Книга Каприз - Ирина Комарова

– Боже, какие принцы, какие князья? О чем ты говоришь? Мы с тобой помолвлены, ты что, забыл? Зачем мне выбирать мужа среди каких-то принцев, если через месяц мы с тобой поженимся!

– Нет, моя дорогая. Как это ни смешно, но теперь я тебе не пара. Я не могу тебе позволить загубить свою жизнь. Мы не поженимся через месяц.

– Но как же… Ты не можешь! – Сашенька взглянула ему в лицо и вздрогнула. – Митя, подожди, я ничего не понимаю… Если это из-за наследства, то я могу отказаться от этих денег, это наверняка можно устроить, правда? Это не должно быть слишком сложно!

– Ты не понимаешь от чего хочешь отказаться. Ты пока просто не представляешь, какую власть, какие возможности дает такое богатство.

– Боже, да единственная возможность, которая имеет сейчас для меня значение, это возможность выйти за тебя замуж. И мне не нужно никакой другой власти, кроме власти над твоим сердцем… Что происходит, Митя?

– Сейчас ты не можешь здраво рассуждать, ты не осознала всей величины своего богатства, – он был неумолим и печально ласков.

– Кто бы говорил о здравых рассуждениях, – злобно прошипела графиня, но внук не обратил на нее внимания.

– Через некоторое время ты поймешь, что я был прав, и что единственное, что я мог сделать для тебя, это… отпустить… Сашенька, я слишком люблю тебя, чтобы воспользоваться твоей наивностью и погубить твое будущее. Ты можешь уже на этой неделе быть представлена ко двору и будешь иметь там ошеломительный успех, поверь мне.

– Пока я имею ошеломительный провал здесь. – Голос девушки дрожал. Дмитрий шагнул к ней, но теперь она подняла руку. – Не бойся, я не буду плакать… По моему, у меня просто не осталось слез, сегодня я плакала больше, чем за всю жизнь. Я просто хочу понять, что произошло. Да, я получила наследство, и что из этого? Теперь, когда у меня есть деньги, я что, стала уродливой, старой, злой? За что ты хочешь меня бросить? – он дернулся и хотел было снова заговорить, но Сашенька не дала перебить себя: – Только не надо мне говорить принцах и блестящем будущем. Я люблю тебя, и самое блестящее будущее для меня – это стать твоей женой. Вспомни, – лицо ее смягчилось, – когда ты сделал мне предложение, у меня не было ни гроша, но я согласилась, я поверила тебе Митя. Почему теперь ты не хочешь верить мне? Или я смелее тебя? Или я люблю тебя сильнее? В чем разница? Нет, я не хочу от тебя отказываться, вчера я согласилась стать твоей женой и для меня ничего не изменилось. Ты просто обязан на мне жениться, как порядочный человек!

– Дмитрий, если ты сейчас же не извинишься перед Сашенькой и не прекратишь эту непристойную сцену, – Юлия Казимировна дрожала от бешенства, – я тебя никогда не прощу!

– Неужели ты думаешь, что твое нелепое самопожертвование кому-нибудь нужно! – поддержала сестру Магдалена.

– И тем не менее, это единственное, что я могу сейчас сделать для Сашеньки.

– Ты можешь замолчать! – графиня готова была вцепиться внуку в горло, но он уже снова смотрел на девушку.

– Дорогая моя, – на лицо Дмитрия вернулась та же отрешенная улыбка, – прости меня сейчас, и я не сомневаюсь, что позже ты будешь благодарна мне… Я разрываю нашу помолвку и прошу вернуть мне кольцо, – он протянул к ней руку. Сестры хором ахнули. Сашенька замерла, потом подошла к Дмитрию вплотную, почти прижалась к нему. Подняла руку, медленно, с усилием, стянула кольцо с пальца, посмотрела на него внимательно, зажала в кулаке. Глядя ему в глаза тихо сказала:

– Сегодня, когда мы ехали домой, ты сказал, что никогда в жизни не смог бы ударить меня. Как давно это было… Нет, я верю, что ты говорил правду. Но знаешь, если бы ты даже избил меня плетью… это было бы не так больно.

Она положила кольцо в его ладонь, повернулась, быстро пошла к дверям. Остановилась на пороге, проговорила, словно выполняя урок по правилам поведения:

– Извините, я не слишком хорошо себя чувствую. Мне лучше уйти. Спокойной ночи.

Слегка присела, не столько сделав реверанс, сколько обозначив такое намерение и тут же вышла, аккуратно притворив за собой дверь.

Тетушка Магдалена прошелестела юбками следом за ней, бросив на Дмитрия обжигающий взгляд. Он отвернулся и тяжело оперся руками о стол, опустив голову.

– Она права. – сказала Юлия Казимировна.

– Я забочусь только о ней, – бесцветным голосом возразил ей внук.

– Ты называешь это заботой? Да ты просто вонзил девочке нож в сердце, вот и все!

– Нет, бабушка, – покачал головой Дмитрий. – Я вонзил нож в свое сердце.

Графиня, в отчаянии, всплеснула руками:

– Что же ты натворил, мальчик мой!

– Простите, – осторожно выступил из тени пан Ставинский, – я не уверен, что верно понял, что произошло… Какие-то неприятности? И это как, я понимаю, связано с моим появлением?

– Да уж, – вздохнула Юлия Казимировна и с отвращением кивнула в сторону внука, – этот молодой человек разорвал помолвку с Сашенькой, потому что теперь она теперь слишком богата.

– Я не понимаю… Я знаю, когда у невесты не оказывается денег, помолвка может быть расторгнута, такое и в Америке случается, но оттого, что денег оказалось больше… Так бывает?

– Как видите, у нас бывает… И главное, я не представляю, как это все можно теперь исправить! – Юлия Казимировна горестно покачала головой. – Митенька, как ты мог!

– Хватит, бабушка. Я не хочу больше говорить, – он слегка оттолкнулся от стола и неуверенно качнувшись, замер. – День действительно был слишком длинным, я пожалуй… – Дмитрий сделал неловкий шаг, снова покачнулся и рухнул на пол.

Темнота. Тишина. И страшная головная боль. Она не сосредоточилась в висках или в затылке, вся голова превратилась в один пульсирующий сгусток боли. Дмитрий осторожно открыл глаза. Рядом, в кресле, освещенная свечой, дремлет бабушка. Он пошевелился и графиня тут же встрепенулась. Некоторое время они молча смотрели друг на друга, потом Юлия Казимировна тихо спросила:

– Голова болит?

– Очень. – голос прозвучал неожиданно хрипло.

Она кивнула, налила в стакан воды из графина, высыпала какой-то порошок, поднесла к губам внука. Дмитрий жадно, в несколько глотков выпил. Легче не стало. Стараясь не шевелиться, скосил глаза на темное окно.

– Сколько времени?

– Четвертый час. – бабушка завозилась, поудобнее устраиваясь в кресле. Дмитрий снова прикрыл глаза. Он прекрасно помнил все, что произошло до того момента, как он потерял сознание. Что было потом? Ну ясно, его подняли, принесли в спальню, уложили в постель. Судя по порошкам, вызвали доктора.

Раз бабушка сидит около него, значит очень испугалась, видно выглядел он во время своего обморока не слишком… жизнерадостно. А поскольку доктора не дежурит рядом, значит ничего серьезного с ним не произошло, доктор уверен в этом и сумел убедить и успокоить бабушку, иначе она его бы из дома не выпустила.