она.

— Вчера мне не спалось, — пояснила я.

— А-а-а, — протянула Нина, — ясно! А я-то подумала, что, может, Игорь натрепался. Он вообще не из трепливых был всегда, но, знаешь, люди так меняются со временем… Вчера еще, кажется, человек с ума сходил от одного твоего взгляда, а сегодня хоть голой перед ним пляши — ему неинтересно! С тобой такого никогда не бывало?

Она еще издевается! Я сжала трубку так, что суставы побелели.

— Ну, приезжай! — предложила она как ни в чем не бывало. — Потрещим, как в прошлый раз! Посмотришь заодно, как я устроилась в своем новом кабинете. Кровь уже отмыли — не бойся.

Ну и нервы, да она просто стальная! Я отказалась. Чтобы ехать в замок, надо было предупредить Игоря. А то, глядишь, и замурует меня там, в подземелье — от этой особы можно было всего ожидать. Я представила свои бренные косточки в застенке среди ржавых цепей… Брр!

Но Игоря предупреждать я не хотела — пришлось бы придумывать объяснения, изворачиваться. Да и поездка влетела бы в копеечку — без машины туда не добраться, а на такси — безумно дорого.

— Хорошо, — сказала она, подумав, — я к тебе домой тоже не поеду, у меня слишком много дел. Встретимся в кафе… — и она назвала адрес. — Только не надо устраивать громких сцен! Аристократку из меня сделать у Иннокентия не получилось, но и скандалов я не терплю. Ты ведь, кажется, за водилой замужем была — манер, значит, набраться было негде…

Я заскрежетала зубами — она, похоже, собрала на меня небольшое досье.

— С кулаками не наброшусь, не волнуйтесь! — пообещала я.

— Ну что ты, милочка, — ответила она. — Мне вообще волноваться не о чем!

Погода была холодной. Я закутала шею шарфиком и надела черные очки. Раньше я такие только летом носила, но вообще вещь хорошая. Придает уверенности.

Прикинула — может, сковородку с собой взять? Несмотря на данное Нине обещание не применять силу, для свидания с ней вышеозначенный предмет кухонного инвентаря вполне подходил. Но со сковородкой наперевес в дорогом кафе я буду выглядеть странно, а в карман ее не спрячешь.

Ладно, ничего, подумала я. Может, на месте что-нибудь подвернется.

В оформлении кафе преобладал откровенный кич. Разрисованные яркими красками манекены по углам и какие-то жуткие картины в простенках больше походили на издевательство. Впрочем, у всех свои представления о вкусе…

Я, конечно, нервничала, понимала это и от этого нервничала еще больше. Вокруг меня посетители уплетали разноцветные шарики мороженого. Я заказала порцию и попробовала, но вкуса не почувствовала.

Наконец она появилась. Я не сразу ее узнала — Нина перекрасилась в вульгарную блондинку. При бывшем муже, как она сама выразилась, «рафинированном эстете», она вряд ли могла это сделать. Но Иннокентий был мертв и не мог помешать ей выглядеть так, как она хотела. На Нине был серебристый плащ, под ним серебристое платье в тон. Усевшись передо мной, она стянула с рук серебристые перчатки и сунула их в серебристую сумочку. В этом наряде она напоминала передвигающуюся новогоднюю елку.