Книга Мария Федоровна - Юлия Кудрина

После возгласа „Христос Воскресе!“, на который присутствующие отвечали „Воистину Воскресе!“, разом исчезали заботы и тревоги, разочарования и беды. У всех стоящих в храме — в руках зажженные свечи. Всех охватывает радостное чувство. Долгий пост окончен, и царские дети бегут в банкетный зал, где ждут их всякие вкусные вещи, к которым им запрещено было притрагиваться с самой Масленицы. Начинается разговенье. По пути мы ежеминутно останавливались, чтобы похристосоваться с дворецкими, лакеями, солдатами, служанками и всеми, кто нам встречался», — вспоминала Ольга Александровна.

Александр III в своих письмах жене всегда делился своими впечатлениями от церковных служб. Особенно нравились ему пасхальные службы.

Светлое Христово Воскресенье было тяжелым трудовым днем для императора и императрицы и всей царской семьи. С утра в одном из самых прекрасных залов Большого Гатчинского дворца устраивался большой прием. К императору и императрице длинной вереницей подходили для христосования все обитатели Гатчинского дворца, и каждый получал свое пасхальное яйцо, изготовленное из фарфора, малахита или яшмы. Как правило, христосование продолжалось несколько дней, в нем принимали участие дворцовая комнатная прислуга, камер- и гоф-фурьеры, скороходы, «арабы», чины императорской охоты и конюшенного ведомства, городовые, ловчие, сторожа, садовники, матросы и многие другие. Царские дети охотно христосовались со всеми. «Особенно, — вспоминала великая княгиня Ольга Александровна, — мне нравилось стоять рядом с Папа́, когда наступала очередь христосоваться с детьми — певчими из церковного хора. Некоторые из них были совсем крошками, и лакеям приходилось их поднимать и ставить на стул. Не мог же мой отец наклоняться по нескольку раз в минуту, чтобы поцеловать малышей».

Христосование, важная часть пасхальных празднеств, всегда строго соблюдалось. В письмах царя к Николаю Александровичу не раз говорилось о пасхальных ритуалах. Из письма цесаревича Николая Александровича императору Александру III на Пасху 1885 года: «Мой милый, милый Папа́. Все яйца, которые ты мне поручил дать известным лицам, розданы; но все-таки там еще нужно 2 больших яйца и 6 малых. Я могу наверно сказать, что ничего пока не перепутал».

28 марта 1885 года император писал цесаревичу: «Спасибо тебе, милый Ники, за твое письмо и отчет о христосовании с Гатчинскими жителями. Завидую страшно вам, что вы наслаждаетесь в милой Гатчине. Сегодня в 2 часа я христосовался с Павловским караулом, который стоял в Аничкове в ночь на Пасху, а потом был смотр новобранцам на обоих дворах Аничкова, который продолжался 1 ½ часа. Всего новобранцев было 4979 человек». «Посылаю тебе, милый Ники, еще 11 яиц больших, малых у меня больше нет. Не понимаю, как мы так дурно считали, что не хватило всем; значит яиц было не 51, а 43, иначе вышло бы верно», — писал Александр III сыну в другом письме.

Пасхальные традиции чтили в царской семье и после ухода из жизни императора Александра III. Из дневника императрицы за 1915 год: «Прекрасный Пасхальный день! Приняла 426 человек, всем раздавала яйца. Моим дамам и господам я дала маленькие подарки с моим вензелем».

С 1885 года в царской семье традиционными пасхальными подарками стали пасхальные яйца, выполненные ювелиром К. Фаберже. Первым таким подарком было пасхальное яйцо «Курочка», подаренное Александром III Марии Федоровне на Пасху в 1885 году. В яйце находился сюрприз в виде пестрой курочки, внутри которой были помещены миниатюрная корона и сделанное из рубина яичко. Яйцо было изготовлено из золота и украшено белой эмалью. За этот удивительный подарок К. Фаберже получил от государя почетное звание императорского ювелира. В том же году ему было присвоено звание поставщика императорского двора. Последним пасхальным подарком Александра III Марии Федоровне, выполненным в мастерской К. Фаберже мастером М. Перчиным в 1884 году, явилось яйцо «Ренессанс» — прекрасный образец русского ювелирного искусства.

В Гатчине всегда торжественно отмечались и другие церковные праздники. Так, в 1881 году, как свидетельствуют источники, был торжественно отмечен праздник Богоявления. Крестным ходом верующие прошли на «Иордань» — место водосвятия под открытым небом — к Серебряному озеру. По пути к озеру шпалерами были выставлены войска. В том же году, согласно источникам, праздник Преполовения (середина между Пасхой и Пятидесятницей) совпал с днем рождения наследника престола Николая Александровича (6 мая по старому стилю). На Серебряном озере в Гатчине, напротив грота Эхо, по этому случаю был отслужен водосвятный молебен.

Каждый год в Гатчине торжественно отмечался день перенесения христианских святынь с острова Мальта. История этих, как их называют, «мальтийских святынь», которые были представлены рукой святого Иоанна Предтечи, Филермской иконой и частью Святого Животворящего Креста Господня, восходит к временам императора Павла I.

После утверждения в 1845 году Николаем I нового градостроительного плана Гатчины, которая с 1840 года была штаб-квартирой императора во время ежегодных военных маневров, началось строительство нового храма. Архитектором его был Роман Иванович Кузьмин (1810–1867). Собор получил имя небесного покровителя основателя Гатчины святого апостола Павла. Он был заложен 17 октября 1846 года, освящен митрополитом Никанором (Клементьевским) 29 июля 1852 года. На строительство были отпущены деньги из государственной казны. Собор Святого апостола Павла стал с тех пор жемчужиной Гатчины. Для церемонии освящения Павловского собора в Гатчину из Санкт-Петербурга из церкви Зимнего дворца были доставлены «мальтийские святыни».

Осенью 1852 года храм посетил император Николай I. По его указанию храм Святого Павла становится местом ежегодных празднеств.

Накануне 11 октября святыни доставлялись из Зимнего дворца в гатчинскую дворцовую церковь. Здесь совершалось всенощное бдение, а в самый день праздника — ранняя литургия. Затем крестным ходом святыни переносились на поклонение в Павловский собор. Поклониться святыням верующие приходили со всех окрестных сельских приходов, было много богомольцев из Петербурга, а также из российских губерний. Святыни оставались в Павловском соборе до праздника Казанской Божьей Матери, а затем их снова увозили в Санкт-Петербург.

9 мая в Гатчине также ежегодно отмечался праздник лейб-гвардии Кирасирского полка. С 1733 года шефами Кирасирского полка по традиции были российские императрицы, в том числе и императрица Мария Федоровна.

Осенью 1883 года Гатчину посетил патриарх Иерусалимский Никодим в сопровождении Святогорской депутации. Состоялся прием у государя, а затем высокая депутация была принята императрицей Марией Федоровной и наследником Николаем.

Глубоко почиталась в царской семье икона Богоматери Феодоровской, так как с ней было связано такое важное историческое событие, как избрание на царство в 1613 году Михаила Федоровича Романова. В те времена в Ипатьевский монастырь близ Костромы, где жил тогда юный Михаил с матерью, старицей Марфой, из Москвы прибыло посольство с Владимирской иконой Божьей Матери и иконой московских чудотворцев. Костромское духовенство явилось с Феодоровской иконой к Марфе, которая не хотела отпускать сына, и велело покориться ради Богоматери. Марфа упала на колени перед иконой и молвила: «Да будет воля Твоя, Владычица! В Твои руки передаю сына моего. Наставь его на путь истинный, на благо себе и Отечеству!» Так был избран первый царь из династии Романовых, и с тех пор образ Феодоровской иконы был особо почитаем русским царствующим домом.