Книга Колдовская компания - Ольга Баумгертнер

Через пару дней после Совета, я ехал с отцом и Ретчем на северо-запад. Кто знает, зачем затеял Бэйзел эту прогулку? С северо-запада шла гроза. Грохот грома волнами катился по черному небу, едва поспевая за всполохами молний. Ветер резкими порывами в своем неистовстве пригибал траву и сметал дождевые струи, заставляя их нестись вдоль земли, прежде чем они обрушивались на нее водяными стрелами. А мы мчались навстречу грозе. И она нещадно хлестала дождем по лицу, заливала глаза, пыталась сорвать одежду, словно ждала, что кто-то из нас отвернется от нее, не выдержав хмурый, наполненный мглой взор. Кони храпели, встревожено пряли ушами, вздрагивали и на какой-то миг почти замирали, едва не поднимаясь на дыбы, когда сверху обрушивался гром. Только Шэд, которого мне на объездку временно отдал отец, бесстрашно и уверенно несся вперед. Однако мне было тяжело, я еще ни разу не сидел в седле, а сейчас оно, как и мокрый повод, сделалось предательски скользким. И с каждым скачком черного жеребца мне казалось, что я вот-вот кубарем полечу из седла. Поэтому я сидел, сдавив дрожащими от напряжения коленями бока скакуна и, давно забыв о поводе, вцепившись побелевшими от холода и ветра пальцами в луку. Бэйзел на миг отвернулся от грозы, поглядел на меня. Его усмешка проскользнула по лицу, словно белая молния. Но в тот же миг ветер сыграл с ним плохую шутку и почти выбил из седла. Ретч улыбнулся, а я натянул капюшон почти на самые глаза, хотя он промок до нитки.

– Почему бы тебе не заняться магией ветра, – предложил Бэйзел.

– Я не возьму его в ученики, – поспешил произнести Ретч, и Бэйзел даже не услышал моего мнения по этому поводу.

– Почему?

– Ты знаешь, почему, – отозвался непреклонно Ретч. – К тому же эта магия может оказаться опасной для него самого. Надо уметь вовремя остановиться, надо уметь сдерживать пробужденную стихию. Не думаю, что у твоего сына это получится.

Бэйзел посмотрел в мою сторону, но замечание Ретча меня совершенно не тронуло – я продрог и устал.

– Ты же знаешь, что те, у кого есть дар открывать проходы – прекрасно подходят для магии ветра.

– Как и для любой другой магии управления энергией… Я не буду его учить, – повторил Ретч.

– Ты настолько плох, что не сможешь научить направлять и сдерживать энергию ветра?

Глаза Ретча сузились.

– Тогда, может, тебя устроит другой ответ? Чем кончили все те, кто брался обучать волчонка?

«Волчонка»! Наши взгляды скрестились, и я тут же отвернулся – над нами блеснула молния, на миг ослепив. И я надеялся, что Ретч не успел разобрать выражение моих глаз. Я злился, когда меня называли «волчонком». Бэйзел нахмурился, но на этот раз ничего не сказал, развернул коня, и мы направились назад. Замечание Ретча задело меня. Именно в этот миг я принял решение, что непременно займусь магией ветра, и Ретч научит меня, даже если и не будет догадываться об этом. С того самого дня я осторожно пробирался в школу, в тот зал, где занимался Ретч со старшими учениками, прячась за книжными шкафами…

Тут в дверь постучали, и зашел Перл, прервав тем самым мои воспоминания.

– Вы снова собираетесь уезжать? – в голосе тавернщика послышалось сожаление.

– Слишком много проблем накопилось, Перл. Надо же их когда-то решать, – я пожал плечами и чуть улыбнулся. – Я рад, что хоть у тебя все наладилось.

– Я многим обязан вам, милорд…

Я только махнул рукой. Перл пожелал мне спокойной ночи и ушел. Я забылся несколько тревожным сном. А рано утром уже пустился в путь.

Глава 10Ментепер

Итак, воспоминания о годах моего ученичества ничего хорошего не сулили. Но я все равно упрямо направился на север. Там, где-то среди лесной глуши отшельником жил Ментепер, один из самых старых и могущественных темных магов. Никто не знал, сколько лет, а точнее столетий, ему на самом деле. Не многие отваживались отправиться к нему учиться, потому что, как уже сказала моя мать, за прерванное ученичество колдуны платили своей жизнью. Да и не многие переживали его. Но мне требовался тот, кто привел бы мои знания в порядок и научил еще большему. Тот, кто являлся единственным способным помочь мне разобраться с гипномагией.

Осень наступила непривычно холодная. Долго лили холодные дожди, а потом ударил морозец и выпал первый снег. Пришлось поторопиться, и через неделю я достиг дома колдуна. Ментепер уже встречал меня на крыльце. Худобу его не могла скрыть даже меховая накидка, сшитая из медвежьей шкуры. Лицо покрывала сеть мелких морщинок, волосы грязно-седые, тонкий нос – несколько крючковат, а в темно-серых глазах отражались любопытство и насмешка. Я спешился и поклонился.

– Давно ко мне никто не заглядывал, – заметил он. – А особенно такие молодые, как ты. Точнее, молодые никогда ко мне не забредали. Как твое имя?

– А я думал оно тебе известно, – заметил я. – Ты ведь почувствовал, что к тебе едут гости. Неужели ты не смог узнать, кто? К тому же…

Я кивнул на попону, украшенную гербом Бэйзела.

– Дерзкий мальчишка, – Ментепер хмыкнул. – Впрочем, можно и без этого догадаться, что ты его сынок.

Тут его взгляд скользнул с попоны на жеребца, и на лицо колдуна легло удивление.

– Это… Шэдоу?

– Он.

– Почему ты на нем ездишь, а не Бэйзел, – Ментепер нахмурился.

– Потому что отца жеребец не слушается.

Старик продолжал хмуриться.

– А как же ты приручил его?

– Мне всегда удавалось ладить с лошадьми.

– Что ж, посмотрим, как у тебя заладиться с магией, – его взгляд упал на мой талисман. – Так как твое имя, ястребок?

– Тэрсел.

– Неплохое имя. Так чему ты хочешь обучиться?

– Я хочу изучить магию присутствия и… разобраться с гипномагией.

– С гипномагией, вот как?

Я уже подумал, что сейчас последует очередная насмешка, но ошибся.

– Пойдем в дом. На какой же срок ты требуешь ученичества?

– Месяца два.

– Два месяца, – в глазах старика разгорался нехороший огонек, и я забеспокоился – не слишком ли долгий срок назвал. – Тебе известны правила, обучения у меня? На это время ты станешь моим слугой. А я волен делать с тобой, что хочу, не смотря на то, чей ты сын. Если ты решишь прервать оговоренный срок, то поплатишься жизнью.

– Мне это известно, – я отогнал неприятное чувство и зашел в дом вслед за ним, привязав Шэда к крыльцу.

Дом, срубленный из сосновых стволов, имел множество комнат. Старик же указал на самую крошечную из них, заваленную всевозможным хламом и больше походившую на чулан, если бы не окно. Я, не переступая порога, изучал свое новое запыленное жилище.

– Что, привык к роскоши, мальчик? – поддел меня Ментепер и, материализовав свечу на одном из сундуков, пожелал. – Устраивайся поудобнее. Завтра начнется твой первый урок.