Книга Последняя жемчужина - Лия Флеминг
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Но мы себя этим опозорим! Нам следует остаться и покончить с делами. Я не могу так уйти.
– Ты хочешь остаться и увидеть наши имена в «Йорк геральд»? Все двери будут закрыты для нас. Я хочу оградить тебя и твоих родных от подобного позора. Во всем этом только моя вина, я не желаю тебя в это втягивать.
– Но, Эбен…
Грета, оступаясь, натянула на себя одежду, затем сунула ночную рубашку, туалетные принадлежности и шкатулку с украшениями в сумку. Ее перчатки, капор и теплое пальто были в холле. Оставшееся место в сумке она забила чулками и бельем.
Эбен был полностью одет: на нем был его рабочий темный костюм и длинное поношенное пальто, которое раньше она никогда не видела. Он ждал ее на нижней площадке лестницы, от нетерпения переступая с ноги на ногу.
– Скорее, нам еще долго идти до станции! – подгонял он жену.
Словно сомнамбула, шла она в темноте по лендалскому платному мосту, но все же достаточно ясно осознавала, что они, оставив за спиной все, о чем мечтали, ушли через заднюю дверь магазина подобно ночным ворам. Она слышала, как часы на Кафедральном соборе пробили четыре часа утра, и ей стало так горько!
Почему Эбен не предупредил ее заранее? Он не верил в то, что она не проболтается? Слава Богу, она сходила проведать свою мать два дня назад. Точно так же поступали их соседи в Уэлмгейте, когда не могли заплатить за жилье. Они теперь преступники? Может, он так и планировал, чтобы этот побег стал для нее неожиданностью? Неужели она уезжает из родного города, покидает свой дом, своих родных, только по его прихоти? Должно быть, проблемы у них серьезнее, чем она думала. Он этим ее спасает или себя? Несмотря на все странности их брака, она верила, что он это делает для них обоих. Мать ничего не знает об их долгах, и ее не станут привлекать к расследованию, но каково ей лишиться и второй дочери? Сможет ли она это пережить? В голове Греты кружился хоровод мыслей, пока они, придя на вокзал, направлялись к билетной кассе.
– Ты пойдешь за билетами, а я посторожу наш багаж, – сказал Эбен, подняв воротник пальто и пониже надвинув шляпу на лицо.
Она взяла два билета в один конец до Ливерпуля через Лидс. Они сели в вагон второго класса и не раздвигали занавесок на окне, пока поезд не оставил позади платформу, медленно уползая в сумрак раннего утра.
Грета украдкой в последний раз посмотрела на сереющие башни Кафедрального собора, отгоняя страх при мысли, что она и Эбен, подобно ворам, бегут под покровом ночи. Он ведь наверняка знает, что делает, решаясь на столь радикальный шаг. Стало быть, выбора у них не было. Она должна верить в это, и все же в глубине ее души засела заноза сомнения. Не было ли чего-то еще, о чем она не знала, чего-то такого, что вынудило его поспешно сбежать?
Задержка в порту Ливерпуля не была чем-то экстраординарным, но заставила Эбена покрыться потом. Он заполнил декларацию, в которой указал цель поездки, предъявил билеты, но их судно еще не прибыло, так что до его прихода их разместили во вполне пристойном номере гостиницы.
Порт был забит буксирами и трансатлантическими грузовыми кораблями. Эбена предупредили о возможности кражи багажа носильщиками, но, поскольку с ними была только ручная кладь и то, что было на них, вряд ли это могло с ними случиться. Пока они ожидали посадки на корабль, Маргарет предложила пройтись по магазинам, чтобы купить новое белье и предметы первой необходимости.
Эбен просмотрел газеты, но пока слухи об их бегстве от банкротства не просочились в йоркширскую прессу. Довольно скоро заметка об этом появится в «Йорк геральд», но к тому времени они, надеялся он, уже будут пересекать Атлантический океан, находясь вне британской юрисдикции. Чтобы перестраховаться, он не стал поправлять клерка, ошибочно записавшего его фамилию как Стрингер вместо Слингер. Кроме того, он на несколько лет уменьшил их возраст, а жену зарегистрировал под именем Энни Стрингер. Она об этом не будет знать, и ей это не повредит.
Когда корабль медленно двинулся по реке Мерси, направляясь к выходу в Ирландское море, Эбен вздохнул с облегчением – ему удалось вовремя сбежать. Старая жизнь осталась позади, а впереди его ждала новая. Это путешествие избавит его от всех обязательств, а если понадобится, то и от жены. Лучше он продолжит свой путь в одиночестве, но лишь после того, как убедится в отсутствии к нему ненужного внимания.
В соленом воздухе над головой кричали чайки, и его сердце ликовало – он спасен! Он был благодарен посетителю его магазина, забывшему на прилавке свою газету, на второй странице которой Эбен с ужасом прочел: «Вчера из реки Уз были выловлены останки молодой женщины. Личность погибшей еще не установлена, но можно предположить, что это девушка, заявление о пропаже которой поступило несколько месяцев назад…»
Мог ли он подвергать себя опасности, дожидаясь, когда придут полицейские с просьбой опознать труп? Он не хотел, чтобы палач надел ему петлю на шею. Эбен пошарил в укромном кармане своего жилета. Нащупав жемчужину, купленную им много лет назад, он с облегчением вздохнул. Его счастливый талисман снова его уберег, открыв ему дорогу в новую жизнь.
Последняя жемчужина
Немногие из когда-либо найденных европейских жемчужин могут похвастаться чудесной красотой и блеском, присущими жемчугу, выловленному в реках Майами и Миссисипи и их многочисленных притоках.
Нью-Йорк, 1885 год
Грета наблюдала, как сразу за Нью-Йорком в вагон сажали толпу детей, и на остановке в Кливленде они все еще были здесь. Одетые в морские костюмчики и комбинезоны, дети как сумасшедшие носились по проходу, а их воспитательницы, похоже, не могли с ними совладать. Грета гадала, куда это их везут, и любопытство в конце концов ее одолело.
– У вас хлопот хоть отбавляй, – улыбаясь, сказала она дородной женщине с младенцем на коленях.
– И не говорите, мэм. Двадцать сирот на руках у нас. Маленькие чертенята, с ними не соскучишься.
– Они едут на каникулы? – поинтересовалась Грета.
– На каникулы? Нет, леди, все они едут на Запад искать себе новый дом.
– Но некоторые из них совсем маленькие! – заметила Грета, глядя на младенца.
– Чем меньше, тем лучше, скажу я вам. Они не будут знать ничего, кроме той жизни, для какой их воспитают. Я больше беспокоюсь о тех, что постарше. Малышей хорошо разбирают, и симпатичных девочек тоже, а вот таких неуклюжих переростков…
Она кивком указала на косоглазого мальчишку, который, раскрыв рот, глядел в окно.
– Такого пристроить будет непросто. Их судьба определится прямо на платформе, когда мы приедем на место. Пройдет слух, что везут ораву детей, и вся округа явится на смотрины.
– Вы хотите сказать, что их может взять кто угодно? – спросила Грета, оторопев.
