Книга Лоулань - Ясуси Иноуэ

Главный придворный летописец и звездочет Бо Ян-фу сказал об этом так:

«Царство Чжоу ожидает гибель! Обычно дух Неба и дух Земли сохраняют твердый порядок. Если же этот порядок расстроен, то это значит, что его нарушили люди. Ныне меж духом Неба и духом Земли порядок утерян. Светлая сила ян повержена и неспособна выйти наверх. Гнетомая темной силой инь, не может она воспарить. Вот и дошло до того, что в Трехречье случилось трясенье земли.

Когда сила ян подавлена силой инь, теряет она свое место. Когда сила ян утрачена, а сила инь наличествует, то истоки рек обязательно закупориваются. Если же истоки рек перекрыть, то страна непременно погибнет. В самом деле, как может выжить народ, если вода не увлажняет землю?

В прошлом, когда реки Ишуй и Лошуй обмелели, погиб дом Ся.[82]Когда обмелела река Хуанхэ, рухнул дом Шан.[83]Ныне мы видим, что три реки полностью пересохли, а горы обрушились. Раз уж Небо отказалось от нашей страны, то и десятка лет не пройдет, как погибнет она».

Пророчество Бо Ян-фу быстро разошлось по стране. Некоторые верили его словам, другие обвиняли звездочета в том, что он призывает к мятежу…

Долгое сорокашестилетнее царствование предыдущего властителя, Сюань-вана, имело ряд достоинств. На севере он разгромил сюнну, на юге разбил племена хуай и тем самым избавил страну от угрозы нашествий извне. В самом Чжоу монарх подчинил себе все мелкие племена, пресек внутренние смуты, дотоле непрерывно сотрясавшие царство, наполнил его казну.

Впрочем, нельзя сказать, что в период властвования Сюань-вана оправдывались все чаяния его подданных. Монарх отошел от главного, исстари принятого принципа управления, — «править народом с помощью добродетели». Поэтому при Сюань-ване, особенно в последние годы его царствования, страна была охвачена ропотом и недовольством.

Иными словами, пророчество Бо Ян-фу не только выражало неудовлетворение порядками, существовавшими при Сюань-ване, но и служило предостережением его наследнику Ю-вану, новому властителю царства Чжоу. Однако каков бы ни был истинный смысл слов Бо Ян-фу, большинство людей воспринимало их не иначе, как предсказание скорых несчастий и гибели государства.

В те же годы, когда Бо Ян-фу произнес свое мрачное пророчество, на женской половине императорского дворца появилась девушка по имени Бао-сы. Бао называлось одно из племен и маленькое княжество, в котором она жила, а Сы была фамилией бедной семьи, которая вырастила девушку.

Отец Бао-сы делал луки из ветвей горного тутовника, из травы плел колчаны для стрел, продавал их и тем зарабатывал себе на жизнь. Покупателями луков и колчанов были простые солдаты, поэтому, хотя отец Бао-сы и мастерил оружие с утра до вечера, не покладая рук, но доход от продажи был невелик — его едва хватало на то, чтобы растить дочку да сводить концы с концами.

Мать девочки в поисках веток горного тутовника каждый день уходила далеко в горы. Когда Бао-сы была маленькой, мать брала ее с собой. Когда же девочка вступила в возраст юности и стало ясно, что природа наградила ее красотой, то мать перестала брать Бао-сы в горы, опасаясь, что она поранит себе руки.

Бао-сы с малых лет знала, что она — найденыш. Приемные родители не переставая рассказывали девочке, что подобрали и воспитали ее только из чувства сострадания.

А случилось это так: глубокой ночью в чужой стране супруги увидели плачущего ребенка, брошенного на обочине дороги, пожалели его и взяли с собой в царство Бао (оно находилось на территории нынешней провинции Шэньси).

Приемные отец и мать не раз повторяли девушке, что она им не родная, что они сделали для нее благое дело, но Бао-сы эти слова совершенно не задевали: ведь у нее, найденыша, все равно не было другого отца и другой матери. Впрочем, и родители, повторяя «найденыш, найденыш», вовсе не хотели выказать какое-то особое бессердечие или дать понять девушке, что они ее не любят.

В 15–16 лет Бао-сы заблистала красотой, и скоро в царстве Бао об этой девушке знал каждый. Одно только было в ней странно: Бао-сы совсем не умела улыбаться. Как девушку ни смешили, улыбка никогда не озаряла ее лица. Поэтому серьезность Бао-сы, как и ее красота, также прославилась по всему царству.

А родители неулыбчивой девушки теперь все время ссорились. Им стало ясно, что Бао-сы не умеет улыбаться только потому, что они сами с самого детства говорили ей «найденыш, найденыш». Теперь приемные отец и мать пытались переложить вину за это друг на друга.

Скоро все царство внезапно заговорило о том, что Бао-сы вознеслась до положения обитательницы задних покоев дворца Ю-вана. Произошло это так: правитель царства Бао чем-то провинился перед Ю-ваном и, чтобы искупить свою вину, решил подарить ему красавицу. Выбор пал на дочь нищего оружейника. Судьба не просто подбросила ей белый шар: для бедной деревенской девушки войти в женские покои Ю-вана означало редкостную, буквально немыслимую удачу.

Итак, Бао-сы рассталась с родителями, переехала в Хаоцзин, столичный город царства Чжоу, и стала жить на женской половине дворца Ю-вана. Красота девушки сразу пленила сердце властителя, и через год, на третьем году правления Ю-вана, Бао-сы родила ему сына — принца Бо-фу.

При этом по-прежнему никогда нельзя было понять, радуется Бао-сы или печалится: ни переезд во дворец, ни рождение ребенка не изменили ее лица, которое оставалось все таким же бесстрастным и неподвижным.

Ю-ван благоволил к Бао-сы все больше и больше. В конце концов он отдалил от себя старшую жену Шэнь и рожденного от нее наследного принца Сюань-цзю; их места заняли Бао-сы и ее сын Бо-фу. Но даже после того как Бао-сы стала государыней, а рожденный ею Бо-фу — наследником, никакие чувства не отразились на лице красавицы. Ю-ван так ждал, что на лице Бао-сы появится хотя бы легкая улыбка, но, увы, Бао-сы по-прежнему никогда не улыбалась.

В эти дни Бо Ян-фу, предсказавший гибель царства Чжоу, произнес еще одно пророчество. Он сказал: «Беда уже случилась. Теперь ничего поделать нельзя».

Бо Ян-фу был прав: беда действительно уже случилась. Отстраненная Ю-ваном государыня была дочерью одного из могущественных чжоуских князей-хоу, Шэнь-хоу. Всем было ясно, что Шэнь-хоу не станет мириться с действиями Ю-вана.

Но как именно поступит Шэнь-хоу? Поднимет ли он восстание против Ю-вана с помощью инородцев из племен цюаньжун и сии? Кто из других князей объединится с Шэнь-хоу и двинет свои дружины против Ю-вана? На этот счет ходили самые тревожные и невероятные слухи. В точности никто ничего не знал, единственное, что было ясно — мятеж непременно будет. В этом уже никто не сомневался.

Сам Ю-ван тоже не сидел сложа руки. Готовясь к подавлению мятежа, он построил мощные крепостные укрепления на вершинах гор Лишань, соорудил во многих местах сторожевые вышки, на которых должны были зажигаться сигнальные огни, установил тревожные барабанные башни. У подножия лишаньских гор были размещены хорошо обученные войска, всегда готовые отразить нападение противника.