Книга Диагноз: Любовь - Мегги Леффлер

Стало тихо. Роксана потерла большими пальцами мои ладони, словно решила сделать мне массаж кисти.

— О Боже! — внезапно воскликнула она, и ее глаза широко распахнулись. Что-то в невероятной голубизне ее глаз заставило меня ощутить, как в комнате становится светлее.

— Что-то плохое? — насторожилась я.

— Не знаю. — Она отпустила мои ладони и показала на красную точку на своем запястье. — Ты волновалась из-за этого.

— О! — Я была удивлена. — Ну, просто… у вас это осталось с тех пор, как вы были беременны?

— Когда я носила Ди, двадцать пять лет назад? Боже, нет. Это недавно. Появилось в прошлом году.

Я потянулась к ее руке и нажала на пятнышко, чтобы посмотреть, как оно бледнеет по центру.

— У вас много таких?

Она подтянула рукав своего расшитого золотом платья, и я увидела россыпь пятнышек, поднимавшихся вверх по ее руке.

— Только на правой руке и плече, слева их нет, — ответила Роксана.

Созвездие пятнышек располагалось вдоль главной вены.

— Вы пьете? — спросила я.

Она ответила, что когда-то пила, в те времена, когда у нее еще была общественная жизнь. Теперь даже не держит вина в доме.

— Если не считать коньяка. Но мы его используем только для вымачивания изюма.

Я не поняла, для чего это нужно.

— Вы замечали, что быстро устаете? Или теряете вес?

— Я всегда уставала. И потеряла… не больше семи килограммов.

Я взяла ее руки в свои, чтобы рассмотреть получше. Я не увидела эритемы[23]на ладонях, не увидела признаков расслоения и пожелтения ногтей, что свидетельствовало бы о печеночной недостаточности, но линии ладони были очень бледными и нечетко выраженными, что свидетельствовало об анемии.

— Можно мне… — спросила я и протянула руку, чтобы рассмотреть слизистую оболочку глаза, которая оказалась почти белой, а белок глаза слегка желтоватый. Свет был слишком слабым, чтобы можно было сказать наверняка.

— У вас может быть желтуха. Трудно пока определить.

— Желтуха, — повторила Роксана. — Думаешь, этим и объясняется то, что я вижу все в желтом свете?

— Я не знаю, какое отношение к болезни может иметь ваше видение, но вполне вероятно, что болезнь на него повлияла, — признала я. — У вас в последнее время случались кровотечения из носа?

— Да! Кровь из носа! — заинтересованно выпалила Роксана, словно мы с ней играли в игру и я только что выиграла приз за догадливость. — В последние две недели, я бы сказала. А сколько раз?

Роксана, похоже, ждала, чтобы я назвала правильную цифру.

— Три? — предположила я. — Три случая кровотечения?

— Именно! — Она хлопнула меня по колену. — Я же сказала, что каждый может воспользоваться своим даром.

— Я просто наугад назвала цифру…

— А разве неудивительно, сколько всего ты можешь сказать о жизни человека, всего лишь посмотрев на него в течение минуты? — продолжала Роксана.

— Я догадалась, что три… — Я с трудом противостояла ее магнетическому напору. Она не хочет слушать о том, что это может быть серьезно, не хочет, чтобы я посоветовала ей обратиться к доктору. Она все знает сама. — Да, — продолжила я. — Это удивительно. Это почти страшно.

— Эй? Мам? — раздался женский голос из кухни. — Кто у нас? Ты проверяла индейку?

— Иду, иду! — откликнулась Роксана, с энтузиазмом вскакивая с дивана и таща меня за собой по коридору. Наш разговор внезапно завершился.

В кухне Алисии не оказалось. Вместо нее там была Ди, которая копалась в содержимом моих пакетов из «Сейфуэй» и выглядела очень удивленной.

— Это что за продзапас? — изумилась она, поставив на стол коробку с моим обезжиренным печеньем, и тут заметила меня. — Ой! — воскликнула она.

— Это мои…

— Стоп! Никто не говорит ни слова! — Роксана подняла руку, призывая к молчанию меня и свою дочь. Затем она обернулась ко мне: — А теперь скажи, что ты видишь.

— Невооруженным глазом? — помедлив, уточнила я. У Ди были очень темные волосы, закрученные в дреды, чудесная кожа, и выглядела она лет на шестнадцать, хотя я знала, что ей двадцать пять.

— Невооруженным глазом, — согласилась Роксана, и в ее глазах загорелся дьявольский огонь.

Понятно, что таково ее чувство юмора.

— Она беременна, — сказала я.

И это было еще преуменьшением. Живот Ди так выпирал из комбинезона, что она выглядела клоуном, готовым выпустить на волю множество воздушных шаров.

— Я имею в виду, можешь ли ты сказать, что это здоровый ребенок?

— А вы можете сказать, что это будет здоровый ребенок? — спросила я. — Я могу сказать, что сама Диана выглядит здоровой.

— Я Диотима, — произнесла Ди тихим голосом, который подходил ее классической красоте. — Меня зовут Диотима, как мудрую женщину из Мантинеи.

— Дань увлечению Сократом, — пояснила Роксана.

— Его учительница в искусстве любви, — добавила Диотима.

Конечно же, ее звали Диотима. Несмотря на беременность, было что-то такое в ее невысокой фигурке, что создавало впечатление, будто она держит щит, а на ее темных дредах возлежит диадема.

Я собиралась представиться как будущая невестка ее кузины, но прежде чем я открыла рот, от дверей донесся голос Алисии, взявшей такую высокую ноту, которой я от нее никак не ожидала.

— Ты беременна! — завопила она.

— Ты блондинка! — закричала в ответ Диотима.

Глава 10

Задержки при беременности

Четыре или пять секунд не кажутся длинной паузой, но и ее достаточно, чтобы наивный интервьюер занервничал… Опытные интервьюеры выдерживают двадцатисекундную паузу, прежде чем перейти к вопросам о предыдущем лишении свободы, сексуальных предпочтениях и иных табу…

Искусство и наука диагностики у постели больного

— Никогда не забуду тот день, когда мы впервые встретились с Гейбом, — говорила Роксана, когда мы закончили обедать.

Как оказалось, вымоченный в коньяке изюм не был компонентом какого-нибудь вудуистского зелья, он использовался как часть гарнира к приготовленной Диотимой индейке — великолепной смеси из кукурузного хлеба, колбасок, яблок и размоченных изюминок. Встретив нас как гостей на День благодарения, она приготовила индейку, облитую маслом, а на второе подала печеный картофель, посыпанный сыром чеддер, и дополнял это изобилие винегрет из яблок, сидра и бекона.

— Я думала, что оказываю услугу твоей матери, Алисия. А получилось свидание вслепую на станции «Пенн» в Нью-Йорке. Мэдди нужен был кто-то, чтобы встретить ее брата на станции, поскольку она не успевала отпроситься с работы. Мне и в голову не приходило, что эта встреча была специально подстроена. Помню, я тогда просто подумала: «Он что, никогда не слышал о такси?»