Книга Констанция. Книга четвертая - Жюльетта Бенцони

Но поняв, что это бессмысленно, он вынул из-за голенища кинжал и стал вспарывать ткань. Воздуха уже не хватало, он понимал, что задыхается и в тот же момент он почувствовал, что свободен. Его выбросило вверх, Арман успел набрать полную грудь воздуха и увидел яркую вспышку в разрывах тумана и услышал страшный грохот. Высокий мост, соединявший два берега реки, взлетел на воздух.

Арман нырнул и смог уцепиться за ветки чахлого дерева, растущего на вражеском берегу. Но ему было все равно, на чьем берегу растет это дерево, самое главное, он взорвал мост.

Король Пьемонта Витторио, не обращая внимания на свист пуль, на взрывы ядер, с обнаженной шпагой в руках дрался на берегу горной реки.

— За мной! За мной! — кричал король Витторио, нанося удары направо и налево.

Он дрался исступленно, как лев, и солдаты, вдохновленные примером своего короля, смело шли в атаку, хотя враг отступал, понимая, что дорога к отступлению отрезана. Это был яростный бой. Конница не могла развернуться на узких площадках, артиллерия была здесь бессильна и поэтому приходилось драться рукопашную.

Свистели пули, вокруг слышались стоны, проклятия, войска Пьемонта яростно шли в атаку, пытаясь сбросить врага в реку. А враг, понимая свое безвыходное положение, защищался изо всех сил.

Это был кровопролитный бой. Трупы плыли по реке, обломки разрушенного моста ярко пылали, освещая поле боя.

Король Витторио появлялся то здесь, то там. Маркиз Лоренцетти с глубоким шрамом на щеке кричал, взбираясь на бруствер окопа:

— За мной, за мной, воины, впереди наш король! И действительно, ярко-красный плащ короля появлялся то впереди, то сбоку, в самой гуще сражения.

— Дьявол, да его действительно хранит Бог! — вытирая кровь рукавом, восклицал маркиз Лоренцетти. — Ни пули, ни штыки — ничто не берет короля. И если он жив, цел и невредим, значит, мы победим. Вперед!

И воины, услышав крик маркиза и видя впереди короля Витторио, бесстрашно бросались в бой.

На рассвете остатки войск противника были сброшены в реку. Горная река несла обломки моста, окровавленные трупы.

Король стоял на берегу, глядя в бурную воду. Маркиз Лоренцетти подошел к своему монарху и низко склонил голову.

— Ваше величество, мы победили.

— Да-да, маркиз, — как-то странно произнес король Витторио, — но какой ценой! Маркиз пожал плечами.

— Потери, ваше величество, незначительные.

— Незначительные?! — закричал король Витторио, резко обернувшись к маркизу Лоренцетти, — а граф де Бодуэн? Арман, Арман погиб!

— Что делать, ваше величество, это война. Он сам вызвался.

— Я знаю, почему он пошел, знаю, маркиз. Граф де Бодуэн бесстрашный человек, он отдал мне все, что имел и последнее, что у него оставалось — жизнь. И даже ею он пожертвовал ради меня!

— Да, ваше величество, это был смелый человек, — глядя на трупы, плывущие по реке, произнес маркиз Лоренцетти.

— А может быть, он жив? — растерянно прошептал король Витторио. — Может быть, он все — таки спасся?

— Вряд ли, ваше величество, скорее всего, графа де Бодуэна нет уже в живых.

— Прикажите, маркиз, обыскать весь берег, может быть он все-таки жив. Я сделаю его офицером, я верну графу де Бодуэну все привилегии.

— Хорошо, будет исполнено, ваше величество, — сказал маркиз Лоренцетти, отходя в сторону и подзывая двух офицеров. — Обыщите весь берег, — коротко бросил маркиз Лоренцетти, — может быть, хотя я и не имею надежды, граф де Бодуэн жив.

Офицеры, взяв с собой две дюжины солдат, двинулись узкой тропинкой к реке, маркиз вновь подошел к королю, который уселся на камень и, закрыв лицо руками, раскачивался из стороны в сторону, шепча побелевшими губами:

— Констанция, Констанция… Арман, Арман… я виноват во всем, я. Но ведь я люблю тебя, Констанция, я думаю о тебе каждый день. Стоит мне только закрыть глаза, как я вижу тебя перед собой. Боже, Боже, за что мне такая пытка? Почему ты, Констанция, не любишь меня, почему от тебя нет письма? Неужели я проклят всеми, неужели…

— Ваше величество, — негромко обратился к королю маркиз Лоренцетти, — находиться на берегу опасно.

— К черту, маркиз, жить опасно, а вот граф де Бодуэн показал нам всем пример истинного бесстрашия, а мы выполнили только то, что должны были выполнить. Но неужели он погиб?! — и король Пьемонта Витторио посмотрел на догорающие остатки моста.

Уже было довольно светло, и король видел другую сторону реки, видел вражеских солдат и всадников, которые метались по берегу. И от того, что он смог. одержать победу, не было никакой радости и удовлетворения.

— Боже, я потерял самого верного человека, самого преданного и надежного.

Граф де Бодуэн почти без сил сидел под темной мокрой скалой, прижимая к груди кинжал. Он даже не мог вспомнить, как ему удалось выбраться на берег. Едва только он прикрывал глаза, как видел крутящиеся потоки воды, видел трупы, обломки свай, плавающих вокруг него. Он вспомнил скользкие камни, которыеранили руки — и больше ничего.

» Я взорвал мост, взорвал — и остался жив. Но я нахожусь на вражеской территории и мне во что бы то ни стало надо перебраться на другую сторону «.

Граф де Бодуэн с ненавистью смотрел на реку, понимая, что сил переправиться на другую сторону у него нет. Ему было холодно, его знобило, страшно болела левая рука. И тут он вспомнил седоусого Жана.

» И ты, мой бедный Жан, погиб, ты так и не смог встретиться со своей Люцией, ты так и не подержал ее на коленях, не съездил на ярмарку, не купил ей какую-нибудь красивую игрушку. Если я смогу выбраться из этой передряги, то обязательно найду твою семью, обязательно, я тебе в этом клянусь, Жан. И обязательно подарю твоей малышке какую-нибудь красивую игрушку «, — и на лице графа де Бодуэна появилась улыбка.

Боль немного утихла.» Надо перевязать раны»— решил он, сташил рубаху и начал рвать ее на части.

Если бы он мог увидеть свое лицо, то ужаснулся бы. Оно все было в глубоких ссадинах, синяках, раны кровоточили, правый глаз заплыл, бровь была рассечена, губы разбиты. Но Арман даже не думал об этом, он улыбался разбитыми бескровными губами, представляя маленькую девочку на коленях и вспоминая седоусогоЖана, его храбрость.«Вот он должен был жить, ведь у него четверо детей, жена, все они любят Жана. А меня никто не любит, я никому не нужен. Почему Бог распорядился так, что я жив, а он погиб? Почему погибли всемои солдаты, а я смог спастись уже в который раз?»— задавал себе один и тот же вопрос граф де Бодуэн.

Он слышал высоко на утесе крики солдат и топот коней и понимал, что добраться до него они не смогут, но так же он понимал, что все его друзья и знакомые уверены в том, что он мертв.

— Что ж, может быть, это и к лучшему. Я доказал свою верность королю, доказал, что я простил все обиды, и теперь король пусть решает, как ему поступить со мной.