Книга Русская душа и нерусская власть - Татьяна Миронова

О том, как преобразились языческие обрядовые названия в христианской культуре, могут свидетельствовать слова чаровать и молить. Слово чаровать выдает свой исходный смысл корнем, восходящим к чаре. Древние скульптурные изваяния, находимые археологами в курганах и могильниках, в языческих городищах и на капищах, часто имеют облик женщины, сидящей над чарой, чашкой. Наговор на воду до сих пор является живой практикой колдовства. Ритуал языческого священнодействия с водой, по-видимому, именовался словом чаровать, священнодействовать над чарой. Этот смысл слова в осколках сохранился в языке, обозначая действие сверхъестественных сил, применяемых чародеем для воздействия на других людей.

Совсем иначе сложилась судьба слов молить и молитва. Согласно словарю русских народных говоров молить значит «резать, убивать, приносить в жертву», а слова молина, моленник обозначают ритуальные кушанья, пироги, они пеклись на святые праздники, и над ними читались молитвы. В свадебных обрядах моленник — это пшеничный хлеб с украшениями, которым благословляли новобрачных. Молить в русских народных говорах означало устраивать совместную обрядовую трапезу: молить кашу, молить пасху, молить корову. Молитвой именовалась поминальная пища, кутья, печеный ягненок на домашнем празднике в честь святого покровителя. По всей вероятности, у слов с корнем мол-молить и молоть изначально был общий смысл разделять, измельчать, — слова одного исконного корня. Значит, молитва это нечто отделенное от целого — урожая, приплода скота, — ради жертвы божествам при совершении обрядовых действий в языческие времена. По-видимому, существование у слова молить значения убивать, резать жертвенное животное является наследием язычества.

Так что у современных христианских слов молить, молитва прежде существовало древнее исходное начало — языческое жертвоприношение. Затем и слова, произносимые при жертвоприношении и обращенные к божествам, тоже стали именоваться глаголом молить. Именно в этом смысле слово перешло к христианам для именования богообщения, для произнесения христианской молитвы, в которой отсутствовали всякие следы древних языческих жертвоприношений. Вот такая получается цепочка: сначала молить — это отделять нечто от своих богатств для жертвы языческому божеству, затем — ритуальные действия, связанные с подобным жертвоприношением, и, наконец, молитва — это слова, обращенные к божеству при совершении жертвы. Таков окончательный смысл слова молитва. Молитва вошла в христианский богослужебный чин как особое название для богообщения.

Соединение славянской языческой картины мира с христианским мировоззрением породило удивительное явление, именуемое Русским Православием. Своеобразие русского православного взгляда на мир в отличие от других христианских культур составляют совестливость и душевность, вера в благой промысел судьбы и отсутствие страха смерти, истовое поклонение святыням и терпеливое ожидание чуда, спрос за прегрешения с самих себя и готовность покаянно искупить содеянное зло. И главное, чем восхищает иные народы Русское Православие, — радостная устремленность к Богу, созерцаемому русскими как Источник света, истины и любви, а не как грозный Судия и Отмститель. Все это дал нам сплав смыслов нашего родного наречия, хранящего языческую древность в своих корнях, и христианских догматов, что на протяжении тысячи минувших лет были усвоены русским народом из богослужений и Евангелия.

Глава V. Христианство — основа непобедимости русского духа

Обращаясь к тягчайшим вопросам нашего времени — погибели народа выморочными, иссушающими нацию темпами, — мы повсюду находим даже у осознающих национальную катастрофу русских людей расслабление духа и воли, сумятицу в головах, смятение в душах. И что всего горше, расслаблению и обезволиванию подвержены русские православные люди, казалось бы, неустрашимые и всесильные Верой во Христа Господа, осознающие неизбежность Страшного Суда, перед которым все иные страхи — ничто.

Вникая в истоки нынешней православной «зачарованности» и бессилия, что не позволяют ныне русским людям отстоять свое Отечество от нового нашествия двунадесяти языков и духовного жидовского ига, явственно видишь попытку врага рода человеческого замутить, исказить исконные представления русских о Вере и своем долге по отношению к Господу и России. Замутнение и искажение Веры началось с малого — с перемены значений русских и славянских слов, обозначавших ключевые понятия русского православного сознания. Восстановим исконные смыслы и вернем себе тот воистину Дух воинства Христова, вдохновлявший более тысячи лет наших предков строить и защищать Великую Русскую Православную Державу, именуемую Россией.

//- Иудеохристианство под маской православия — //

Первые христиане — апостолы — получили учение от Самого Господа Иисуса Христа.

Это учение было воплощено в Четвероевангелии и передано всем христианам. Поэтому вслед за Отцами Церкви мы можем с уверенностью полагать Евангелие своим духовником, и в случае, когда вблизи нет мудрого священника, не скорбеть об отсутствии учителя, ведь Священное Писание и слова Самого Господа всегда перед глазами. Другое дело, что читать Евангелие трудно, оно бескомпромиссно утверждает для нас такие правила и принципы жизни, которые не всякий в силах понести. Батюшка же свой, родной, жалостливый, да и сам не совершен сый, всегда войдет в положение слабого духом «пасомого», оправдает грешника, утешит, убаюкает его больную совесть. Так множество людей годами ходят в Церковь, исповедуются, причащаются, в глаза не видев слов Евангелия, даже не представляя, какие жесткие требования хранит оно в себе. Разумеется на службах они слышат «Святаго Евангелия чтение» и затем в священнических проповедях внимают истолкованию этих чтений. Только вот не всякий священник хочет поднимать на проповедях вопросы, которые слишком суровы для паствы и могут отпугнуть человека, не готового к духовной борьбе в силу его природных слабостей и мирского воспитания. А Евангелие — Оно зовет на борьбу со злом, Господь призывает быть воином Христовым. На литургии нам об этом напоминают: «Блаженни слышащий слово Божие и творящии е». Отец Паисий Святогорец очень точно приложил эти слова к нашим современникам: «Православно думать легко, но для того, чтобы православно жить, необходим труд… Цель в том, чтобы православно жить, а не просто православно говорить или писать» (Старец Паисий Святогорец. Духовное пробуждение. М., 2007, стр. 73).

Нас ныне атакуют идеей единства иудаизма и христианства, настаивают, что иудеи — старшие братья христиан, их Тора (весь Ветхий Завет без изъятья) является священной книгой православных. Все чаще христианство пытаются именовать иудеохристианством, изымая из нашей Православной Веры то, что непримиримо разводит религию иудаизма с христианством, прежде всего Евангельские тексты, где Господь Иисус Христос выносит приговор еврейскому народу, где говорится о крестных страданиях Господа от иудеев и о Его Распятии жидами. Православные христиане сознают невозможность соединения иудеев и христиан, ведь оно неизбежно ведет к попранию христианских святынь. Иудеи, как известно из их главной книги — Талмуда, обязаны проклинать Господа Иисуса Христа, поносят Божию Матерь, а неиудеев полагать равными животным. По сути же иудеохристианство никакое не христианство, а откровенный иудаизм, приспособленный для христиан. В этой «версии» иудаизма для гоев нас убеждают в том, что иудеи — наши «старшие» братья по вере, нас принуждают признавать иудеев богоизбранным народом, не утратившим своей избранности, и смиряться перед злом, которое они несут христианским народам, а также чтить весь Ветхий Завет как книги Священного Писания.