Книга Гладиатор. Книга 4. Месть - Саймон Скэрроу

В дальнем углу кухни горел тусклый свет, и Марк увидел несколько человек, сидевших вокруг стола, на котором стояла масляная лампа, дававшая достаточно света.

– Они даже не собираются ложиться спать, в такой-то час, – проворчал один из кухонных рабов. – И в прошлую ночь то же самое было. Вообще каждую ночь после того, как он вернулся из Афин. И он не спит, и этот его человек.

– Да уж, этот Термон – темная личность, – произнес другой голос. – Прямо какой-то бандит с виду. Сидит там, что-то обсуждает с хозяином.

– А он как будто напуган, Децим-то, – заговорил первый голос. – Я его таким никогда не видел. И все на нас вымещает. На всех, даже на любимчиках.

Марк похолодел, услышав имя Термона, но Фест дернул его за тунику, и они осторожно двинулись вдоль стены огромного помещения, держась в тени, пока рабы продолжали ворчать из-за того, что им приходится сидеть тут и ждать, когда хозяин решит отправиться на покой.

В дальней стороне кухни был дверной проем с тяжелой занавеской, и друзья, аккуратно отодвинув ткань в сторону, проскользнули в коридор. Издали доносились звуки других голосов, в конце коридора горел свет. Друзья бесшумно пошли дальше по коридору, и Марк уже видел, что впереди находится большая комната, а голоса отдаются эхом от высоких стен триклиния – обеденного помещения виллы. Первым Марк узнал голос Децима.

– Ты должен будешь присмотреть за сбором налогов в Коринфе вместо меня.

– Я? – откликнулся сухой низкий голос. – Но это не моя работа. Почему бы не найти кого-нибудь еще? А лучше поезжай туда сам. Мы с моими ребятами позаботимся, чтобы с тобой ничего не случилось.

– Нет. Я останусь здесь. Пока все не кончится. Мы назначим награду за них, живых или мертвых. Достаточно большую, чтобы во всей Греции не нашлось ни одного мужчины, которому не захотелось бы вонзить нож им в сердце ради таких денег.

Дальше последовал тихий обмен словами. Марк и Фест пробирались вдоль стены все ближе ко входу в триклиний. Подобравшись вплотную, Фест вскинул руку, останавливая Марка, а сам наклонился вперед, заглянул в комнату и тут же снова скрылся в тени коридора.

– Их там трое, – чуть слышно произнес он. – Двое мужчин и женщина. Больше никого. Нам повезло. Когда я дам команду, сразу бросимся вперед. Сначала нападем на второго мужчину, а потом я займусь Децимом, а ты – женщиной. Заставишь ее помалкивать.

– Я сам могу справиться с Децимом.

– Знаю, что можешь. Но он нам нужен живым.

Марка охватил гнев.

– Сам понимаю!

– Марк, ненависть замутняет человеческий ум. Заставляет делать то, чего делать не следует. Будет лучше, если мы не станем рисковать. А теперь доставай меч.

Марк тяжело сглотнул, подавляя чувства, и вынул меч из ножен, а Фест взял новую стрелу.

– Готов?

Марк кивнул:

– Готов.

Фест выпрямился и шагнул в комнату, и Марк быстро шагнул следом за другом. Помещение было очень большим, не меньше пятнадцати шагов в ширину и примерно тридцати в длину, и здесь стояло множество мягких скамей и низких столов. В дальнем конце триклиния, у круглого стола, на котором стояло несколько серебряных подносов с остатками еды, сидели трое, все спиной к Фесту и Марку. В середине был Децим, которого нетрудно было узнать по лысой голове. Слева от него расположился Термон в простой черной тунике. А справа полулежала худенькая женщина в нарядно расшитом зеленом платье. Ее темные волосы были уложены в затейливую прическу. Поначалу ужинавшие не обратили внимания на звук легких шагов, но потом Децим обернулся через плечо и резко произнес:

– Я не посылал за… Что такое?

Термон тоже оглянулся – и мгновенно вскочил на ноги, приняв боевую стойку и схватив со стола нож. Фест остановился шагах в пятнадцати от него, прицелился и пустил стрелу. Но та просвистела мимо, потому что Термон успел отклониться в сторону. Женщина испуганно вскрикнула, когда наконечник стрелы задел его плечо. Термон прыгнул вперед, а Фест в спешке стал накладывать вторую стрелу. Он лишь начал натягивать лук, когда Термон ринулся на него. И все же стрела пронзила грудь бандита, и тот упал на пол, свалив при этом Феста.

Марк кинул взгляд на Децима, увидел, что тот еще не оправился от потрясения, и тут же бросился на помощь другу. Термон всем своим весом прижимал Феста к полу, сжимая в руке нож и пытаясь добраться до горла телохранителя. Фест схватил противника за запястье, отталкивая нож, но тот приближался дюйм за дюймом.

В одно мгновение Марк очутился рядом с мужчинами и без колебаний ударил мечом по затылку Термона. Хрустнула кость, и Термон громко хрюкнул, прежде чем Фест отшвырнул его от себя и перекатился на бок. Марк посмотрел на врага. Глаза Термона бешено моргали, челюсть вздрагивала. Темная лужа крови растекалась по выложенному плитками полу вокруг его головы.

– С ним покончено, – сказал Фест, вытаскивая свой меч. – Давай разберемся с Децимом.

Децим наконец осознал грозящую ему опасность и спрыгнул с подушек, хватая со стола нож. А потом, не медля, поднял на ноги женщину, возлежавшую рядом с ним, и развернул ее так, чтобы она оказалась лицом к нападавшим. Обхватив ее одной рукой поперек груди, он поднес к горлу женщины нож и ткнул острием в нежную кожу. Женщина вскрикнула от ужаса и крепко зажмурила глаза.

– Только подойдите, и я ее убью! – прорычал Децим. – Увидите!

Фест сухо рассмеялся:

– Мы пришли за тобой, Децим. И ничто нас не остановит.

– За мной? – На этот раз рассмеялся Децим. – Чушь! Вы пришли за мамашей этого мальчишки!

При этих словах женщина открыла глаза, и Марк впервые с того момента, как они вошли в эту комнату, посмотрел на нее внимательно. Когда он узнал знакомые черты, силы тут же покинули его, и он в ужасе опустил меч.

– Мама…

Она задохнулась и импульсивно дернулась вперед, как будто пытаясь отойти от Децима.

– Марк… Мой Марк…

Децим грубо дернул ее, прижимая к себе.

– Стой спокойно, дура! Еще раз шевельнешься – и тебе конец.

Женщина заговорила дрожащим голосом:

– Но ты говорил, что его держат…

– Заткнись! – заорал Децим прямо ей в ухо. – Захлопни рот!

Фест опустил меч и протянул вперед свободную руку.

– Отпусти ее, Децим. Если хочешь остаться в живых. Да, мы пришли именно за ней. Отпусти ее – и мы уйдем.

– Ха! – выдохнул Децим. – Ты меня дураком считаешь? Как только я выпущу ее из рук, сразу лягу вон там, рядом с Термоном!

Марк покосился в сторону и увидел, что тело Термона еще дергается, теряя кровь. Потом его взгляд вернулся к матери, и он заговорил холодно и отчетливо:

– Отпусти ее.

– Это вряд ли, – ухмыльнулся Децим, а потом глубоко вздохнул и заорал во все горло: – Стража! Рабы! Ко мне! На помощь!