Книга Семейные драмы российских монархов - Александр Музафаров

Поэтому можно предположить, что день выступления был выбран заранее, а история про капитана Пассека придумана задним числом.

Возникает ещё один важный вопрос: почему Пётр III фактически отказался от борьбы за власть и капитулировал перед супругой? Ведь в его распоряжении оставался верный присяге голштинский батальон (вопреки распространённой версии о «немцах наёмниках», примерно две трети его солдат и около половины офицеров были русскими), можно было бежать в направлении Германии, где находилась сохранившая верность монарху армия Петра Александровича Румянцева, в конце концов, Пётр Фёдорович мог попытаться бежать в родную Голштинию, но… Но государь не сделал ничего. Он исповедался и причастился у православного священника дворцовой церкви в Ораниенбауме и добровольно отдал себя в руки прибывших его арестовать гвардейцев. Почему? Здесь сыграли свою роль несколько факторов.

Во-первых, надо учитывать, что император не только не обладал всей полнотой информации о происходящем в столице, но и имел лишь весьма слабое представление об этом. Посланные им эмиссары либо переходили на сторону мятежников, либо задерживались.

Во-вторых, помимо того, что сами по себе события совершились внезапно и неожиданно, главным шоком для Петра Фёдоровича стала массовая измена подданных присяге на верность законному государю. Конечно, он знал о событиях 1741 года, но тогда можно было найти основания для поддержки Елизаветы — как-никак родной дочери царя. Сейчас же мятеж был против законного во всех смыслах императора в пользу его супруги, вовсе никаких прав на русский престол не имевшей. Немецкий ум государя не смог понять, как такое возможно, и это усугубило его состояние.

В-третьих, решиться на вооружённое сопротивление, на гражданскую войну, государю, который перед Богом отвечает за жизни своих подданных, всегда непросто. В 1825 году Николай Павлович, которому не откажешь в решительности и мужестве, 10 часов до самого вечера выжидал, прежде чем отдать приказ стрелять в мятежников на Сенатской площади. Страха перед гражданской войной, перед убийством своих, как правило, начисто лишены всякого рода революционеры и мятежники. Но он всегда органически присущ законной власти.

В-четвёртых, важную роль сыграли и особенности характера Петра Фёдоровича. Быстрые действия в кризисной ситуации не были его сильной стороной. Он привык действовать методично, спокойно, обдумывая каждую деталь заранее, как и подобало человеку с математическим складом ума. Он хорошо воспринимал и слушал логичные аргументы. Но в критический момент из всех окружавших его приближённых только старый фельдмаршал Миних говорил о возможности сопротивления или бегства, остальные умоляли любой ценой избежать кровопролития.

Итак, император сдался, отдал приказ верным голштинцам не оказывать сопротивления и отрёкся от престола? Мы не случайно поставили тут знак вопроса — дело в том, что подлинного текста отречения, написанного или хотя бы подписанного Петром III, никто никогда не видел. Официальным источником информации служит «Обстоятельный манифест о восшествии её императорского величества на всероссийский престол», датированный 6 июля, но опубликованный 13-го. В приложении к этому документу приводится текст отречения императора, составленный в максимально унизительной для последнего форме. Отрекаясь, государь пишет о неспособности «не токмо самодержавно, но и каким бы то ни было образом правительства владеть Российским государством».

Хотя в манифесте говорится о «добровольном и своеручном» написании императором этого отречения, подлинник этого важнейшего для Екатерины документа не сохранился. Проведённое А.С. Мыльниковым сопоставление текста отречения с действительно «своеручно» написанными Петром Фёдоровичем письмами показало, что он не мог быть автором текста, а самое большее мог лишь подписать оный. Но подписал ли? И куда исчез подписанный подлинник?

Для ответа на этот вопрос необходимо вспомнить ещё одно важное обстоятельство: переворот 28 июня 1762 года был двойным — Екатерина устранила от власти не только императора, но и законного наследника — цесаревича Павла Петровича. Ведь по законам Российской империи именно к нему должна была перейти власть после смерти или отречения законного императора.

Некоторые из историков предполагают, что первоначально план заговора предусматривал переворот в пользу Павла, а Екатерине отводилась лишь роль регента при малолетнем сыне. К.А. Писаренко, к примеру, описывает соперничество между Екатериной и графом Паниным, который стремился использовать предполагаемое регентство императрицы, чтобы осуществить свою мечту об ограничении самодержавной власти. Этот сюжет ещё раз подчёркивает политическое мастерство Екатерины, сумевшей не только свергнуть с престола своего незадачливого мужа, но и обыграть такого опытного политика, как Никита Иванович. Это противостояние прекрасно вписывается в официальную версию мятежа, начавшегося случайно, до даты, назначенной заговорщиками.

Однако сторонники версии о возможном регентстве Екатерины упускают из виду важное обстоятельство, которое не могли не учитывать заговорщики. Дело в том, что регентство тем и отличается от самодержавного управления, что ограничено временными рамками. Через 8 лет юный цесаревич становился совершеннолетним и юридические основания для регентства исчезали. А как новый царь поступил бы с теми, кто лишил престола его отца?

И Екатерина, и граф Панин хорошо знали не столь уж давнюю историю, произошедшую при французском дворе. 14 мая 1610 года был убит французский король Генрих IV. Регентом при его сыне юном короле Людовике XIII стала королева Мария Медичи. Через 7 лет подросший Людовик приказал убить её фаворита Кончино Кончини, а в 1630 году выслал из страны и собственную мать из-за её интриг и попыток вмешательства в политику.

Вне всякого сомнения, участники заговора помнили о судьбе царевны Софьи и князя Меншикова. Гарантировать безопасность заговорщиков на предельно возможный срок могло только провозглашение Екатерины самодержавной государыней, что и было исполнено.

Но если Пётр Фёдорович не подписывал отречения, то это не значит, что с ним и вовсе не было заключено никаких соглашений. Скорее всего, договорённость заключалась в следующем — император не предпринимает никаких шагов к удержанию престола, а заговорщики отправляют его на родину, в Киль, где он снова становится простым северогерманским герцогом. Именно об этом, как о достигнутой договорённости, пишет свергнутый император супруге в письмах от 29 и 30 июня 1762 года. Скорее всего, он капитулировал под честное слово Екатерины — рыцарственному государю этого было достаточно.

Но императрица и её сторонники не собирались выполнять данное обещание. Ведь, оказавшись в родной Голштинии, в безопасности от заговорщиков, Пётр смог бы возобновить борьбу за российский престол. А ведь на его стороне была русская армия Петра Румянцева, к которой могли присоединиться союзные прусские полки. Кто бы воевал с ними? Изнеженная гвардия?

О.А. Иванов, К.А. Писаренко и О.И. Елисеева последовательно отстаивают версию невиновности Екатерины в убийстве собственного мужа. По их мнению, это злодеяние было организовано графом Паниным, причём с целью ослабить политические позиции Екатерины. Историки по крупицам собрали информацию о том, что произошло в Ропшинском дворце в роковой день 3 июля 1762 года{23}. Удалось установить не только способ убийства государя, но и конкретного исполнителя злодеяния — бывшего лейб-кампанца, капитана Швановича, из крещёных шведов.