Книга Моя навсегда - Кэрол Финч

— Мне приказано доставить послание лично Тедиесу, — сухо сказал Хендрик.

Подойдя к спальне, Талли на дюйм приоткрыл дверь, и глаза его чуть не вылезли из орбит — полуголый Себастьян с черной маской вместо набедренной повязки лежал на кровати и громоподобно храпел.

— Бог мой… — Взяв себя в руки, он быстро захлопнул дверь и, обернувшись, поймал любопытный взгляд курьера. — Тедиеса нет. Должно быть, он уехал за деньгами.

— Но мне приказано…

— Ладно, парень, выбирай, — заявил Талли, — либо оставляй сумку в ведре, в колодце, либо пробуй догнать Тедиеса. Отдавать депешу мне не имеет смысла, потому что я сам скоро уеду.

— Я подумаю. — Лайл напряженно обдумывал варианты и, в конце концов, решил нарушить правила — только один-единственный раз.

— Ну-ну, — хмыкнул Талли ему вслед.

Едва дождавшись, чтобы молодой человек опустил ведро с сумкой в колодец и ускакал, Рандолф, ругаясь почем зря, вошел в спальню и со всей медвежьей силы подтолкнул Себастьяна, но тот лишь сонно заворчал.

— Да проснитесь же, ваша светлость, черт бы вас побрал! — заорал Талли.

Себастьян попытался отвернуться, но оказалось, что он не может двигаться. Вздохнув, он поднял тяжелые веки, и его взгляд замер на собственном обнаженном торсе.

— Тысяча чертей!

— Мне не терпится узнать, как вы попали в такое неприятное положение, — заметил Талли, развязывая веревки.

Внезапно с пугающей ясностью Себастьян осознал все, что произошло, — свою сонливость, хитрость Иден, ее игру. Будь все проклято! Если она сорвала операцию на последнем этапе, он вытрясет из нее душу!

— Талантливый конспиратор, — ворчал Рандолф, — вы не смогли r течение двух недель удержать на месте слабую женщину.

— Обойдусь без твоих замечаний, — раздраженно огрызнулся Себастьян.

— А без леди вы не могли обойтись, да? — Талли бросил на него укоризненный взгляд. — Я в общем-то догадываюсь, что произошло здесь до того, как вас привязали к кровати. По моему мнению, вы получили именно то, что заслужили.

— Тебя никто не спрашивает, — зло буркнул Себастьян и, в спешке схватив одежду, натянул бриджи задом наперед. — Иден, должно быть, переставила чашки с чаем, и я накачался снотворным, — хмуро пояснил он.

— Очень остроумно с ее стороны.

Губы Талли задрожали в ухмылке, а мрачный Себастьян стал старательно надевать вывернутую наизнанку рубашку, а потом принялся воевать с сапогами. Голова его была в каком-то тумане, он с трудом что-либо соображал. Чертовски оскорбительно, проснувшись, обнаружить себя полуголым и связанным!

— Нужно найти Иден, и как можно скорее! Если она удерет, будут крупные неприятности.

— Можете не сомневаться, она прямиком отправилась к отцу, — предсказал Талли.

— Надеюсь, ей потребуется некоторое время, чтобы найти его, и мы еще успеем…

Вбежав в сарай, Себастьян увидел, что его любимый жеребец исчез, и, чертыхнувшись, оседлал другую лошадь. Он уже пробирался между соснами, когда возглас приятеля остановил его.

— Чуть не забыл! — Талли подъехал к колодцу и достал из ведра донесение Лайла Хендрика. — Это сообщение только что прибыло.

Развернув лошадь, Себастьян вернулся к дому за книгой шифровок. Донесение он прочтет по дороге, сейчас нельзя терять ни минуты, слишком многое поставлено на карту!

Вероятно, Иден подслушала его разговор с Лайлом Хендриком. Она кипела от ярости и, как всегда, обезоруживающе улыбалась, а затем напоила его предназначенным ей отваром. Теперь она все про него знает, и не найдется таких слов, которые могли бы ее смягчить.

— Ваша светлость?

— Что, Талли? — отозвался Себастьян, отвлекаясь от своих невеселых мыслей.

— Вам необходимо отыскать Иден Пембрук. Вы за нее в ответе.

— Знаю.

— Значит, вы все уладите?

— Сомневаюсь, что теперь, когда все раскрылось, это возможно.

— Ерунда, — настаивал Талли, — главное, действовать по совести.

— Уверяю тебя, Иден сделает так, что к ней нельзя будет подступиться.

— Вы великолепно справляетесь со сложными ситуациями, — успокоил его слуга, — во всяком случае, справлялись до тех пор, пока не столкнулись с этой маленькой симпатичной святой. Похоже, эта женщина из тех, с которыми даже вам, ваша светлость, не сладить.

Себастьян для порядка заворчал, но признал в душе, что Талли скорее всего прав.

Глава 13

Иден покидала лагерь повстанцев под эскортом лучших его представителей. Рядом с ней ехал маркиз де Лафайетт, по другую ее руку на огромном гнедом жеребце восседал генерал де Кальб, Энтони Уэйн и фон Штубен замыкали кортеж.

Пусть только попробует похитить се на глазах этих бравых офицеров, мысленно погрозила Иден Себастьяну Сейберу.

— Я высоко ценю ваше доброе сердце, — заметил Иден Энтони Уэйн. — Вы стали легендой, воодушевляющей войска.

— Благодарю вас, генерал, — улыбнулась она. — Мне хотелось бы делать больше. Возможно…

— Вы слишком скромны, дорогая, — перебил ее генерал де Кальб. — Не представляю, как вы находите время на все то добро, которое творите. Благодаря вашей помощи наши склады постоянно пополняются продовольствием. Наши раненые, возвращаясь в строй, поют хвалу ангелу милосердия, без сна и отдыха ухаживавшего за ними. Нуждающиеся семьи находят у себя на порогах корзины с продовольствием. Вы, как никто, можете взбодрить отчаявшегося и утешить осиротевшего. Ваш отец лопается от гордости всякий раз, когда ваше имя срывается с губ кого-либо из солдат. Из уст в уста передают рассказы о милосердии святой Иден.

Иден, не придавая особого значения этому славословию, внимательно рассматривала палатки, рассыпавшиеся по всему полю вокруг ее родного дома. Казалось, вся повстанческая армия стояла лагерем у нее на заднем дворе!

— Величественное зрелище, не правда ли? — с гордостью заметил Жильбер де Лафайетт. — Все эти люди готовы противостоять британцам и сражаться за свою свободу. В последний раз мы потерпели поражение, но теперь победа будет за нами.

— Если генерал де Грае и его французский флот прибудут из Вест-Индии, победа нам гарантирована, — вставил фон Штубен.

Увидев плантацию Пембрук, Иден отвлеклась от разговора с высокими военными чинами. Она Никогда еще не была так рада видеть старый кирпичный особняк и стоявшую вдоль дороги изгородь из покосившихся перекладин. Теперь, когда у се порога расположилась целая армия, Себастьян Сейбер не посмеет тронуть ее. Она расскажет отцу о кознях этого предателя, и весь остаток своей никчемной жизни он проведет в темном сыром подвале.

Увидев отца, широкими шагами пересекавшего лужайку, Иден отбросила свои горькие мысли и, спрыгнув с лошади, бросилась к нему.