Книга Теории заговоров. Кто правит миром? - Игорь Прокопенко

Изабель Мансуй: «Это не генетическая память, последовательность генов не меняется. Это эпигенетическая, или нон-генетическая, память, то есть изменения происходят не в самой ДНК, а скорее на неких отметочках на ДНК, которые являются механизмом регуляции – читают ДНК. Мы выяснили, что информация о стрессе сохраняется как минимум у четырех поколений мышей».

Эксперименты показали, что посттравматический стресс от одного поколения другому передается с помощью микрорибонуклеиновых кислот. Они содержатся в клетках спермы. Нейтрализовать их воздействие невозможно. В результате дети и внуки не просто узнают, что за нелегкая жизнь была у их предков, но и разделяют это тяжелое бремя. Ученые уверены, что подобные механизмы действуют у всех живых существ, и люди здесь не исключение.

Марк Урнов: «Я слышал об этом исследовании, и оно меня крайне заинтересовало. Это на самом деле не одно исследование, сегодня это целое направление в политологии, когда стали обращать внимание на значимость генетических факторов. Выяснилось, что по некоторым параметрам, скажем, по склонности или несклонности к риску, генетика работает значительно сильнее, чем воспитание».

По мнению доктора политических наук профессора Марка Урнова, для того чтобы понять, как память о пережитом стрессе работает на практике, достаточно проанализировать историю нашей страны. Революционные потрясения, кровопролитная Гражданская война, годы Великой Отечественной и тяготы перестройки – все это наложило огромный отпечаток на каждого жителя России. На нас и сегодня отражаются страхи, страдания и психологические травмы, пережитые прошлыми поколениями.

Марк Урнов: «Зная это, нужно так строить систему взаимоотношений между людьми, воспитательные и образовательные процессы, отношения с властью, отношение власти к каждому человеку в отдельности, к социальным группам, чтобы блокировать негативные эффекты, которые, так или иначе, начинают сказываться на генетическом уровне. Если мы этого делать не будем, то нация просто пойдет вразнос, мы будем деградировать».

Нейробиологи из Цюриха также признают, что избавиться от депрессивных настроений и хронического пессимизма можно. Но если лабораторным мышам для этого достаточно благоприятной среды обитания, то у людей это сделать не так просто. Наш головной мозг устроен гораздо сложнее.

Изабель Мансуй: «Мы наблюдали за мышами, отцы которых пережили посттравматический стресс. При этом сами мыши находились в благоприятной среде – играли, вовремя получали пищу, жили в просторной клетке. В таком случае симптомы исчезали, эпигенетические изменения корректировались».

Политолог Марк Урнов убежден, что российскому обществу необходима, как он выражается, «грамотная гигиена социальных и политических отношений». Передастся или нет закодированная на молекулярном уровне память о стрессе нашим детям и внукам, теперь зависит от нас самих. Ведь, в отличие от лабораторных мышей профессора Мансуй, у людей есть дополнительное лекарство – образование, культура, наука. Все это как раз и помогает исцелиться от наследственного недуга.

Марк Урнов: «Когда у человека скомпенсированы страхи, он открывается, он в большей степени реализует себя. Человек без страха, человек смелый, склонный к экспериментам, к новаторству, лучше реализует свой потенциал».

Доктор исторических наук Игорь Фроянов полагает, что позитивные изменения в России уже начались. По его мнению, переломным моментом стало возвращение Крыма в состав России. Массовые акции в поддержку крымчан весной 2014 года прокатились по всей стране без преувеличения, от Калининграда до Владивостока.

Игорь Фроянов: «Мне кажется, что сейчас мы являемся свидетелями пробуждения самосознания русского народа и других народов, живущих в Российской Федерации. Период оцепенения проходит, начался процесс восстановления геополитического пространства, которое создавалось нашими предками на протяжении многих столетий».

Глава 7

Россия, НАТО и югославский сценарий для Украины

После того как на Майдане была провозглашена победа революции и любопытная толпа ринулась в резиденцию бежавшего диктатора Януковича рассматривать его золотые унитазы, первый же законопроект, который был внесен на рассмотрение в украинской Раде, касался скорейшего вступления Украины в НАТО и отмены предыдущего закона о неучастии Украины в военно-политических союзах. Заметим, это было еще до присоединения Крыма к России, до кровавой драмы в Одессе, до сбитых вертолетов под Краматорском и до обвинений России в том, что она ведет войну против Украины. Казалось бы, теперь Украине – прямая дорога в НАТО. Но так ли это на самом деле?

Сергей Марков, политолог, член Общественной палаты РФ: «Думаю, что реально американцы не хотят непосредственного членства Украины в НАТО, во всяком случае сейчас, поскольку это сделает США заложниками возможной войны Украины и России. Американцы, конечно, хотят, чтобы такая война была, но чтобы при этом у них сохранялась свобода маневра».

Дело в том, что в уставе НАТО прописан ряд требований к стране, желающей вступить в альянс. Главный критерий – отсутствие территориальных проблем и внутренних конфликтов. Здесь новоиспеченным киевским властям все карты спутал мятежный Юго-Восток. А ведь все шло так гладко и по намеченному плану, выполнялось еще одно из основных условий – военное сотрудничество с НАТО в проведении совместных учений. В первую очередь руководство НАТО интересовали учебные операции в Крыму.

Леонид Калашников, первый заместитель председателя Комитета ГД ФС РФ по международным делам: «Они пытались проводить учения на Украине 10 лет назад. Тогда этим учениям помешали, как ни странно, приехавшие туда левые, которые устроили огромные пикеты и вывели тысячи людей на улицы. Тогда натовцев перебросили в Феодосию, но протестующие поступили просто: договорились в столовой с поварами, чтобы тех не кормили».

И все-таки, по мнению военных экспертов, приоритетной целью заговора по смещению Януковича была и остается скорейшая интеграция Украины в НАТО. Если бы не крымский кризис, который в итоге привел к воссоединению Крыма с Россией, этот сценарий мог бы воплотиться в считаные месяцы.

Игорь Коротченко, аналитик и политический обозреватель: «Это означает, что в 2015–2016 годах нас попросили бы уйти из Севастополя, соответственно денонсировав все соглашения. Там появилась бы военно-морская база НАТО, поскольку Севастополь и Крым вообще – это ключ ко всему Черному морю».

Сегодня это уже официальная информация. Первый шаг, который намеревалась сделать новая украинская власть на пути к скорейшему вступлению в НАТО, – это организация широкомасштабных военно-морских учений Североатлантического альянса в акватории Черного моря. Второй шаг – денонсация договора о пребывании российского Черноморского флота. И третий, конечный – размещение в Крыму воинского контингента НАТО численностью 80 тысяч человек. Вот что на самом деле было поставлено на карту.

Сергей Марков: «Нынешнее руководство киевской хунты обещало все для того, чтобы им дали возможность прийти к власти. При этом обещания были даны не руководству НАТО, а правительству в Вашингтоне, которое, собственно, и руководит НАТО».