Книга Символы распада - Чингиз Абдуллаев

Спятил, спятил, — Сухарев подбросил левой рукой вверхеще одну пачку. И деньги на этот раз начали разлетаться по всему терминалу.

— Кончай с ума сходить, — чуть не плакалФедор, — что ты делаешь?

— Что я делаю? — Он увидел, как пытается встатьвторой боевик, и ударил его ногой под дых. — Что я делаю? — кричалон, не чувствуя, что плачет. — Вот что я делаю. — Он подскочил кФедору и, ткнув в него пистолетом, обнял его и поцеловал в губы. — Вот чтоя делаю, — сказал он довольным голосом, — вот что я делаю, —повторил он, — мне теперь ваши деньги по фигу. Открыл я тот ящик, ты такСирийцу и передай, открыл я его г… Лучше бы не открывал. Все, Федор, теперь иты заразный от того ящика. Облучился я на полную катушку.

— Нет, — закричал Федор, пятясь назад. Раздалсявыстрел. Это стрелял один из боевиков Федора. Пуля просвистела рядом с головойСухарева. Он выстрелил в ответ два раза. Раздалось еще несколько беспорядочныхвыстрелов, и он почувствовал, что его будто сильно ударили по колену. На правойноге, выше колена стало расти большое красное пятно. Сухарев упал на одноколено и снова дважды выстрелил. Где-то вдалеке раздался крик, очевидно, он вкого-то попал.

— Нет, — орал Федор, пытаясь остановитьстрельбу, — подождите, не стреляйте!

Раздалось еще несколько выстрелов. На этот раз стрелялисразу несколько человек. Сухарев был слишком хорошей мишенью, и одна из пульпопала ему в спину. Он знал, что это конец, но улыбался. И когда упал на спину,тоже улыбался.

— Адрес, — подползая к нему под выстрелами молилФедор, — скажи адрес.

— Сейчас скажу, — усмехнулся Сухарев. Все былоясно. Его беспутная, никому не нужная, неудавшаяся жизнь подходила к концу.Хорошо, что у них с Надей детей не было, мелькнула в его голове последняягорькая мысль. Все было кончено. А потом он поднял пистолет и выстрелил себе вголову.

Санкт-Петербург. 10 августа

Сириец ждал звонка, нервно поглядывая на часы и уже заранеепредвкушая свой триумф, когда наконец найдут этот проклятый исчезнувший ящик.Он нетерпеливо прохаживался по квартире. После случившегося на даче он не сталвозвращаться туда, хотя трупы боевиков были убраны и все было подчищено.

Его не беспокоили тени умерших, он не верил в подобныеглупости, но все же решил отправиться на городскую квартиру, где теперь и ждализвестий от Федора. В пять часов вечера тот позвонил, сообщив, что видитнаправляющегося к терминалу Сухарева. Сириец боялся радоваться раньше времени.

— Не трогайте его, когда он подойдет к тебе, —сказал он, — сначала пусть скажет адрес, по которому находится груз. Апотом можешь делать с ним все что хочешь.

— Понял, — ответил Федор.

— И сразу позвони мне, — довольным голосомпрокричал Сириец. — Как только узнаешь место, сразу позвони мне. Я ждатьбуду.

Он еще раз подумал о том, как будет говорить с Законникомпосле того, как найдет ящик. В комнату вошел его личный водитель, один из самыхдоверенных людей Сирийца, работавший с ним уже около четырех лет. Ему былооколо тридцати, и он приехал в Санкт-Петербург, освободившись по амнистии, неимея ни связей, ни денег. Сириец подобрал его, помог, а потом приблизил к себе.

— Что там у тебя? — повернулся он к водителю.

— Вы сказали, чтобы я машину готовил, —нерешительно сообщил водитель. Это был красивый парень, из тех, что нравятсяженщинам. Сириец не раз подмечал, как реагируют некоторые его знакомые женщинына внешность молодого человека. Но парень всегда вел себя сдержанно и тактично,никогда не выходя за отведенные ему рамки.

— Пока не надо, — махнул рукой Сириец, — яжду звонка из Хельсинки. Ты подожди, я скажу, если будет нужно.

На всякий случай он держал автомобиль и боевиков внизу уподъезда, чтобы в случае необходимости сразу же отбыть в аэропорт и улететь вЛондон. В квартире, кроме водителя, никого не было. Обычно он относил внизчемоданы хозяина. Двое боевиков стояли на лестничной клетке, еще двое дежурилив подъезде, остальные сидели в автомобилях, припаркованных у дома Сирийца.

Водитель кивнул и вышел из комнаты. Чаще всего, поджидаяраспоряжений хозяина, он сидел на кухне. Сириец еще раз посмотрел на часы. Чегоони там тянут в Финляндии? Могли бы уже и позвонить. Он нетерпеливо поднялтелефон, чтобы самому набрать номер, но потом все-таки решил подождать. Можнопозвонить в самый напряженный момент и испортить всю встречу. Если через десятьминут Федор не позвонит, он позвонит ему сам.

И именно в этот момент раздался телефонный звонок. Он быстроподошел к столу, где лежал мобильный телефон, и взял трубку. Он был уверен, чтоэто звонят из Финляндии.

— Это ты, Федор? — нетерпеливо спросил он.

— Нет, — раздался низкий голос Законника, которыйв этот момент был особенно неприятен Сирийцу, — это не Федор.

— Перезвони через полчаса. — Сириец хотелотключиться, но его собеседник быстро произнес:

— Поздно уже. Сириец. Тебе эти полчаса не помогут. В Хельсинкивсе сорвалось. Твои кретины начали стрелять, и он пустил себе пулю в лоб. Ятолько что говорил с Финляндией, с человеком, который стоял над трупом твоегоСухарева.

«Неужели и Федор работал на него, — с ужасом подумалСириец, — или он блефует?»

— Ты чего несешь? — хрипло сказал он. — Тамеще ничего не ясно.

— Все ясно, — гневно перебил его Законник, —ты нам развалил самую дорогую операцию. И ты за это ответишь. Сириец.

— Иди ты… — выругался он. — Совсем спятил.Говорю тебе — еще ничего не ясно. Мне должны позвонить…

— Прощай, Сириец, — сказал Законник, — ты какбыл ничтожеством, так им и остался.

Он отключился, а Сириец поднял телефон и быстро набрал номерФедора в Хельсинки. Тот ответил не сразу, но наконец в трубке послышался егоголос.

— Что там у вас случилось? — заорал Сириец.

Потом можно будет разобраться, кто именно позвонилЗаконнику.

— Он начал нервничать, пришил одного из нашихребят, — доложил, тяжело дыша, Федор, — сейчас здесь полиция, стольконароду. Меня, видимо, возьмут…

— Подожди. Что там Сухой? Где он?

— Он застрелился, — прокричал Федор. Видимо, емууже мешали говорить.

— Подожди, подожди, — заорал Сириец, — какэто застрелился? Где он находится?

Видимо, в этот момент у Федора отняли мобильный телефон. Вовсяком случае, в трубке раздался голос, говоривший на финском. Сириец отшвырнултрубку. Попытался сосредоточиться, но услышал голос водителя и вышел изкомнаты. Парень сидел на кухне. Увидев хозяина, он вскочил, убирая свойтелефон. У каждого из его людей имелся собственный мобильный.

— Знакомой звонил, — чуть покраснев, сказалводитель.