Книга Черная кровь войны - Ингвар Эйферзухт

В 1957 г. на новом месте начал бурение. Не обращая внимания на приказы и угрозы начальства предать его суду за самоуправство, Салманов, поддержанный всеми членами партии, продолжал бурить скважины. Видя такую решимость, ему подписали задним числом приказ о переброске в Сургут. Бурили больше трех лет. Нефти всё не было. Но вот зафонтанировала скважина под селением Мегион. Начальник партии разослал телеграммы: «Уважаемый товарищ, в Мегионе на скважине № 1 с глубины 2180 метров получен фонтан нефти. Ясно? С уважением, Фарман Салманов». «Товарищи» в верхах отмахнулись от этой новости – мол, природная аномалия, через пару недель иссякнет. Но когда через полмесяца забил нефтяной фонтан из второй скважины под Усть-Балыком, Салманов уже не сомневался, что открыл месторождение. Тут же полетела радиограмма наверх: «Скважина лупит по всем правилам» и телеграмма Н. С. Хрущеву: «Я нашел нефть. Вот так. Салманов».

Вот так и было открыто Усть-Балыкское месторождение, а с ним и вся Тюменская нефтяная и газовая провинция. Сегодня каждая вторая тонна нефти, добываемая в Западно-Сибирской провинции, это нефть из месторождений, открытых при непосредственном участии Салманова.

Интересно, каким-таким образом Тофик оказался в этих местах? Он насчет этого особо не распространяется, но вот, что интересно, судя по всему Маркова, Демидова и Аверьянова он прекрасно знает. А в разговоре с ними Аверьянов обмолвился, что был у них человек разбирающийся в геологоразведке, да пропал. Судя по всему, этим человеком и был Тофик Менташев. С другой стороны почему он молчит об этом? Чай не тайны Мадридского двора. Хотя я ведь тоже молчу, знакомством с большой тройкой не козыряю. Так, обкатывая в уме всю известную мне информацию, я и заснул.

Глава 2

Дельта Амазонки. Побег

14-й год 8-й месяц 8-й день

С утра после утреннего развода и завтрака нас опять погнали на плантации. Единственное отличие от уже заведенного распорядка было необычайно малое количество охранников. К гадалке не ходи, устроили себе разгрузочный день по случаю загула босса со своими гостями. Мбунда на развод не явился, что не могло не радовать, не получить лишний раз палкой по спине уже праздник. Наш барак традиционно поделили на группы по шесть-восемь человек. Надсмотрщики короткими командами и ударами палок подгоняя рабочие бригады, погнали нас в сторону лодок. Состав нашей бригады был интернациональным: бразильская пара лет пятидесяти из глубинки, китаец, вьетнаемец, здоровый негр из Нигерии и мы с Тофиком. Охранниками были уже знакомые мне по предыдущим дням братья колумбийцы. Заставив нас перетаскать бачок с баландой и канистры с водой и бензином, старший из них, Мигель уселся на корме за мотором, а младший, рассадив нас в старой резиновой лодке, зацепил наручники за петлю проходящего от носа до кормы капронового троса.

Теперь можно было расслабиться и даже попробовать подремать на жесткой скамье, что я и сделал. С другой стороны к моему плечу привалился Тофик. Проснулся я уже совсем рядом с плантацией. На корме все также заунывно пел Мигель, покуривая дрянную сигару, его брат сидел на передней банке и, положив калаш на туго надутый борт лодки, смотрел вперед.

Если мне не изменяет память, то через пару поворотов уже покажется островок с плантацией. В череде островков наш был самым дальним и мы традиционно добирались туда последними. Плантация представляла собой расчищенную от тростника площадку с засаженными эльвендой грядками. На дальнем конце под деревом у охранников была небольшая наблюдательная вышка. Забравшись на нее, надсмотрщики смотрели за работой и изредка спускались размяться и подогнать нерадивых ударом бамбуковой палки.

В этот день события стали разворачиваться постепенно, но неумолимо, хотя ничто не предвещало этого. Замученный жизнью китаец Зэн, по словам все знающего Тофика, работающий уже третий сезон на плантациях, размотал грязную тряпицу, которой была замотана его пораненная три дня назад левая рука и, куснув ее зубами, положил на борт лодки. Черная кровь заструилась по его кисти и тяжелыми темными каплями стала капать в воду. Ничего не понимая, я смотрел на это зрелище, пока до меня не дошло, что именно он делает.

Он решил таким экстравагантным способом уйти из жизни. Еще в первый день мне рассказали о громадном крокодиле, живущем в этих местах. А на второй день мне и самому удалось поглядеть на это чудовище, вылезшее наполовину из воды. И сейчас мы проплывали место его любимой лежки. Я не великий специалист по психологии этих тварей, но они почему-то не нападают на проплывающие лодки. Может шум винта их отпугивает, а может запах бензина. Но вот, что будет, если он почует запах крови и разлагающейся плоти я предположить могу. Скорее всего, тварь подумает, что больное и раненное животное плывет через реку и его просто необходимо добить. А заодно добьет и нас, перемолов в фарш своими мощными челюстями.

На мгновение меня охватила апатия и даже мелькнула мысль последовать по пути китаезы. Но воля к жизни оказалась сильнее, и о собратьях по несчастью вспомнил. Вот только, что делать, заорать и предупредить охранников? Пока они будут разбираться в чем дело, нас схарчат. Я сделал по другому, слегка толкнул плечом дремавшего Тофика, шепнул ему.

– Веревку есть чем перерезать?

– Зачем, – одними губами прошептал он, непонимающе глядя со сна.

– Сейчас кое-что будет, – так же одними губами шепнул я и глазами показал на китайца, все так же безучастно с отрешенным лицом сидевшего рядом с охранником.

До Тофика дошло быстро, гораздо быстрее меня, он здесь уже почти старожил. Рука скользнула куда-то к поясу и через мгновение в ней блеснул кусок бутылочного стекла. Несколько движений и веревка, соединяющая всех в одну цепь, оказалась почти перерезанной и висела на нескольких волокнах.

– Готовься вырубить охранника, – шепнул Тофик.

Ответить я ему уже не успел, события понеслись по незапланированному сценарию и почти одновременно. Вот охранник заголосил и, подскочив на месте, саданул прикладом по голове китайца, отчего тот кувыркнулся за борт. Заорав что-то нечленораздельное, сидящий на руле Мануэль резко поворачивает к берегу. Но почти сразу за кормой лодки выросла пасть крокодила и, не замедлив ни на мгновение, как ковш экскаватора прихлопнула сидящих сзади Мануэля и бразильскую семейную пару. Хлопок лопнувшей надувнушки и враз замолчавший мотор. Мы с Тофиком подрываемся и я впечатываю головой в подбородок младшенького, а Тофик вцепляется в автомат. Остатки лодки по инерции кинуло на илистый берег и пока мы с Тофиком бестолково придушивали оставшегося в живых охранника, по нашим спинам промчались вьетнамец и негр.

– Быстрей, – заорал я.

– Автомат, – также орал Тофик, указывая на перекрутившийся на шее придушенного охранника ремень.

– Тащи вместе с ним, – и мы, подхватив не сопротивляющееся тело, бодро потащили его на берег. Вовремя успели, так как появившаяся пасть вцепилась в остатки полусдутой лодки и потянула ее на дно.

Мы ошалело поглядев друг на друга, еще дальше отползли от берега. Минут через пять отдышавшись, вернулись назад и оттащили тело. Не дело бросать на растерзание твари полный ништяков труп. Отбросив брезгливость обобрали его до нитки и раздели до исподнего. Все найденное кидали на разложенную камуфляжную куртку.