Книга Пробужденный - Кристин Каст

Стиви Рей устало сгорбилась.

— А ты бы на ее месте хотела? На нее столько всего свалилось в последнее время!

— Я бы, наверное, тоже не хотела, но ведь не обо мне речь, верно? — рассудительно ответила Крамиша. — Я потому так и говорю, что понимаю. Но Зои не единственная, на кого много свалилось в последнее время. Некоторым из нас сейчас тоже приходится несладко. Значит, нам всем надо научиться и страдать, и дела делать. А то что же получится, если только страдать?

— Слушай, она ведь возвращается, — устало вздохнула Стиви Рей. — Выходит, она делает свое дело.

— А я не про Зои сейчас говорю, — отрезала Крамиша.

Свернув лиловый листочек, она решительно сунула его в руку Стиви Рей, и та со вздохом взяла его, но, когда хотела развернуть, Крамиша решительно покачала головой.

— Нет, тут не разворачивай и не читай. — Стиви Рей непонимающе посмотрела на нее. — Слушай меня внимательно. Сейчас я обращусь к тебе официально, как поэт-лауреат к своей Верховной жрице, так что приготовься. Значит, встань и слушай молча. Возьми это стихотворение и отнеси его к деревьям. Прочти его там. Подумай о нем хорошенько. Что бы тебе ни предстояло сделать, прежней ты уже не будешь. Ты должна измениться. И это мое тебе третье серьезное предупреждение. Прекрати отворачиваться от правды, Стиви Рей, потому что твои дела касаются не тебя одной. Слышала, что я сказала?

Стиви Рей с шумом втянула в себя воздух.

— Слышала.

— Хорошо. А теперь иди.

Крамиша развернулась и зашагала прочь по коридору.

— Слушай, ты скажешь Афродите, что у меня возникло срочное дело, поэтому я не смогу прийти? — крикнула ей вслед Стиви Рей.

Крамиша обернулась через плечо.

— Скажу, но за это с тебя ужин в «Красном лобстере».

— Ладно, договорились. Мне там тоже нравится, — согласилась Стиви Рей.

— И я закажу все, что захочу!

— Ну конечно, — процедила Стиви Рей, прежде чем со вздохом отправиться к деревьям.

Глава 17. Стиви Рей

Стиви Рей пока не понимала до конца, что означает загадочное стихотворение Крамиши, но одно она знала точно — только что подруга сказала ей чистую правду. Она должна перестать отворачиваться от правды и измениться.

Самое трудное заключалось в том, что Стиви Рей уже не верила в то, что сможет отыскать эту правду, не говоря уже обо всем остальном. Она снова посмотрела на зажатый в руке листок. Стиви Рей настолько хорошо видела в темноте, что без труда разбирала строчки даже в густой тени под огромными горными дубами, росшими вдоль улицы Утика со стороны стены кампуса.

— Терпеть не могу эти вонючие хайку, или как это там называется! — пробурчала она, в сотый раз перечитывая три короткие строчки.

Сердцу скажи своему

Покров секретов душит

Свободу ему выбирать.

Это было про Рефаима. И про нее. Опять.

Стиви Рей плюхнулась под дерево и прислонилась спиной к шершавому стволу, наслаждаясь ощущением силы, исходящим от старого дуба. Значит, она должна сказать что-то своему сердцу, но что именно? И она без всяких стихов прекрасно знает, что секрет ее душит, но разве она может кому-нибудь рассказать про Рефаима? Или секрет душит не ее, а свободу? Его свободу выбирать? Или свобода — это его выбор? Но папочка так цепко держит Рефаима за горло, что он этого не понимает?

Стиви Рей со вздохом подумала о том, что отношения древнего Бессмертного и его полубессмертного сына являются не более чем застарелой версией все тех же подавляющих взаимоотношений отца и сына, от которых страдают миллионы парней в современном мире. Калона обращался с Рефаимом как со своим рабом, но он так давно вдолбил ему в голову всякий вздор насчет своей отцовской роли, что бедный пересмешник уже не мог понять, как все обстоит на самом деле!

Ну, а потом все еще больше запуталось, потому что Стиви Рей сначала Запечатлилась, а потом намертво связалась с Рефаимом, исполняя обещание, данное черному быку Света….

— Вообще-то дело не только в обещании, — прошептала Стиви Рей себе под нос. Ей ли не знать, что она и до этого была без ума от Рефаима! — Он… он мне нравится, — еле слышно выдохнула она, хотя кругом стояла глубокая ночь, и подслушать ее могли разве что деревья. — Жаль, я не знаю, это из-за Запечатления или по-настоящему, потому что в нем есть что-то такое?

Запрокинув голову, Стиви Рей посмотрела на паутину голых веток, распростертую над ее головой. И продолжила исповедоваться деревьям:

— Честно говоря, мне нельзя с ним больше видеться!

У нее земля уходила из-под ног при одной мысли о том, какая бездна разверзнется в Доме Ночи, когда Дракон Ланкфорд узнает, что она не только тайком спасла пересмешника, убившего Анастасию, но и Запечатлилась с ним!

— Может, в стихотворении как раз и говорится о свободе от меня? Если я перестану видеться с Рефаимом, он выберет свободу улететь отсюда! Может быть, наше Запечатление само собой ослабнет в разлуке?

Но от этой мысли у нее тоже земля уходила из-под ног.

— Нет, сама я все равно ничего не придумаю. Мне нужно с кем-нибудь посоветоваться, — жалобно прошептала Стиви Рей, опуская подбородок на руки.

В тот же миг, словно в ответ на ее слова, откуда-то послышались рыдания.

Стиви Рей встала, склонила голову набок и прислушалась. Точно, неподалеку кто-то ревел в три ручья. Стиви Рей совсем не хотелось идти и узнавать, кто там плачет и что случилось.

Честно говоря, за последнее время она была сыта слезами по горло, но плач звучал настолько горестно и безутешно, что Стиви Рей просто не могла остаться в стороне. Это было бы неправильно.

Она пошла на плач, и вскоре узкая тропка привела ее к высоким черным чугунным воротам главного входа в школу.

Стиви Рей не сразу поняла, что видит перед собой. Да, теперь она ясно видела, что плакала женщина, и что женщина эта стояла за воротами Дома Ночи. Подойдя ближе, Стиви Рей разглядела, что незнакомка стоит на коленях перед воротами, возле правой створки. Перед ней возвышался какой-то огромный погребальный венок, сплетенный из искусственной зелени и розовых пластиковых гвоздик.

Венок был прислонен к каменному столбу, а прямо под ним горела зеленая свечка. Сотрясаясь от рыданий, женщина вытащила из сумочки какую-то фотографию. И только когда она поднесла карточку к губам, Стиви Рей впервые увидела ее лицо.

— Мама!

Это слово еле слышным шепотом сорвалось с ее губ, но мама тут же обернулась и посмотрела на Стиви Рей.

— Стиви Рей? Детка?

Мамин голос мгновенно прогнал тяжелый ком, с недавних пор поселившийся в желудке Стиви Рей, и она со всех ног бросилась к воротам. Не думая ни о чем, кроме матери, Стиви Рей легко перепрыгнула через каменную стену и приземлилась по другую сторону ворот.