Книга КаZантип - Никита Ветров

– Не в курсе.

Тяпа слукавил. Он видел, как Гюрза села в микроавтобус вместе с владельцем зверинца. Но говорить об этом благоразумно не стал – ему уже изрядно надоело удерживать рвущегося Крученого, а такая информация обязательно спровоцировала бы новый взрыв ярости.

Тем временем микроавтобусы зверинца подъехали вплотную к переходу. Гюрза сидела в переднем, рядом с Лебедевым. Рука Бориса Ивановича елозила по бедру девушки, та в ответ гладила его по низу живота. Откровенно говоря, когда девушка подошла к нему после разборки с ее парнем, Лебедев очень удивился. Но удивление продлилось недолго. После первых же ее слов Лебедев гордо расправил плечи и выпятил грудь. Разумеется, он нисколько и не сомневался в своей мужской привлекательности, но такое явное ее подтверждение было необыкновенно приятно. «Похоже, девчонка просто влюбилась», – самодовольно думал Лебедев, слушая ее восхищенный лепет.

– Можно я тебя провожу хотя бы до перехода? – спросила она.

– Конечно! – решительно сказал Лебедев. – Хочешь, так можешь и дальше с нами ехать.

– Хочу, конечно. Но не могу, там остались мои вещи и мотоцикл. Может быть, потом, на Украине, мы встретимся. Ты куда едешь?

– По многим городам.

– А в Крыму будешь?

– Обязательно.

– Там мы обязательно увидимся.

Вскоре микроавтобус остановился у самого переезда через границу. К нему устремились здоровенные парни в форме с тремя собаками на длинных поводках. Собаки были совершенно разнокалиберные – спаниель, овчарка и похожая на добермана псина, в родословную которой явно затесался кто-то более длинношерстный.

– Ну, сейчас начнется, – вздохнул Лебедев.

Впрочем, ничего особенно страшного поначалу досмотр собой не представлял. Менты сноровисто обшарили микроавтобусы, в которых путешествовали люди. Ничего, разумеется, не нашли. Заняло это всего минут пять. Но потом собаки добрались до клеток с животными. Вот тут-то начался настоящий бардак.

Учуяв хищников, собаки дружно забрехали. Звери, разумеется, в долгу не остались. Волки выли, медведь глухо рявкал, обезьяны проснулись и заметались по клетке с пронзительным верещанием. Остальные животные тоже по мере сил вносили свою лепту в эту жуткую какофонию.

Менты морщились, зажимали уши. Но самое интересное началось, когда помесь добермана с кем-то еще добралась до львиной клетки. Сначала собака принялась лаять примерно вдвое громче, чем до этого, а потом яростно рванулась вперед. Проводник, не ожидавший от пса такой прыти, чуть не выпустил поводок, пошатнулся, и собака подтащила его почти вплотную к прутьям. Лев, разумеется, такого не стерпел. Он бросился на прутья клетки, как мгновенно распрямившаяся пружина, и рявкнул так, что с мента чуть фуражку не снесло. Оскаленная пасть хищника, из которой несло густой, тяжелой вонью, оказалась всего в полуметре от человека. Мент, немолодой и довольно полный, метнулся в сторону с грацией молодой газели, одним прыжком он преодолел никак не меньше двух метров – вот что значит скрытые резервы организма! Собака тоже проявила себя. С отчаянным визгом, оттолкнувшись от земли всеми четырьмя лапами, пес прыгнул назад, даже не разворачиваясь, хвостом вперед. Ни один из кинологов такого еще ни разу не видел – а рассказали бы, не поверил. Траекторию полета собаки на земле отметил пунктир мокрых пятен – несчастное животное обмочилось прямо в воздухе. Приземлившись, пес рванул от клетки, да так, что повалил своего проводника и поволок за собой по земле. Вслед за человеком по земле тоже потянулись мокрая полоса.

Довольный произведенным эффектом, лев еще пару раз рыкнул – теперь уже вполсилы, для порядка, и заходил вдоль прутьев решетки, хлеща себя хвостом по бокам. Собака остановилась только метрах в тридцати от клетки, притом не сама – пришедший в себя мент удержал. Другие два пса, не приближаясь, истерично брехали – причем интонации их были настолько выразительны, что люди практически понимали, что имеется в виду. Ни дать ни взять бабки у подъезда, ругающиеся вслед проехавшему мимо крутому джипу, только что окатившему их водой из грязной лужи.

Минут через пять порядок был восстановлен. Матерящегося мента, намочившего штаны, ухмыляющиеся товарищи отвели переодеваться. Льва окатили водой из шланга, как выразился Лебедев – «чтобы не зазнавался, царь зверей долбаный». Собаку, правда, привести в чувство пока не удалось – бедный пес забился под одну из милицейских машин и тихо поскуливал. Вылезать отказывался категорически. Еще несколько минут ушло на то, чтобы худо-бедно довести проверку до конца. Но к львиной клетке ни одну из собак подогнать больше не удалось – они только облаивали хищника издали.

– Ладно, все, валите отсюда, – сказал старший группы, подписывая Лебедеву необходимые документы. – А то Петрович сейчас переоденется и выйдет, как бы тогда вашей кошке африканской туго не пришлось. Он мужик не злопамятный. Просто злой, и память хорошая.

– Ясно. Ну, передайте ему, что я извиняюсь, – сказал Лебедев.

Через несколько минут зверинец отъехал от погранперехода. Задержался только микроавтобус самого Лебедева.

– Ладно, счастливо тебе, Надя, – сказал Борис Иванович. – Надеюсь, мы еще встретимся.

– Обязательно, – кивнула Гюрза. – Я на Казантип еду, обязательно тебя найду!

Когда автобус отъехал, девушка долго смотрела ему вслед. С ее лица постепенно сползало глуповато-восторженное выражение. Гюрза снова становилась сама собой. А прощальный взгляд, который она бросила вслед удаляющемуся зоопарку, был как у прицеливающегося снайпера.

Глава 32

Лена Понамарева со своей матерью и Игорь Васильевич Томилин в десять часов утра встретились у дверей кабинета Андрея Богославского. Следователь весь предыдущий вечер пытался отыскать Виктора Громова, но ему это не удалось. Родственники байкера сообщили ему, что не видели Витю уже несколько дней. Богославский пришел к естественному выводу – байкер скрывается. Разумеется, подозрения насчет того, что Громов связан с торговлей наркотиками, вспыхнули с удвоенной силой. Да и дело об избиении Пономаревой никто не закрывал. Так что найти Громова было необходимо. Щипачев, которому Богославский доложил о своих успехах – ну, или, точнее сказать, об их отсутствии, – приказал вызвать на следующее утро девушку байкера, ее мать и тренера Громова. Начальник РОВД рассчитывал, что кто-нибудь из них знает, где сейчас находится байкер.

– А вам здесь что надо? – довольно неприветливо спросила Тамара Николаевна у Томилина, даже не поздоровавшись. Мать Лены знала, что этот человек – тренер команды по мотоболу, в которой играет Громов, и перенесла на него часть неприязни, которую испытывала к возлюбленному своей дочери.

– То же самое, что и вам, вероятно, – ответил тренер. – Следователь вызвал меня сюда. Сказал, что хочет поговорить и что это касается Громова.

– Отлично! – злорадным голосом сказала женщина. – Надеюсь, они не оставят этого мерзавца в покое!

– Мама, ну что ты говоришь! – Голос Лены был полон боли. Ей было очень нелегко – и без того ни одного дня не обходилось без скандала с матерью из-за Вити, а теперь еще то же самое начиналось при посторонних. Особенно тяжело девушке было из-за того, что теперь, после своего похода на рынок и разговора со Светкой и ее знакомыми продавщицами, она сама не была полностью уверена в своей правоте. В душу Лены закрались сомнения – и в верности Громова, и вообще в том, что он испытывает к ней те чувства, о которых так красиво говорит.