Книга Агент Зигзаг. Подлинная история Эдди Чапмена - предателя и героя - Бен Макинтайр

Чапмен сообщил фон Грёнингу планируемую дату диверсии: «FFFFF УОЛТЕР ПОЛНОСТЬЮ ГОТОВ. ЦЕЛЬ — ПОДСТАНЦИИ».

Последние элементы камуфляжа были установлены на свои места. Командование истребительной авиации было предупреждено о том, что следует внимательно следить за появлением самолетов-разведчиков в районе Хатфилда, но ни в коем случае не атаковать их. Если бы кто-то из рабочих начал задавать вопросы о назначении раскрашенных брезентовых полотнищ, владелец должен был ответить, что на заводе проверяют, «способна ли высотная фотография зафиксировать подобные разрушения». Если бы этим вопросом заинтересовалась пресса, журналистам следовало отвечать, что «что-то случилось, но, в принципе, ничего страшного, это явно не стоит внимания газетчиков». Подобные ответы, несомненно, запустят целую волну слухов.

Как только наступила темнота, команда специалистов по камуфляжу из инженерных войск, а также несколько декораторов из театра Королевы Виктории тихо проскользнули на территорию завода «Де Хавилланд» и начали последние приготовления к мошенническому спектаклю. Скорее всего, труппой руководил Маскелайн, хотя, вполне вероятно, он наблюдал за происходящим откуда-то из-за кулис. Это было бы в его стиле: он умел появляться и исчезать совершенно неожиданно. На этот раз речь шла о фокусе промышленного масштаба, однако за несколько часов команда специалистов по маскировке закончила работу и на глазах у Ронни Рида растворилась в «непроглядной тьме». А незадолго до полуночи жителей Хатфилда разбудил мощный взрыв.

Рассветные лучи осветили панораму разрушений. Вокруг места предполагаемого взрыва, по словам Рида, «царил полный хаос». Кирпичи, булыжники, гнутое железо, куски бетона и какие-то разбитые в щепки деревяшки валялись по всему двору подстанции. Меньшее по размеру здание, казалось, сокрушил гигантский молот, фальшивые трансформаторы, совершенно разбитые, валялись среди обломков, словно выпущенные наружу кишки какого-то гигантского животного. Даже оператор бойлерной поверил в это представление: он ворвался в заводскую контору «в крайнем возбуждении», крича, что в здание попала бомба. Место происшествия тут же отгородили экранами, словно для того, чтобы скрыть от любопытствующих взглядов.

Поддельные «результаты диверсии» на заводе «Де Хавилланд»: небольшие постройки укрыты брезентом для маскировки и разрисованы «под повреждения», по территории разложены «обломки», имитирующие «последствия взрыва».

Обследовав работу фокусника, Тар Робертсон заявил, что крайне доволен. «Картина была весьма убедительна, — писал Рид. — Фотографии с воздуха, сделанные с высоты больше 2 тысяч футов, не вызывали никаких подозрений, демонстрируя картину значительных разрушений». Погодные условия, правда, были не идеальны, — тучи висели плотным слоем, — но, если «противник нанесет визит», он засвидетельствует «картину опустошения», бывшую на самом деле лишь фикцией, обманкой, нарисованной на холсте. Это, как писал Фрезер-Смит, был «шедевр Маскелайна».

Чапмен отбил триумфальную депешу: «FFFFF УОЛТЕР РВАНУЛ В ДВУХ МЕСТАХ». Этим вечером ликующий фон Грёнинг на вилле Бретоньер приказал подать «всем шампанского». Вскоре Эдди получил ответ: «ПОЗДРАВЛЯЕМ С ДОСТОЙНЫМ РЕЗУЛЬТАТОМ ПО УОЛТЕРУ. ПОЖАЛУЙСТА, ПРИШЛИТЕ ГАЗЕТНЫЕ ЗАМЕТКИ О ПРОИСШЕСТВИИ. СДЕЛАЕМ ВСЕ ВОЗМОЖНОЕ ДЛЯ ОРГАНИЗАЦИИ ВАШЕГО ВОЗВРАЩЕНИЯ. ЖДЕМ ВАШИХ ПРЕДЛОЖЕНИЙ».

DAILY EXPRESS

Понедельник, 1 февраля 1943 года

Первый выпуск

ВЗРЫВ НА ЗАВОДЕ

Проводится расследование взрыва на заводе в пригороде Лондона. На данный момент известно, что повреждения были незначительными, человеческих жертв не было.

Сама краткость газетной заметки должна была продемонстрировать, что за ней многое кроется. Первый выпуск был отпечатан в пять утра и, как всегда, отправлен в Лиссабон.

По приятному совпадению в день после происшествия Герман Геринг, клявшийся, что ни один вражеский самолет не пролетит над Берлином, участвовал в военном параде в немецкой столице. Перед началом его выступления в небе зажужжали «москито» из 105-й эскадрильи и начали бомбежку города, тем самым прервав парад и приведя в ярость шефа люфтваффе. В тот же день «москито» из 139-й эскадрильи столь же непочтительно обошлись с другим парадом, на котором выступал доктор Геббельс. «Москито» вновь показали себя с лучшей стороны. С тем большим удовлетворением германское высшее командование восприняло новость о том, что завод, производивший эти машины, теперь лежит в руинах благодаря немецкому диверсанту.

Тон поздравительной депеши фон Грёнинга, направленной агенту Фрицу, свидетельствовал о том, что немцы не торопятся вернуть его, с учетом отличных результатов, которых ему удалось добиться. Однако МИ-5 хотела вернуть Чапмена во Францию как можно скорее — раньше, чем полиция узнает, что разведка укрывает известного преступника. Как заметил Тар, «на сегодняшний день разведка покрывает как минимум два тяжких уголовных преступления, а также много других, которые, по-видимому, также были совершены». Эдди, вдохновленный вновь обретенной уверенностью в себе, по-прежнему стремился поскорее приступить к работе — в качестве шпиона, диверсанта или убийцы.

Предложение Чапмена об убийстве Гитлера было отвергнуто без шума и объяснений. Архивы МИ-5 содержат на этот счет подозрительно мало информации. Несмотря на то что этот план наверняка должны были обсуждать на самом высоком уровне, в рассекреченных документах нет и следа данных на этот счет. Официальный рапорт по делу Зигзага содержит детальное описание предложения Чапмена об убийстве фюрера с помощью взрывчатки, однако следующий непосредственно за этим описанием отрывок был полностью вымаран внутренним цензором МИ-5. Возможно, вето было наложено лично Черчиллем. В мае 1942 года чешский партизан, прошедший подготовку в Британии, убил Рейнхарда Гейдриха, потенциального преемника Гитлера и главу службы безопасности Рейха, однако последовавшая за этим чудовищная волна репрессий убедила британский кабинет министров отказаться от дальнейших убийств видных чиновников Рейха. Возможно, Чапмен был слишком неконтролируемым агентом, чтобы посылать его на подобное дело. А может быть, познав любовь и радость отцовства, он и сам уже не столь стремился «уйти в ореоле славы».

Риду казалось, что предложение фон Грёнинга отправить Чапмена на нацистский митинг было «туманным». Однако оно, напротив, было вполне конкретным. Несмотря на собственные мысли относительно Гитлера, фон Грёнинг с энтузиазмом отнесся к идее добыть Чапмену место в непосредственной близости от фюрера, пусть даже его пришлось бы переодеть для этого в форму немецкого офицера. И это позволяет нам сделать другое интригующее предположение. Фон Грёнинг, как и многие офицеры абвера, был стратегическим противником нацистского режима. Некоторые из офицеров абвера с 1938 года плели заговоры против Гитлера, а июльская попытка убийства фюрера, случившаяся год спустя, привела к роспуску абвера и казни самого Канариса. Полагал ли фон Грёнинг Чапмена потенциальным орудием для убийства Гитлера? Быть может, германский аристократ и сам надеялся «навеки остаться в истории»? Полагал ли он, что его лучший агент, при всей своей явно демонстрируемой преданности нацистским идеям, может иметь собственные скрытые причины желать оказаться поблизости от фюрера? Быть может, Чапмен и фон Грёнинг совместно стремились к осуществлению этого плана? Скорее всего, мы никогда не узнаем ответов на эти вопросы, поскольку британская разведка тихо отказалась от этой идеи. Джон Мастерман редко допускал ошибки, а допущенные практически никогда не признавал. Однако и после войны он все еще задавался вопросом, не допустила ли МИ-5 роковую ошибку, отказавшись поддержать предложение Чапмена об убийстве Гитлера: «Возможно, мы упустили отличную возможность, ведь Зигзаг был энергичным и опытным преступником».