Книга Любовь кончается в полночь - Марина Серова

– Татьяна, может, и вы с нами поужинаете?.. Ирина такую овощную икру приготовила и еще курицу…

– Нет, спасибо, я только что встала из-за стола. Так не забудьте Ивана позвать, мне нужно кое-что рассказать вам обоим, – попросила я.

Я заехала домой, приняла душ и выпила кофейку. Переоделась и отправилась к Родиону. По дороге я размышляла, правильно ли делаю, что собираюсь сообщить Ивану такие сведения о его сестре? Ведь все равно уже ничего не исправить. Нет, все-таки это будет правильно. Человек должен знать правду. А уж как с этой правдой поступать – пусть решает сам.

Дверь мне открыл Родион:

– Добрый вечер, Татьяна!

– Здравствуйте еще раз.

Мы прошли в кухню. Иван с Ириной пили чай. Я поздоровалась с ними, села за стол.

– Татьяна, вы чай будете? – спросила Ирина.

– Да, с удовольствием.

Ирина налила мне чай и поставила на стол варенье в вазочке. Она была немного бледна, но уже почти оправилась от нашего недавнего разговора. Родион тоже сел к столу, Ирина и ему налила чай. Все выжидательно смотрели на меня. Конечно, мне очень не хотелось огорчать их неприятными известиями, но деваться было некуда.

– Иван Матвеевич, вы говорили, что фамилия вашей сестры – Четвергова?

– Да.

– В прошлом году, весной, ей был поставлен диагноз: рак матки, так?

– Да, а к чему все это?

– Кто поставил ей такой диагноз?

– В поликлинике по месту жительства. Вернее, она проверилась там, и ей сказали, что хорошо бы лечь в больницу, на обследование, так как диагноз вызвал сомнение у врача.

– И тогда вы повезли ее к Виктору, в клинику?

– Да.

– Это он поставил ей такой диагноз?

– Да. Почему вы задаете эти вопросы? – Он заволновался.

– Иван Матвеевич, пожалуйста, ответьте мне. Итак, диагноз поставил Чайников, и он же сделал ей операцию? Правильно?

– Да.

– А после операции признаков рака больше не обнаруживали?

– Нет. И чувствует она себя хорошо. Я всегда знал, что Чайник – хороший хирург…

– Ну, еще бы! А сколько он взял с вас, денег, я имею в виду?

Иван замялся:

– Это имеет какое-то значение?

– Имеет, – сказала я.

Иван растерянно посмотрел на Родиона:

– Шеля, ты можешь мне объяснить, что это за допрос…

– Борода, не суетись, сейчас Татьяна, думаю, все нам объяснит. Правда, Татьяна?

– Правда, Родион. Конечно, вряд ли вам понравится то, что я скажу. Дело в том, что у вашей сестры, Иван Матвеевич, не было никакого рака… – Я вздохнула.

– Как?! Этого не может быть! Чайник сказал… – Он вскочил со стула.

– А вот что мне сказала медсестра вашего Чайникова: что она ассистировала ему во время операции и хотя она не врач, но, как опытная операционная медсестра, знает, как выглядят органы, пораженные раком. Так вот, у пациентки Четверговой рака не было и в помине! Она была здорова! Ну, разве что у нее имел место небольшой воспалительный процесс…

В кухне повисла гнетущая тишина. Все растерянно переглядывались, не зная, как реагировать на мои слова.

– Я не верю, – сказал наконец Иван, – слышите вы, все, не верю!

– Вы можете спросить об этом у медсестры вашего друга, Алины. Она еще работает в клинике. Кстати, это она мне все рассказала. И еще много чего некрасивого она поведала мне из жизни доктора Чайникова. Про левые операции, про аборты с большим сроком… Ваш незабвенный друг имел очень рискованное хобби! И, конечно, неплохой доход со всего этого безобразия. На его вкладе лежит очень не хилая сумма – и в рублях, и в валюте… Он был близок к тому, чтобы обзавестись хорошей квартирой в центре, и на машину бы еще хватило.

– Я ему тогда тридцать тысяч заплатил, – еле выговорил Иван, – и он еще клялся, что эти деньги пойдут на лекарства и ассистентам, а ему, мол, ничего… мол, он по дружбе, за так… Да будь он сейчас жив, я б его… своими руками!..

– Ну, что, теперь вы понимаете, что вашего друга отравили не просто так? – спросила я. – И на могиле его набезобразничали – тоже?

– Он же мою сестру инвалидом сделал! Хорошо, что она успела родить одного ребенка, а если бы… Гад! Мразь!.. Да я его могилу взорву к чертовой матери!.. Дашкин муж… Да знал ли он, гадина, как им эти деньги дались?! У них ведь ребенок маленький! Ну, его счастье, что он уже сдох, я б ему…

Иван метался по кухне, не будучи в силах успокоиться, садился и тут же опять вскакивал. Хватал чашку с чаем и с грохотом ставил ее обратно на стол.

– Вот видите, как реагирует человек на подобное сообщение? – сказала я. – Теперь вы понимаете чувства того, кто убил вашего Чайникова? Очевидно, у этого человека произошла похожая ситуация.

– Знаете, Татьяна, я думаю, вам больше не надо искать убийцу, – сказал Иван тихо, но очень твердо.

– Ну, это не вам решать: не вы мне заказали расследование. – Я повернулась к Родиону. – Вы все еще хотите, чтобы я нашла отравителя?

Он молчал, сцепив руки в замок. Я обратилась к Ирине:

– А ваше мнение?

– Не ищите, – сказала она тихо, но очень взволнованно, – этот человек отомстил за многих…

Родион с удивлением взглянул на жену.

– Что ж, решайте, мне-то все равно. Я могу прекратить поиски… – сказала я.

– Нет! – вскричал вдруг Иван. – Татьяна, найдите его, этого благородного человека, и я первым пожму ему руку!

– Убийце? – спросил Родион с сомнением.

– Мстителю! – Иван сел наконец на стул и залпом выпил чай из чашки Родиона, даже не заметив этого. – Убийцей в данном случае был Чайник, а тот, кто его отравил, – благородный мститель… Ир, дай мне водки, а? Есть у тебя?

Ирина достала из шкафчика бутылку водки и две рюмки.

– Почему две? – спросил Родион.

– Я тоже выпью, – сказала она, – пятьдесят грамм, можно?

– Тогда дай и мне рюмку, – Родион покачал головой, – черт бы побрал этого придурка!

– А я ему еще долг вернул… хорошо, что не полностью. – Иван все никак не мог успокоиться. – А какие мы речи о нем говорили на похоронах и поминках, а?!

Ирина достала из холодильника закуску, и они, все трое, выпили.

– Татьяна, а вы? – спросил Родион.

– Я за рулем. Ну, так как мы решим с расследованием?

– Татьяна, давайте сделаем так, – сказал Родион, – раз уж мы это дело начали, доведем его до конца. А там посмотрим…

– Чайник предал нашу дружбу! Мы ведь пятнадцать лет были вместе!.. Мы… он… – все никак не мог успокоиться Иван.