Книга Балтийцы (сборник) - Леонид Павлов

Так кончился, в далеком прошлом, этот печальный бой русских кораблей, печальный по результатам, но доблестный и славный, внесший в сокровищницу русской славы свою вечную, не умирающую долю.

* * *

«Варяг» и «Кореец» погибли в бою, защищая честь Андреевского флага, честь России. Немного прошло времени, и страшный смерч пронесся над родиной славных кораблей. Изменилось лицо великой страны, и ложь, основная, могучая, фундаментальная сила, на которой держится пришедшая новая власть, не забыла извратить, в своих интересах, геройскую гибель «Варяга» и «Корейца».

В «Учительской газете» (СССР) № 77 (4977), суббота 30 июня 1962 года помещена статья под заглавием «Судьба легендарного крейсера». Следует краткое, внешне, казалось бы, правдивое описание гибели крейсера. Но нет описания подробностей тех моральных, национальных переживаний, которые привели к принятию этого неравного боя. У них герои – это моряки, то есть матросы, но не офицеры, так как они и не могли быть героями, будучи офицерами Его Императорского Величества. Истинные герои – это «товарищи», «советские», но не «русские».

Дальше следует смесь новых, интересных истин и наглой лжи, опровергнуть которую необходимо.

В газете напечатано: «В первые дни Русско-японской войны композитор Цезарь Кюи написал романс „Варяг идет свершать свой подвиг“. Популярный в то время тенор Орешкович напел его на пластинку. Композитор А. Таскин – автор другого произведения на ту же тему („Геройский подвиг“).

…Передовые представители – художники, музыканты, писатели – взволнованно откликнулись своим творчеством на трагический поединок. Среди них был и немецкий поэт Рудольф Грейнц. Его стихотворение тотчас появилось в переводе Е.М. Студенской. Кто не знает теперь этих строк:

Наверх вы, товарищи, все по местам! Последний парад наступает!.. и т. д.

Выразительный текст требовательно просился на музыку, отвечающую общему настроению. И такая музыка немедленно родилась.

Из других любимых песен о „Варяге“ чаще всего поется „Плещут холодные волны“. Автором стихотворения оказался не военный моряк, а банковский служащий Я.Н. Репнинский».

Потом следует краткий рассказ о дальнейшей судьбе «Варяга»: «Японцы подняли наш корабль и переименовали его в „Сойя“. В конце Первой мировой войны Россия выкупила крейсер вместе с некоторыми другими судами. Революция застала „Варяг“ на пути к берегам Родины. Временным правительством ему было велено зайти на ремонт в ливерпульский док. Когда свершился Октябрьский переворот, англичане захватили крейсер. В 1918 году интервенты объявили, что „Варяг“ потоплен немецкой подводной лодкой. Свою вторую могилу он нашел в Ирландском море.

А что стало с людьми, сражавшимися в Чемульпо? Спустя полгода после первой гибели „Варяга“ моряки, добравшись до Петербурга, прошли торжественным маршем по Невскому проспекту. Народ встречал героев овацией. Демонстрация отразила подъем революционных настроений в массах. Правители в ответ срочно „рассортировали“ всю команду по разным кораблям. Но и такая „профилактика“ не помогла: группа варяжцев, попавшая на броненосец „Потемкин“, активно участвовала в восстании 1905 года.

Усмотрев в поведении моряков дурное влияние капитана, царские сатрапы принудили В.Ф. Руднева уйти в отставку. Имя „неблагонадежного“ командира было вычеркнуто из списков русского флота. Он дожил в глуши, занимаясь сельским хозяйством и коллекционированием почтовых марок. Увлечение Руднева филателией началось еще в кругосветном путешествии 1880 года. Его редкостное собрание марок насчитывало 20 тысяч экземпляров. После смерти Всеволода Федоровича в 1913 году коллекция перешла к сыну – тоже страстному собирателю. Николай Всеволодович, проживающий ныне в городе Ульяновске, довел коллекцию до 30 тысяч. В деревне Савино Тульской области, где умер В.Ф. Руднев, советские люди воздвигли ему памятник».

* * *

Что же было в действительности?

Уцелевшие офицеры и команда, подобранные иностранными кораблями, стоявшими на рейде Чемульпо, были доставлены в Одессу. Государь наградил всех офицеров «Варяга» орденом святого великомученика Победоносца Георгия, назначил командира «Варяга» капитана первого ранга Руднева своим флигель-адъютантом, офицеров «Корейца» наградил различными орденами с мечами и бантом, а всей команде обоих судов пожаловал «Знаки отличия военного ордена». Кроме того, в день прибытия их в Санкт-Петербург он пожелал видеть их лично у себя в Зимнем дворце.

В этот день во дворец был вызван Морской корпус в полном составе и батальон гвардейского экипажа. Караул во дворце занимали кавалергарды.

Вот как этот день описал покойный капитан второго ранга Б.П. Апрелев, тогда гардемарин Морского корпуса:

«Мы опять во дворце. В большом Георгиевском зале нас построили спиною к окнам, на правом фланге наше знамя и хор музыкантов. Левее нас, также со знаменем и хором музыкантов, построился гвардейский экипаж. В соседнем Пикетном зале выстроился караул. О размерах зала, где мы стояли, можно судить по тому, что нас было около 700 человек, в батальоне гвардейского экипажа, вероятно, более 400, а между тем слева от него оставалось еще пустое место. Кроме того, вдоль противоположной стены, лицом к окнам, выстроились все высшие чины Морского и Военного министерств и офицеры войск гвардии и флота и Санкт-Петербургского военного округа, прибывшего во дворец по назначению их начальства.

Когда мы все были построены, раздалась команда: „Смирно, равнение направо. Слушай на караул!“ Наш хор заиграл Николаевский флотский марш и смолк, и вслед за ним музыканты гвардейского экипажа, под управлением их известного тогда в Петербурге капельмейстера, солиста Его Величества Главача, заиграли марш, при начале которого из Пикетного зала показались офицеры „Варяга“ и „Корейца“, имея во главе флигель-адъютанта, капитана первого ранга Руднева. Эта группа офицеров прошла мимо нас в Тронный зал, где уже были собраны лица, приглашенные по этому поводу во дворец. За офицерами потянулась длинная вереница команд „Варяга“ и „Корейца“, идущих рядами. Лица матросов были влажны и красны от смущения и волнения. На груди каждого виднелись новенькие Георгиевские ленточки с крестом, Знаки отличия Военного Ордена.

Офицеры и команды „Варяга“ и „Корейца“ были построены в Тронном зале, но нам, из нашего зала, их не было видно.

Прошло некоторое время. В обоих залах мертвая тишина. Мимо нас пробежал в Тронный зал придворный скороход, затем обратно. Из Пикетного зала показался обер-церемонимейстер Высочайшего Двора и совершенно особым, отличным от наших военных команд голосом сказал: „Их Величества изволят следовать“.

В соседнем Пикетном зале послышались характерные постукивания по паркету палочек церемониймейстеров Высочайшего Двора, послышалась команда караульного начальника, и в наш зал, идя по два, длинной линией потянулись чины Высочайшего Двора, в шитых золотом мундирах и белых панталонах. Раздается команда: „Слушай на караул!“. В зале показывается характерная фигура обер-гофмаршала Высочайшего Двора, генерал-адъютанта графа Бенкендорфа. Знамена склоняются. И вот, появляется Государь под руку с вдовствующей Императрицей. Немного в стороне за Государем его камер-паж, министр императорского двора и уделов и свита. За Государем идет Государыня под руку со старшим из Великих князей, затем все бывшие в Санкт-Петербурге Великие княгини и Великие Князья, далее придворные дамы под руку с различными высшими чинами Двора.