Книга Мелодия страсти - Вера Авалиани

Клод обнял родителей за плечи. К ним уже шла через танцпол с младенцем на руках, лавируя среди пар, Софья, которой Ангелы внушили ту же мысль, что и Роберте – расставаться с мальчиком нельзя. Проходя мимо полностью «утонувших друг в друге» Питера и Ирэн, она подумала: счастье тоже может принимать характер эпидемии.

Глава двенадцатая

В ледяном Красноярске тоже все плавилось от страсти. Нану впервые долго ласкал мужчина. Варежкин пришел наутро не выспавшийся, с документами на его имя. Он протянул их ей прежде, чем снял пальто и соболиную шапку со следами снега.

– Я вчера попал со своим благородством – всю ночь – глаза закрою и мысленно тебя ласкаю, извелся весь, истерся весь и все никак успокоюсь.

Нана не дала ему договорить, распахнула халат на секунду блеснув оливковым, словно даже резиновым телом, и обхватив, смущенного подполковника за шею руками и за бедра ногами припечатала его к стене, расстегивая нервно штаны. Но он снял красавицу с себя и сказал, любуясь ее формами, особенно огромной грудью красивейшей формы.

– Не уж, я хочу, чтобы ты испытала все мои приемы обольщения разом. Для меня важнее, чтобы ты так вопила от страсти и плакала от нежности, как никогда в жизни. Он подхватил Нану (теперь по паспорту Нину Варежкину) на руки и понес ее в спальню.

У нее комок в горле застрял: как никогда в жизни. Та и вправду ведь никогда! Эта первая ее брачная ночь, то есть – день. И она официально замужем за этим человеком. Он купил ее душу. Если он хоть сама дьявол – то все равно она не заберет ее обратно. И по мере того, как быкообразный Игорь «пахал и сеял» на Нане любовь, по мере того, как все у нее внутри сперва будто раскололось, а потом мелко задрожало и потекло реками, она поняла, что это случилось – она испытала оргазм.

Игорь всегда заботился о том, чтобы женщина получила удовольствие. Даже с проститутками. Ему это доставляло даже большее удовлетворение, чем собственный оргазм. Не смотря на то, что жизнь перековала его из парня, который мечтал разгадывать тайны, участвовать в рукопашных схватках с матерыми урками и помогать обиженным людям в чинушу, крышующего бизнес, но все же первоначальные мотивы иногда просыпались. А уж тут такая красавица сбежала от криминального авторитета! И хотя сама она, фактически, совершила преступление, кастрировав мужчину ни за что не про что, но сам факт, что эта секс-бомба была способна зарифмовать «любить – убить» его возбуждал. Ведь это – темперамент. Но то, что у предполагаемой мандаринки он – второй мужчина в жизни – его поразил еще больше. И он старался, как никогда, заставить ее кончать и кончать. Даже взмок, сдерживаясь сам. И она так билась, так кричала во время и располосовала ему спину во время своих конвульсий, что Варежкин был потрясен. И обрадовался, что женился на такой чувственной Нане-Нине.

Но ей пора было идти в душ: надо ехать в аэропорт. Сам он с ней в ванную пойти отказался – фигура у него массивная, с пивным животиком. Он вдруг застеснялся своего тела рядом с матовым совершенством, которое наблюдал под душем, открыв дверь и облокотившись на косяк. Еще бы, сколько салонов СПА было пройдено этим телом. На коже – не единого пятнышка. Громадная грудь – тяжелая и круглая – выглядит иллюстрацией к древнеиндийским гравюрам.

Нана-Нина выключила душ и ступила на облезлый коврик. Уже одетый Игорь укутал ее полотенцем и преобнял.

– Роди мне ребенка, жена, я его тебе, похоже, сделал сегодня.

Нана, настроенная сразу на то, что Иллариону детей иметь не полагалось, как вору в законе, перевязала трубы после первого же аборта. И подумала, что в Турции можно ведь восстановить, наверное, способность беременеть.

И тут до нее дошло, что она может стать нормальной женой и матерью. Будет варить борщи, менять подгузники.

– Конечно, рожу. Только уж ты порви тогда при мне мое согласие на развод в мае.

– В мае и решу, рвать с тобой или рвать бумагу, – усмехнулся Игорь. – Как раз к моему дню рождения.

Нана быстро оделась, покидала в сумку вещи и, не оборачиваясь на не застланную, испачканную потом и спермой постель, вышла из квартиры вслед ха громадой мужа. Мужа!!!

В своей новой квартире, которая оставалась все еще без мебели на подоконник опершись изрядной пятой точкой стояла «царица Тамара», которой теперь в ее спортивном «прикиде» с курткой косухой и штанах с лампасами впору бы называться «Тамара бандерша». Но в окне у нее за спиной вид бассейна, пальм, газона и полоски моря вдали выглядел, как задник в фотоателье. Время от времени Тамара с трудом поворачивала голову – мешали складки на шее – и поглядывала во двор, ожидая машину с мебелью, которую она выбрала вчера в магазине. И тут она увидела, что сверяясь с адресом к дому подходит блондинка с сумкой. В пластике и формах ее фигуры Тамар уловила что-то очень знакомое. Вгляделась в лицо… Черт, да это Нана! Она зачем-то перекрасилась и приехала сюда в Турцию. Одна?!

Не иначе, как по мою душу! – Прикинула Тамара и ахнула Нана решила, что я могу рассказать Иллариону про ее фортель с тем, что позвала Пашу к себе в спальню она под предлогом того, что мужа укокошила, а сама стала приставать! Думает, наверное, что в отместку за то, что эта сука сломала жизнь сыночку моему ни за что ни про что я в отместку теперь, когда он на том свете, я сообщу ее сожителю про ее верность. А ведь Ларик всегда говорил: «Жена Цезаря – вне подозрений» по поводу Наны. Так что ей прямой резон меня укокошить, пока я не сдала ее беспощадному гражданскому мужу.

– Но как она меня нашла?! – вслух воскликнула бывшая «царица». И разразилась таким забористым матом, что им мог бы гордиться любой из ее отпетых клиентов-уголовников.

– Чем ее убить или хотя бы защищаться! – мысли метались в голове. Мебель вот-вот привезут, но пока вообще ничего нет под рукой, квартира пуста.

Тамара метнулась к двери и услышала, что в двери напротив ее кто-то открывает дверь ключом. Она посмотрела в глазок своей двери и увидела, что ставшая блондинкой Нана открывает квартиру и входит в нее, как к себе домой.

– Вот это да. Неужто она хочет убить меня сразу и сделать вид., что приехала позже!

Тамара вышла из квартиры и пошла к лифту. Встретит грузчиков с мебелью во дворе.

Благо, они приехали, пока она спускалась в вестибюль. Тамара дождалась, стоя рядом с тремя жилистыми турками, сгружавшими диван, пока они его тащат, возьму и понесу по лестнице.

Она шла впереди, прихватив, будто бы им в помощь, ножки дубового стола, перетянутые скотчем в одну дубинку. Открыла дверь настежь и показала, куда поставить пышнотелый голубой предмет интерьера.

Как только грузчики ушли и спустились на лифте за кроватью, которая была на очереди в фуре, Тамара взяла связку дубовых ножек в руки и, выйдя в коридор, постучалась в дверь напротив.

– Кто там? – закричала Нана, видно, выглянув из ванной комнаты.

– Это соседка. Я переезжаю, не могли бы вы побыть в моей квартире минут десять.