Книга Дочь бутлегера - Маргарет Марон

Я покачала головой.

— Наверное, Ден оставил сообщение на автоответчике, но вчера мы ушли с работы рано, так что я ничего не получила. Извините.

Сильвия Дейл растерянно поправила платок.

— Мне совсем не хочется оставлять деньги в мастерской. Не то чтобы сумма была крупной, и все же… И что если ребята не вернутся до самого понедельника? Воскресенье — такой день, понимаете? И как мне быть с Лили?

Оставив ее трясти в нерешительности браслетами, я осторожно попятилась назад и тут же наткнулась на престарелого поэта и будущего драматурга, которым хотелось обсудить со мной Первую поправку к конституции.

* * *

Гадая, кто еще мог не знать о том, что в пятницу мы ушли с работы рано, я позвонила в контору и ввела код включения автоответчика на прослушивание. И действительно, среди несущественных рутинных сообщений я услышала голос Дена Маккоя: «Сообщение для Деборы Нотт. Пожалуйста, попросите ее встретиться со мной сегодня вечером в девять часов у любительского театра. У меня будет для нее что-то особенное».

«Что именно, Ден? — мысленно спросила я, набирая телефон “Гончарного круга”. — Еще один винтовочный выстрел?»

Мне никто не ответил. После пяти звонков включился автоответчик. Я оставила сообщение, что отвечаю на звонок Дена и вернусь домой к одиннадцати. По всей Америке автоответчики разговаривают с автоответчиками.

Вероятно, вчера Дуайт нагнал на Дена страха господнего. Наверное, тот решил лично принести извинения. Если только не…

Я вдруг вспомнила роскошный плащ из темно-красного бархата, который Ден сшил для «Новых приключений Красной Шапочки». Девушка, исполнявшая роль Красной Шапочки, была просто ужасна, но костюм получился изумительным. Он мне настолько понравился, что я попросила Дена продать его мне, но плащ получился полезным и универсальным, и Ден не захотел с ним расставаться. Однако он дал слово, что если когда-нибудь передумает, я буду первой в очереди на покупку. С тех пор мы с ним постоянно шутили по этому поводу.

«Не это ли лучший способ примирения?» — думала я, направляясь по Сорок восьмому на юг к Мейкли. Как жаль, что мы не встретились с Деном вчера.

Вечером у меня было намечено выступление на ужине Общества одиноких родителей — от меня ждали разъяснений по некоторым вопросам опеки и алиментов; я хотела заручиться лишними голосами, — но мне все равно нужно было еще убить час времени. Повинуясь внезапному порыву, я развернулась и поехала назад в Коттон-Гроув.

Не то чтобы я ожидала по прошествии двадцати четырех часов застать Дена на стоянке перед театром. С другой стороны, если они с Майклом помирились и приняли скоропалительное решение уехать на выходные, подобный экстравагантный жест вполне возможен. Я представила себе, как Ден укладывает плащ в полиэтиленовый мешок для одежды и вешает под аркой черного входа с большой запиской «Меа culpa[3], Дебора» или другим столь же драматичным признанием.

Странно наблюдать в семейных парах центробежные силы, которые со временем сближают супругов или же наоборот разводят их в разные стороны. Минни и Сет с годами становятся все более похожими друг на друга; с другой стороны, остается только гадать, почему брак Викери не развалился еще много лет назад. Гордость? Нежелание перемен? А взять Майкла и Дена. Вот уж точно странная пара. Майкл такой холодный и приземленный, если не считать ограду, увенчанную правильными крестами. И Ден, такой театральный и импульсивный — определенно, он дал мне по-новому прочувствовать выражение «взрывной как порох», — но в то же время способный на щедрое тепло, которое я никогда не замечала в Майкле. Неудивительно, что их союз в беде.

«По крайней мере, они по-прежнему чтят данные друг другу обеты», — чопорно произнес святоша у меня в душе.

Прагматик промолчал.

* * *

Здание, в котором размещался любительский театр Коттон-Гроува, начало свою жизнь сто лет назад в качестве школы в центре города, состоявшей из единственной классной комнаты. Одна комната разрослась до трех, но затем в двадцатые годы школа перебралась в новое кирпичное здание. Старое здание сразу же купила община пятидесятников и перенесла его на берег ручья Поссум-Крик, на пять миль от северной окраины Коттон-Гроува. В пятидесятые, вскоре после того, как старейшины церковной общины взяли новую закладную для перестройки здания, давно тлевшие среди верующих разногласия по поводу трактовки Священного Писания наконец разгорелись открытым пламенем, что привело к расколу общины. Более состоятельные члены, покинув старое здание, выстроили новую церковь на пересечении дорог к югу от Коттон-Гроува. Остальная паства, не в силах справиться с выплатами по закладной, вскоре перетекла в другие секты, и банк лишил их права пользования недвижимостью.

Здание пустовало несколько лет, переходя из рук в руки. Различные предприниматели пробовали основать здесь свое дело, но все затеи заканчивались неудачей. И вот наконец только что организованный любительский театр, собрав средства, выкупил здание. Расположенный достаточно близко Роли поставлял приличных любительских актеров; и после того, как театр сделал себе имя неплохими музыкальными комедиями и мелодрамами, тот же Роли стал обеспечивать его публикой, готовой платить за билеты.

Гравийная дорога петляет от шоссе между соснами и азалиями до старого белого бревенчатого здания на берегу ручья. Освещенная в спину вечерним солнцем, я выехала на просторную стоянку. Аккуратная афиша извещала о том, что первого июня состоится премьера «Обручения беспокойной Бетти». Как я и думала, стоянка оказалась пустой, но я объехала здание. Там, сзади, под аркой крыльца находились двустворчатые двери черного входа, через который в театр вносили мебель и декорации.

К моему удивлению, у дальнего конца бетонного пандуса стоял «вольво» Дена. На дверь черного входа падала тень, и все же я разглядела, что одна створка чуть приоткрыта.

Я посигналила.

Ничего.

Заглушив двигатель, я вышла из прохлады кондиционера на раскалившуюся на солнце траву. Горячий воздух облепил мне обнаженные руки словно тот самый красный бархатный плащ.

Солнце уже опустилось за вершины сосен, и на берег ручья легла тишина. Пройдя по бетонному пандусу, я толкнула незапертую дверь.

— Ден! Майкл! — окликнула я. — Есть здесь кто-нибудь?

Вдруг до меня дошло, как же глупо заходить в уединенное здание, расположенное у черта на рогах. Возможно, пустое, а может быть, и нет. Если учесть, что всего в десяти футах от входа стоит машина Дена.

«И не будем забывать, что он слишком беспечно обращается с винтовкой», — заметил прагматик.

«Та, которая, убоявшись, убегает, остается жива, чтобы встретить в страхе следующий день», — нервозно согласился святоша.

Я попятилась назад, чувствуя себя довольно глупо. С другой стороны, в багажнике моей машины лежит снаряженный револьвер 38-го калибра, и я решила, что сейчас самый подходящий случай достать его.