Книга Крушение "Красной империи" - Николай Ефимов

Из беседы Геннадия Янаева с заместителем главного редактора журнала «Журналист» Виталием Челышевым (2001 г.).

5 августа

На спецобъекте КГБ на окраине Москвы (гостиница для приема иностранных гостей) происходит встреча будущих членов ГКЧП, принимается решение ввести в СССР в срок до 20 августа чрезвычайное положение, чтобы не допустить подписания Союзного договора как означающего, по их мнению, распад СССР.

6—15 августа

Группа ответственных работников КГБ и Минобороны разрабатывает комплекс мероприятий по введению чрезвычайного положения (информация о подготовке чрезвычайного положения «просачивается», очевидно, к руководству РСФСР).

В эти дни (между 8 и 15 августа), по утверждению бывшего начальника охраны президента России А.В. Коржакова, Ельцин приезжал на Лубянку для доверительного разговора с Крючковым. О чем они могли говорить, неизвестно. Некоторые исследователи предполагают, что, возможно, обоих беспокоило, хотя и по разным причинам, намерение Горбачева заменить Павлова на посту премьер-министра первым секретарем ЦК Компартии Казахстана Нурсултаном Назарбаевым. Позднее Борис Ельцин говорил, что в ходе «игры» он обманул Крючкова.

Полковник 1-го главного управления КГБ СССР Леонид Веселовский, прикомандированный к управлению делами ЦК КПСС для организации внешнеэкономической деятельности партийных коммерческих структур, неожиданно уходит с работы и выезжает в Швейцарию.

«…По данным следствия, Управление делами ЦК КПСС успело создать до августовского путча более 100 партийных фирм и коммерческих банков и раздать им в виде стартового капитала 3 миллиарда полновесных советских рублей».

«Московские новости», № 18, 2001.

15 августа, четверг

Центральные газеты публикуют проект договора о Союзе суверенных государств.

16 августа, пятница

Александр Яковлев, выведенный на XXVIII съезде КПСС (июль 1990 г.) из состава Политбюро и Секретариата ЦК, объявляет о выходе из рядов партии. В интервью «Московскому комсомольцу» (17.08.1991) он заявляет: «Я думаю, мы приближаемся к какой-то развязке».

Секретарь ЦК КПСС Олег Бакланов (куратор оборонной промышленности) беседует в 11.30—13.00 в здании КГБ СССР с Владимиром Крючковым, ими принимается окончательное решение начать действовать. В тот же день председатель КГБ встречается с министром обороны маршалом Язовым.

17 августа, суббота

Начальник 7-го управления КГБ генерал-лейтенант Е.М. Расщепов, в подчинении которого находилась Группа «А», вызвал к себе ее командира, генерал-майора В.Ф. Карпухина. Расщепова интересовало, знает ли командир «Альфы» расположение объектов и помещений на военном аэродроме «Чкаловский» под Москвой.

Затем по приказанию Расщепова Карпухин убыл в Министерство обороны с целью согласовать систему обеспечения безопасности при проведении возможной встречи президента РСФСР и руководителей СССР. В военном ведомстве генерала Карпухина просили выделить группу в 25—30 сотрудников для обеспечения охраны этого мероприятия на аэродроме, где 18 августа должен был приземлиться самолет Ельцина, возвращавшегося из Алма-Аты. Правда, не исключалось, что переговоры могут пройти в другом месте: во Внуково или Архангельском.

На спецобъекте КГБ на юго-западе Москвы в 16.00 происходит новая встреча будущих руководителей ГКЧП, тон беседы задает Крючков. Он предлагает направить кого-то из собравшихся к Горбачеву в Крым с целью убедить его в целесообразности передать на один месяц власть в СССР создаваемому Комитету по чрезвычайному положению. Далее, после стабилизации обстановки, Горбачев смог бы, по словам Крючкова, продолжить управлять страной. Идея возврашения Горбачева во власть поддержки не встретила, но все же решили лететь в Форос для разговора с генсеком. Решено было добиваться от него немедленного введения чрезвычайного положения и отказа от подписания нового Союзного договора до проведения референдума.

«Генпрокурор все время говорит о том, что существовало два варианта: или Горбачев подписывает указ о введении ЧП, или подает в отставку. Вариантов действительно было два, но… Михаилу Сергеевичу предлагалось самому подписать указ или поручить это кому-то другому…

Похожий сценарий развития событий Горбачев разработал еще в марте (1991 г. — Авт.), когда в Москву вводились войска. Михаил Сергеевич в любой ситуации прежде всего хотел остаться в белых перчатках и на белом коне».

Из интервью Валентина Павлова журналисту Андрею Ванденко (1993 г,).

18 августа, воскресенье

В 8 часов утра министр обороны Д.Т. Язов беседует с командующим ВДВ генерал-лейтенантом П.С. Грачевым и командующим войсками Московского военного округа генерал-полковником Н.В. Калининым, им ставятся задачи в связи с предстоящим введением чрезвычайного положения.

В 13.00 первый заместитель председателя Совета обороны СССР О.Д. Бакланов, секретарь ЦК КПСС О.С. Шенин, руководитель аппарата Президента СССР В.И. Болдин, генерал армии В.И. Варенников и начальник Службы охраны КГБ генерал Ю.С. Плеханов вылетают с аэродрома «Чкаловский» на самолете Ту-154, закрепленным за министром обороны Язовым, в Крым для переговоров с Горбачевым, чтобы заручиться его согласием на введение чрезвычайного положения.

Около 17 часов они встречаются с Горбачевым. Горбачев отказывается дать им свое согласие. По словам Олега Дмитриевича Бакланова, Горбачев заявил членам ГКЧП, что не может ехать в Москву, потому что он сидит в корсете и у него отнялась нога. Также президент сказал им, что в любом случае прилетит в Москву на подписание договора, даже если ему отрежут ногу.

В 16.30 на президентской даче были отключены все виды стационарной связи, включая канал, обеспечивавший управление стратегическими ядерными силами СССР. Тем не менее есть достоверные свидетельства в пользу версии, что Горбачев всего лишь выжидал, какой оборот примут события. Каким-то каналом связи он все же располагал. Так, он, якобы лишенный связи, смог позвонить по телефону А.И. Вольскому (тот в 1983—1984 годах был помощником по экономике генерального секретаря ЦК Андропова, а в конце 1980-х возглавлял Комитет особого управления Нагорно-Карабахской автономной областью).

Состоялось, видимо, еще несколько телефонных разговоров Горбачёва. На сессии Верховного Совета СССР 28 августа 1991 года первый заместитель премьер-министра Владимир Щербаков сообщил, что говорил с президентом СССР 19 августа. «Это — счастливая случайность, что Михаил Сергеевич Горбачев позвонил мне за 20 минут до конференции», — воскликнул он эмоционально, поддавшись сумбурной атмосфере зала. Имелась в виду пресс-конференция членов ГКЧП 19 августа. Тогдашний вице-президент РСФСР Александр Руцкой также проговаривался после тех августовских событий о том, что говорил с Горбачевым по телефону в период его «форосского заточения».

В 23.00 в кремлевском кабинете премьер-министра Валентина Павлова инициаторы введения чрезвычайного положения принимают решение объявить утром населению страны о создании ГКЧП. Вице-президент СССР Геннадий Янаев колеблется и лишь после уговоров собравшихся членов ГКЧП подписывает проект Указа о вступлении в должность президента. Он сказал при этом, что берет на себя ответственность максимум на 3—5 дней, а дальше пусть Верховный Совет решает… (На следующий день на пресс-конференции членов ГКЧП Геннадий Иванович заявил: «Сейчас Горбачев просто немного переутомился, но надеемся что он вскоре вернется, и мы еще вместе поработаем».) На совещании в Кремле присутствовал и председатель Верховного Совета СССР А.И. Лукьянов, который срочно прилетел на вертолете с отдыха на Валдае.