Книга Алфи - невероятный кот - Рейчел Уэллс

– Уф, она, наверное, сама их вяжет, – предположила Полли.

– Родная, а давай нарядимся так на будущий год и сделаем открытки, – предложил Джонатан. – Ты, я, Алфи и малыш, все в одинаковых джемперах.

– Почему-то мне кажется, что наши родные не оценят шутку, – ответила Клэр.

– А с чего ты решила, что я шучу? – спросил Джонатан.

Глава тридцать вторая

Любовь движет миром. Только вглядитесь, и сами увидите – любовь повсюду, куда не повернись. Особенно на Эдгар-Роуд.

В улыбке, взгляде, жесте, всюду чувствуется любовь. Она излучает энергию, охватывающую все, чего касается. Она обволакивает вас, согревает и оберегает. Мир кажется вам чуточку светлее, солнце теплее, цветы ярче, и вы замечаете красоту повсюду.

Мэтт, Полли и их дети – все они являли любовь. Клэр и Джонатан тоже, причем сейчас больше прежнего. И, конечно, невооруженным глазом было видно, как сильно Франческа и Томаш любят друг друга и своих мальчиков. И все они любили меня. Даже Гудвины проявляли любовь – хотя им почему-то доставляло удовольствие портить жизнь другим людям, но друг друга, как и Лосося, они по-своему любили, это выражалось, например, в странной манере носить одинаковые джемперы.

С тех пор, как Тигрица стала гулять с Томом, прошел месяц. Они выглядели почти влюбленной парочкой. Хотя было ясно, что Том любит больше, то, как вела себя с ним Тигрица, наводило на мысль, что и она поддается его странному обаянию. Я теперь для нее был только другом. Сам я любил множество людей и кошек, но, конечно, романтическая часть моего сердца была отдана Снежке.

Я узнал, что существует много разных типов любви. Нас окружала любовь счастливая, а Снежку и Снеллов печальная. Какая-то беда омрачала их любовь, и я хотел им помочь. Не в последнюю очередь потому, что все еще стремился завоевать Снежку. Звучит, может, и эгоистично, но на самом деле не совсем: я и без этого люблю помогать людям. Видите, как многообразна любовь, она и в самом деле движет миром?

После того, как Джонатан восстал против Гудвинов, их необъяснимая антипатия к новым соседям только усилилась. Тигрица сообщила, что они действительно начали сбор подписей за выселение Снеллов и обходили с петицией все дома на нашей длинной улице. Это было очень глупо и все равно не сработало бы: большинство обитателей Эдгар-Роуд слыхом не слыхивали о Снеллах. Каждый знал нескольких соседей в лицо, и даже жуткие сборища у Гудвинов привлекали лишь малую часть жителей этой длиннющей улицы.

Меня пугало другое. Я подслушал, о чем говорили Джонатан и Клэр: если Снеллы в их нынешнем состоянии почувствуют, что улица настроена против них, они совсем от нас отгородятся. Или переедут до того, как Гудвины еще что-нибудь придумают. И увезут с собой Снежку. Таким образом, хотя реального вреда от действий Гудвинов не было, бед они наделать могли.

Но, как говорится, предупрежден значит вооружен. Хватит терять время даром! У меня в запасе еще остался план под названием «широкий жест». Я видел такое по телевизору и в реальной жизни. Сделать «широкий жест» значит своими действиями показать возлюбленной, как сильно ее любишь. Можно, например, пожертвовать собой, хотя я надеялся, что до этого не дойдет.

Так или иначе, я намеревался поразить Снежку и продемонстрировать ей всю силу своей любви. Доказать, что я слов на ветер не бросаю. После той встречи в саду мы с ней не виделись несколько недель. Я искал встреч, с тоскою поглядывая на их дом, но Снежка упорно меня избегала.

Осталось придумать, чем покорить ее сердце?

Музыку я отмел сразу, стихи тоже вычеркнул из списка (кошки не сильны в декламации). Можно было подбросить ей очередной подарочек, но дохлая птичка или мышка никак не тянули на «широкий жест». А поймать что-нибудь покрупнее у меня (или Тигрицы) вряд ли получится. Посоветоваться было не с кем. Спросить Тигрицу я не решался, знал, что она только смерит меня уничижительным взглядом, да еще и посмеется. Поэтому приходилось думать самому, не забывая о том, что мы коты, пусть и изобретательны, но все же более стеснены в своих возможностях, чем люди.

Наконец, я вспомнил о цветах – кажется, люди дарят их своим женщинам, когда ухаживают. На ум пришла симпатичная цветочная клумба в палисаднике у Полли. Неужели она пожалеет для меня пару цветочков?

И я отправился за цветами. Шныряя по клумбе, я обнаружил, что рвать их не так просто, как казалось на первый взгляд. Я пытался сломать стебли лапой, но они пружинили и отскакивали. Тогда я попробовал загрести их когтями, но только посшибал лепестки. Как я ни старался, ничего не выходило; оставалось только одно – выкопать. Между прочим, это тяжелая физическая работа; я быстро начал понимать, что идея была не из лучших, но под конец все же вырыл достаточно глубокую ямку, чтобы вырвать цветы с корнем. Усевшись на клумбу, я двумя лапами и зубами вытянул их из земли.

Теперь передо мной стояла новая проблема: как их донести. В моем распоряжении был только рот, так что я положил стебли на землю, склонил голову и схватил цветы в зубы, стараясь не обращать внимание на противный вкус. Признаюсь, к тому времени, как я доставил цветы к дому Снежки, они выглядели не так привлекательно, как на клумбе. Оставалось лишь надеяться на то, что важен не подарок, а внимание – о чем часто говаривала Клэр.

На заднем дворе Снеллов никого не было, на первом этаже тоже. Я хотел положить цветы на крыльцо, но как бы Снежка догадалась, что они от меня? Потрепанные цветы уже не очень соответствовали моим представлениям о широком жесте. Я окинул взглядом высокое дерево, которое росло в саду Снеллов, и вдруг меня осенило. Надо просто забраться на ветку, а когда Снежка появится, слезть и вручить ей цветы – вот это всем жестам жест!

Древолаз из меня не самый лучший, зато настойчивости хоть отбавляй, и я взялся за дело. Карабкаться с цветами во рту было еще труднее, чем ходить с ними по земле, но я стиснул зубы и продолжал лезть. Вниз я не смотрел, пока не добрался до второй ветки. Не слишком высоко, но все же достаточно, чтобы дождаться появления Снежки.

Оглядевшись по сторонам, я решил, что наверху не так уж плохо. Моя ветка оказалась на уровне второго этажа, но проку от этого было ноль из-за плотно задернутых занавесок. Зато здесь обнаружились птицы, которые явно мной заинтересовались. Они подлетали, но в последнюю минуту сворачивали и стремительно уносились прочь. Я так сжимал во рту цветы, что скоро у меня свело челюсти, но ослабить хватку я не мог, чтобы не выронить букет. Время шло, я хотел подвигаться, но не мог. Между тем, становилось все холоднее.

Когда я отправлялся на подвиги, светило солнце, но сейчас погода стала портиться, набежали тучи и с неба закапало. Чувствуя, как моя шерстка промокает, я начал сомневаться, что план «Широкий жест» был такой уж удачной выдумкой. И тут из кошачьей дверцы показалась Снежка.

– Что, скажи на милость, ты там делаешь? – начала она, но, рассмотрев меня получше, невольно прыснула со смеху. Да уж, зрелище, наверное, было на редкость забавное: вымокший до последней шерстинки кот крепко обнимал ветку, дрожа от холода.