Книга Карусель - Белва Плейн

Под навес, пристроенный к дому, въехала машина. Вернулась Роксанна. Он радостно встал, чтобы встретить ее.

— Где ты была так долго? — спросил он. — Я соскучился.

Теперь ей придется ответить на сотню скучных вопросов, дать сотню объяснений насчет школы, где училась сестра, и посоветоваться, не надо ли снова съездить к дантисту. Он всегда хочет знать все, изображает такой интерес к каждой мельчайшей подробности, имеющей к ней, Роксанне, отношение, словно хочет съесть ее живьем.

Настроение у нее было никудышное. Всю дорогу домой она заново переживала этот день. Совершенно очевидно — что-то изменилось. Йен отнюдь не пылал любовью. Хотел только быстрого секса, а ей этого недостаточно…

— Я же говорила тебе… — начала она, но, почувствовав раздражение в собственном голосе, повернулась к мужу и улыбнулась. В конце концов, Клайв действительно ей небезразличен, и она не должна срывать на нем свое плохое настроение. — Я поехала к дантисту, и он быстренько поставил мне пломбу. Потом я встретилась с сестрой, мы пообедали и проговорили до трех часов, и вот я здесь.

— Значит, ты хорошо провела день. Как Мишель?

— Прекрасно. У нее флоридский загар. — И, напомнив себе, что нельзя забывать о знаках внимания, она добавила: — Она шлет тебе привет. Не знает, как тебя и благодарить. Школа — просто чудо, оценки у нее неплохие, и ты увидишь хороший табель.

Клайв просиял.

— Прекрасно, — сказал он.

Было очевидно, что он действительно рад, и это удивило Роксанну: с чего ему так радоваться успехам девочки, которую он едва знал? Клайв был полон загадок.

— Домой ползла как черепаха. Пошел снег, и я нервничала на скользкой дороге.

— Ты шикарно оделась для визита к дантисту и обеда с сестрой.

— Я хотела, чтобы Мишель увидела манто, — объяснила Роксанна, смахивая оставшиеся снежинки и убирая одежду в гардероб.

— Ну и как, понравилось?

Вот пристал! Понятно, ему хочется поговорить, хочется удержать ее при себе, не хочется, чтобы она уходила. Но сегодня это особенно раздражало Роксанну. Как странно: по-настоящему привязан к человеку, благодарен ему, испытываешь самые теплые чувства — и в то же время иногда тебе нестерпимо само его присутствие.

— Она пришла в восторг. Да и почему нет? Это одно из самых красивых манто, какие я видела.

— Ты в нем как куколка. Как и во всем, что ни наденешь. Но лучше всего ты выглядишь без одежды.

И снова ей пришлось выдавить улыбку и игриво произнести:

— Правда?

— Конечно. Просто я давно уже тебя такой не видел, но ничего, я скоро вернусь к нормальной жизни и наверстаю упущенное, обещаю.

Роксанна содрогнулась. Он действительно верит, что она скучает по его объятиям. Но разве она хоть раз дала ему повод усомниться в истинности своего пылкого отклика на его страсть? Сегодня, после свидания с Йеном, она только подивилась, как могла изображать эту страсть так хорошо. Теперь физически Клайв стал ей противен. Она с трудом могла прикоснуться к бедняге.

— Ты, должно быть, проголодался, — сказала она. — Ужин будет готов через двадцать минут.

— Я думал, что на этой неделе мы будем ужинать у отца.

— С завтрашнего дня. Я подумала, что будет неплохо опробовать нашу кухню.

— Ты права, ты обо всем подумала.

Эйнджел подковылял к ногам Роксанны, она подняла его и поцеловала в макушку.

— Малыш тоже голодный, — сказала она.

— Поцелуй и меня, мне поцелуй нужнее, чем Эйнджелу.

Роксанна хотела поцеловать мужа тоже в макушку, но он подставил ей губы. Они оказались влажными, и Роксанна едва удержалась, чтобы не вытереть рот рукой.

— Позволь мне все же приготовить ужин, — весело проговорила она, поскольку Клайву было явно мало одного поцелуя.

Кухня, которая была рассчитана только на приготовление завтрака, сандвичей или чашки чая, была слишком мала, чтобы там мог посидеть и Клайв. Дома он приобрел привычку сидеть на кухне, пока Роксанна готовила. От такого постоянного наблюдения с ума можно было сойти. Вот будет счастье, когда он снова пойдет на работу!

Руки ее работали автоматически, смешивая салат, приправляя отбивную из тунца, нарезая хлеб, но в голове неотступно крутились мысли.

«О тебе хорошо позаботятся, — сказал Йен. — Но только если ты сможешь склонить его на нашу сторону». А противоположное? Если она потеряет все… Если Клайв умрет, она лишится всего. Эти люди знают, как вести дела через адвокатов и суд, сегодня днем ей это ясно дали понять. И сделал это Йен.

«Поезжай домой и приступай к делу. Уверен, ты сможешь». И он так резко говорил, был не похож на себя. Нечестно втравливать ее в их семейные битвы или в их бизнес, она ничего не знает ни о том, ни о другом. На самом деле он бы должен защищать ее, мать своего ребенка. И Роксанна приложила ладонь к животу, испытывая не нежность к тому, кто рос внутри, но злость к создавшейся ситуации, которая теперь предстала перед ней со всей ясностью. Она теряла Йена, его сильное тело, его могущество, его юмор, его красоту, его простую мужественность.

А ведь она так его любит! И тут же честно спросила себя: любила бы так же, если бы у него ничего не было? А он ее, если бы она была толстой, некрасивой женщиной?

Да, она теряет Йена, и она в отчаянии, но если она заставит Клайва сделать то, что хочет его брат, она его не потеряет.

Каким-то образом, но сделать это придется. Клайв всегда давал ей то, что она хотела. Проблема состояла в том, как завести разговор на эту тему, чтобы выглядеть естественной.

Вернувшись в комнату, она нашла мужа спящим. Роксанна коснулась его плеча и певучим голосом объявила, что ужин готов. Клайв тут же пробудился, а увидев красиво накрытый стол, горящие свечи, цветное блюдо с рыбой в окружении овощей, он, как обычно, воскликнул:

— Ты умеешь все на свете!

— Я стараюсь, — мило ответила она. — Хочу, чтобы ты был счастлив.

Он вздохнул от полноты души:

— Кто не был бы счастлив здесь с тобой?

Они уже переходили к десерту, а Роксанна еще не нашла способа затронуть интересующий ее вопрос. Затем от порыва ветра зазвенели стекла в окнах.

— По-моему, началась метель, — заметил Клайв. — В этом сезоне снег еще не шел по-настоящему. Ничто не сравнится с этим лесом наутро после метели, когда снег лежит гладким покрывалом, без единого следа.

Вот подходящий момент.

— Ты очень любишь этот лес, — сказала Роксанна. — Те люди, они этот участок хотят купить?

— Ни в коем случае. Они поглядывают на участок на той стороне реки, ниже Скифии.

— Ну, значит, не так уж это плохо.

— Не так плохо! Я считаю, что это ужасно в любом месте. Наш лес нужно сохранить целым.